— Судя по записям в истории болезни, она открыла глаза, — уточнил Димон. — В палате реанимации находились еще один больной, но не такой тяжелый, как Лаврова, и медсестра. Она подошла к кровати Анны и ахнула: «Вы меня видите? Если да, моргните!» Сосед заметил, что Лаврова закрыла, а потом открыла глаза. У нее сохранился интеллект. В палату примчались врачи, один из них сказал: «Иначе как чудом это не назовешь». Анне становилось лучше, к вечеру она стала шевелиться. Затем заснула и более не очнулась, впала в кому, в которой пребывает по сегодняшний день. Медики считают ее безнадежной. Сейчас Анна находится в госпитале Святой Елизаветы…
— Я перевез ее туда из-за православных медсестер, — прервал Димона Никита, — уход там идеальный. И ни от кого слов: «Давайте ее отключим» — я не слышал. Заколебали в платном центре …! Воронами каркали: «Пусть умрет спокойно» …! Она очнется! Ведь так?
Вопрос адресовался всем присутствующим, но ответил один Михаил:
— Известны случаи, когда люди выходили из комы после двадцати лет на аппаратах.
— Вот! — обрадовался Никита Сергеевич.
— Но состояние их здоровья, — продолжал эксперт, — было отнюдь не радужное. Последствия комы непредсказуемы и…
— Не желаю ничего слышать, — разозлился продюсер, — она поправится. Мало мне самоубийства Ани, так еще полиция на Криса наехала! Идиоты …! Подумали, что он решил убить Аню и суицид изобразить.
Глава 5
— Почему это пришло полицейским в голову? — спросила я.
— На то есть причины… — начал Димон.
— Вообще никаких, — вскипел Игров.
— Можно я прочитаю, что содержится в документах? — спросил Коробков.
— Ладно, только там белиберда, — воскликнул продюсер.
Димон откашлялся:
— Криса попросили приехать и рассказать, почему он вызвал докторов, но не остался их ждать. Отчего действовал анонимно? Рокер явился в отделение, изложил свою историю. Вечером ему якобы позвонила Аня и попросила утром приехать к ней домой. Она сказала, что хочет побеседовать о совместном проекте, но сообщать о нем Игрову не стоит. Гумбанов, заинтригованный предложением, явился по указанному адресу, нашел певицу без сознания, вызвал «Скорую» и уехал. Смылся он потому, что не хотел иметь отношения к самоубийству. Сразу догадался: Анна отравилась. Увидел пустые блистеры от таблеток. Остальное нам известно. Фантастическая история. Какого черта Лавровой звать к себе этого хама, если она решила покончить с собой?
— Некоторые одинокие самоубийцы, желая, чтобы их тело поскорее нашли, поступают именно так, — заметил Ершов, — под благовидным предлогом просят прибыть друга, чтобы тот обнаружил труп.
— Согласен, — кивнул Димон, — но у Анны с Крисом отвратительные отношения. Гумбанов ее постоянно обзывал «мочалкой в ботфортах», хамил ей в лицо, говорил всем гадости о Лавровой. Во время одного мероприятия рокер заорал, что Аня его обокрала. Правда, никто не понял, что именно стащили у певца. Гумби порывался напасть на Лаврову, но ему не дал этого сделать гитарист Сергей Петров. Сережа утащил певца в гримерку, тот орал: «Урою ее на …! Башку откручу!» Свара за кулисами вовсе не редкость, рукопашная, которую звезда устроила с журналистом или коллегой, тоже никого бы не удивила. Но Крис слишком яро злился, рычал, матерился, швырялся разными предметами, обещал Ане все виды смерти.
— Может, принял ЛСД? — предположил Илья. — Героин? Оба препарата вызывают галлюцинации и вследствие этого озлобление, потому что чудятся, как правило, монстры.
— Никогда, — отрезал Игров, — он их даже не пробовал.
— Секс, наркотики, рок-н-ролл, умри молодым, — пропел Федор, — не очень-то верится в «чистого» рокера.
— Не все парни, творящие в стиле хеви-метал, принимают запрещенные препараты, — возразил Ершов.
— Меня тоже удивило, что Анна обратилась с предложением нового проекта к Гумбанову, — заметил Иван. — Зачем говорить о творчестве с тем, кто тебе завидует и ненавидит?
— Приехав к Крису в больницу, я поинтересовался у него, какая идея родилась у Ани, — надулся Игров, — а он ответил: «Совсем тупой, да? Не понял, что я ее в бессознанке нашел? Мы не успели ничего перетереть».
— Певец в клинике? — уточнила я. — Что случилось?
— Ему стало плохо во время беседы со следователем, — пояснил продюсер, — его на «Скорой» отвезли в медцентр, там поставили диагноз — микроинсульт.
— Он же молодой совсем, — сказала Лиза.
— Острое нарушение мозгового кровообращения может произойти и у крохотного ребенка, — заметил Илья, — рок-н-ролльный образ жизни не способствует крепкому здоровью.
— Сейчас Константин находится под наблюдением врачей? — предположила я. — С ним можно побеседовать?
— Нет, — почему-то сердито отрезал продюсер, — нет.
— Все так серьезно? — спросила я. — Инсульт действительно случился или это уловка адвоката, который решил на время оградить своего клиента от полиции? Гумбанова официально не задержали?
— Он звезда, пусть и с сильно поредевшей, но армией фанатов, — вздохнул Игров, — Крис Гумби у всех на слуху. У эмвэдэшников в последние годы следует скандал за скандалом. То судей на взятках ловят, то экспертов в подтасовке улик уличают. Их начальство пуще огня боится очередной шумихи. Об аресте Криса все СМИ заорут, поэтому следователь стал дуть на воду, вежливо попросил Гумбанова заглянуть в его кабинет в свободное время, просто побалакать. Крис не дурак, захватил с собой адвоката. Но никаких обвинений рокеру, даже если бы и хотели, предъявить не успели, ему стало плохо, а тот, кто не задержан, — свободен, зачитывать права человеку, который лежит на полу без сознания, закон запрещает. Криса увезли в платную клинику, где у него есть полис.
— И какое сейчас самочувствие у Гумбанова? — осведомилась я.
— Понятия не имею, — оскалился Игров.
— Вы с ним не общаетесь? — спросил Иван.
Никита Сергеевич стукнул кулаком по столу.
— Блин! Время шло к вечеру! Я прилетел из Владивостока …! Помылся, поспал. Пью кофе дома, включил телик, …! Оттуда девка вещает: «Сегодня утром у музыканта и певца Криса Гумби во время допроса в полиции случился тяжелый инсульт. Рокера полностью парализовало. Сейчас он находится в реанимации центра Евгения Королева. Гумби подозревают в убийстве певицы Анны, любимицы миллионов. Крис попытался замаскировать ее смерть под суицид». Здорово, да? Я бросился звонить Геннадию Петровичу, адвокат ответил: «Давай без паники. Ситуация под контролем. Не верь новостям из волшебного ящика. Анна жива. Крис в норме. Если хочешь, можешь поговорить с ним. Я предупрежу, тебя пропустят». Я приехал в больницу, Крис лежал на кровати, жаловался на слабость, в его вене торчала капельница. Умирающий лебедь сообщил: «Никита! Анька мне позвонила…» И дальше как по нотам спел то, что вы уже слышали. Они с Лавровой решили обмозговать свой проект, о нем мне, продюсеру, не говорить. Подонки! Наивняк! Ни фига у двух дятлов без меня не получится. Гений я, а они дерьмо у микрофона! Я их сделал! Я их создатель!
