Ник долго вглядывался в лицо Дэвида, испытывая скорбь, возмущение, обиду и замешательство. Именно в таком порядке.
Он покинул библиотеку и исследовал пустой замок, выбрав самый длинный путь в покои, которые занимал в отрочестве.
Проходя мимо портретов девяти поколений графов и герцогов Темберлей, он прислушался: нет ли в замке привидений? Его собственный герцогский портрет однажды будет висеть здесь. И дети, которые у него появятся, тоже оставят в замке свои изображения. Будут ли они счастливы, получив титул и жизнь, связанную с ним?
Ник глянул в гордые глаза бабушки, и его губы горестно сжались. Счастье ничего для нее не значило. Она воспитывала внуков в убеждении, что только долг, власть и традиции имеют значение. Для нее его сын будет просто еще одним портретом, который повесят в галерее.
Николасу повезло. Поскольку никто не ожидал, что он станет герцогом Темберлеем, ему было дозволено строить собственное счастье. Он взглянул на детские портреты – свой и брата. Он – улыбающийся сорванец, в то время как Дэвид даже тогда был хмурым и серьезным. Был ли Дэвид когда-нибудь счастлив?
Ему никогда этого не узнать. Он не обменялся ни единым письмом с братом, когда был в Испании. Его квартальное содержание выплачивалось регулярно, но он не получал никаких сведений о семье, пока не пришло короткое письмо от бабушки с сообщением о смерти Дэвида и требованием немедленно вернуться домой и взять на себя ответственность.
«Ответственность». Как же он ненавидел это слово!
Ник отворил дверь в герцогские покои. Помещение было затенено. Мебель завешена. Словно время остановилось и траур по Дэвиду продолжался. Даже часы на каминной полке встали. Неужели вещи его брата все еще в гардеробе?
Николас содрогнулся. Комната показалась могилой. Он вспомнил, как плакал Дэвид, когда бабушка настояла, чтобы он переехал из детской в эти покои почти сразу же после гибели родителей.
Николас вышел и закрыл за собой дверь. Он не смог бы спать здесь. Попытался представить себе Маргариту в покоях бабушки или своих детей в детской наверху. Та комната тоже стала тихим, уединенным местом, после того как Дэвида переселили вниз. Но Ник недолго оставался одиноким. Бабушка отослала его в школу.
Когда – если – у него будут дети, они наполнят веселым шумом весь замок. Он не позволит воспитывать их, как воспитывали Дэвида. Они узнают радость, так же как и гордость, решил он, открывая дверь в свою комнату, по-прежнему полную книг и вещей, собранных в отрочестве.
Ник раздвинул шторы и посмотрел на величественные холмы. Ему всегда нравился этот вид. Он напоминал, что за стенами замка простирается большой мир, торжествует свобода.
Молодой герцог Темберлей закрыл глаза. Теперь он мог видеть только свою «ответственность», и ему страшно не хотелось ее нести.
Покинув свою комнату, Ник направился вниз, в кухню, где кипела жизнь, где звучал смех.
Глава 28
Завтрак со старой герцогиней превратился в ежедневный ритуал, где бабушка просматривала расписание Мэг на день, давала инструкции, напоминала правила поведения в свете и обсуждала приглашения, пришедшие по почте.
– Разве люди не сочтут странным, что я никогда не появляюсь вместе с герцогом? – прямо спросила Мэг, после того как муж отсутствовал три дня без всяких объяснений. Она всерьез начала задумываться: действительно ли он в замке Темберлей и один ли он там?
– С этим ничего не поделать. У него масса обязанностей как у герцога. Так и говорите всем, кто спросит, где он, – резко ответила герцогиня.
Маргарита осторожно откусила кусочек тоста.
– Он оставил столицу посреди сезона, сразу после свадьбы…
Старая герцогиня подождала, пока лакей вновь наполнит ее чашку чаем.
– Если он не вернется, вы присоединитесь к нему в замке Темберлей в конце сезона. Если он уехал, потому что зол на вас за ваш обман, к тому времени его злость пройдет. Пусть пока дуется. И не обсуждайте это ни с кем.
– А если он не один?
Бабушка многозначительно посмотрела на нетронутую тарелку Мэг и сменила тему.
– Вы ничего не едите. Может, вы уже беременны?
Мэг отрицательно покачала головой.
Герцогиня повернулась к стопке писем, лежащих у ее локтя.
– Здесь дюжина приглашений для вас. Я сообщу своему секретарю, какие принять от вашего имени. Скажите, вы скучаете по Николасу?
Маргарита потупилась. Она почти не спала. Ночь напролет лежала в постели, не смыкая глаз, глядя на дверь, соединяющую их покои, в надежде, что он войдет. Днем всматривалась в толпу на Бонд-стрит и в Гайд-парке, отыскивая его взглядом.
– Вовсе нет, – твердо заявила она.
– Прекрасно, – усмехнулась герцогиня. – Тогда он, вероятно, вернется гораздо скорее. Вы отлично можете развлечься и без него. Вот приглашение от Фионы Барри. Думаю, вам надо его принять. Ее мнение может обеспечить вам успех или уничтожить вас. – Она поджала губы, внимательно оглядев Мэг. – Фиона выискивает различные недостатки и промахи, но вы до сих пор вели себя безупречно.
У Мэг от волнения скрутило живот. А герцогиня еще удивляется, почему она плохо ест.
Маргарита появилась на балу у Фионы Барри с желтыми бриллиантами в волосах. Она поискала взглядом Николаса среди гостей, затаив дыхание в предвкушении встречи. Мэг научилась улыбаться, скрыв бурлящую смесь эмоций – стыда, гордости и разочарования.
Фиона и в самом деле пристально изучила ее, прежде чем громко спросить: где же Николас?
– Могу я попросить вас представить меня, – перебил ее офицер в красном мундире.
Маргарита с благодарностью повернулась к нему и сразу узнала майора лорда Стивена Айвза, которого видела в театре.
Фиона шутливо стукнула его веером по рукаву.
– Я даже вообразить себе не могла, что в Лондоне остался хоть кто-то, кто не знаком с Маргаритой Темберлей. Где вы были, Стивен?
Он склонился к руке хозяйки, но глаз не спускал с Мэг.
– Увы, леди Фиона, я теперь состою в дипломатическом корпусе. Мы последнее время были страшно заняты, принимая в Лондоне коронованных особ альянса.
Фиона от удивления широко раскрыла глаза.
– В том числе русского царя и его сестру? Почему же сегодня вы не привели их ко мне? Я лучшая хозяйка в свете! Я бы приняла их с распростертыми объятиями.
– Боюсь, мои обязанности лежат в более приземленной сфере, чем расписание светских развлечений его величества и ее высочества. К тому же их присутствие здесь вызвало бы ужасное столпотворение. Сопровождающая их свита включает слуг-дегустаторов, придворных дам, пажей, переводчиков и сотрудников протокола. – Он улыбнулся Мэг. – В такой толпе я мог бы упустить возможность быть представленным ее светлости герцогине Темберлей.
