Милана спустилась с лестницы и записала номер брата на клочке бумаги.
— Счастливо! — крикнул он ей вдогонку. — Хоть ты вырвалась из этого гадюшника!
Милана вышла на улицу. Володи еще не было. От страха и волнения у нее дрожали и подкашивались ноги. Она присела на сумку, поглядывая по сторонам. Снова стало страшно.
«Что будет, если сейчас приедет отец? — пульсировало в голове. — А если Вовчик в самый последний момент передумает?»
Тысячи всевозможных «если…» успело пронестись в сознании девушки за несколько минут. На ее счастье, рядом притормозило такси и Володя погрузил сумку в багажник. По дороге Милана с опаской оглядывалась: в каждой машине, следующей за такси, ей мерещился автомобиль отца. На вокзале им недолго пришлось ждать. Володя позаботился о билетах заранее, и через полчаса они сидели в купейном вагоне. Милана успокоилась только тогда, когда поезд отъехал от станции на приличное расстояние. Она достала из сумочки мобильник.
— Я не успела проститься с друзьями, — пояснила она Володе, — надо им позвонить.
Милана не успела найти нужный номер, как мобильник завибрировал в ее руке.
— Отец! — испуганно воскликнула она и посмотрела на Володю.
— Не бойся, ответь.
Дрожащим пальцем Милана нажала на зеленую клавишу телефона.
— Милана, — разгневанно начал отец, — ты сейчас же, немедленно возвращаешься домой!
Он снова приказывал и говорил тоном, не терпящим возражений. По телу Миланы пробежала легкая дрожь, но она промолчала.
— Я все равно найду и тебя, и того молокососа! — гремел в трубке голос отца. — Ты опозорила наш род, нашу порядочную семью! Пока не поздно исправить свои ошибки — возвращайся!
— Я не вернусь, — выдавила из себя девушка.
— Я размажу его по стенке! — кричал отец. — Что я скажу Александру Сергеевичу?! Мы с матерью нашли для тебя работу, нашли хорошего человека… А ты что творишь?!
— Простите, — пролепетала Милана.
— Возвращайся сама и верни все деньги, до копейки!
— Какие деньги?
— Те, которые ты прихватила с собой! Это он тебя надоумил?!
— Я ничего… Я не брала деньги.
— Мать хочет сказать тебе пару слов, — отрезал отец и передал трубку жене.
— Дочь, вернись домой, — сказала женщина, — отец обещает не наказывать тебя, если ты возвратишься, вернешь украденные деньги и выйдешь замуж за достойного человека. Не позорь нас!
— Никаких денег я не брала и домой не вернусь, — ответила Милана дрогнувшим голосом.
Она хотела еще что-то сказать, но Володя, взяв из ее рук мобильник, нажал «отбой».
— Не трать зря нервы, — сказал он, — звони подружкам.
Милана связалась с Ольгой и вкратце ей все рассказала.
— Вот и правильно! — одобрила Оленька. — Главное, чтобы ты не ошиблась в своем избраннике, ты ведь его почти не знаешь.
Милана пожелала ей счастья с Карлом и пообещала звонить.
— Теперь буду волноваться за тебя, — добавила подруга.
— Не переживай, — успокоила ее Милана, — хуже, чем было, уже не будет.
Девушка набрала номер Женьки.
— Женя, я так благодарна тебе за все, — сказала она, сообщив, что уехала со своим парнем. — Мне не понадобились деньги, так что можешь спокойно ехать с женой на отдых.
Она простилась и хотела уже спрятать телефон в сумочку, но Володя протянул руку.
— Дай его мне, — попросил он.
Милана положила телефон ему на ладонь. Володя достал сим-карточку и выбросил ее в приоткрытое окно.
— Зачем? — удивилась Милана.
— Нечего звонить друзьям-мужчинам, — сказал он с улыбкой. — Теперь у тебя есть муж, так что прощай, старая жизнь.
Милане стало тревожно — она не помнила на память ни одного номера телефона. Смутное подозрение зародилось в подсознании от того, как распорядился ее карточкой Володя, но она тут же выбросила лишние мысли из головы и доверчиво склонила голову к его плечу. За окном проносились деревья, посадки, поезд уносил ее в новую жизнь.
Часть вторая
Милана лежала на нижней полке душного вагона, и ей было все равно, что место оказалось недалеко от туалета, где постоянно хлопала дверь и откуда доносился неприятный специфический запах. Володя забрался наверх и быстро уснул. Девушка думала о том, что каждый километр продвижения вперед — это удаление на столько же километров от ее прошлой жизни. Она представляла большой дом, где ей предстоит обитать некоторое время в роли невестки, а потом — хозяйки. Милана понимала, что нужно будет научиться жить среди чужих людей, которые должны стать ей родными. Она была уверена, что сможет поладить с ними и снискать их любовь и уважение. Девушка представляла, как охотно будет помогать родителям Вовчика по хозяйству, как подружится со снохой и ее мужем, а главное — у них появится своя комната и своя жизнь, где не будет такого пресса и контроля, как раньше. Володя устроится на работу, она тоже. У них заведутся деньги, которыми они смогут распоряжаться по своему усмотрению.
«Все будет иначе!» — радостно думала Милана.
Она была взбудоражена настолько, что даже не могла спокойно лежать и постоянно крутилась на постели. Матрац выполз из-под нее и свисал чуть не до пола. Девушка поправила его, укрылась простыней и зажмурилась. Она вновь и вновь представляла свое новое место жительства…
Увидев дом, где им предстояло жить, Милана подумала, что ее воображение, нарисовавшее столько различных вариантов, ошиблось. Кирпичный дом ничем не отличался от всех остальных на улице. Среднего размера, он был похож не на современную постройку, а на длинный кирпичный сарай, крыша шиферная, вокруг усадьбы деревянный забор с облезлой зеленой краской, только ворота и калитка металлические.
«Как только появятся деньги, перекрашу забор», — подумала Милана.
— Вот здесь мы будем жить! — радостно сообщил Володя и открыл калитку.
Едва Милана вошла во двор, как навстречу ей устремилась стая кур, и только красноперый петух не двинулся с места, подавая тревожный сигнал. Два десятка гусей оторвали головы от миски с водой и уставились на незнакомку. Гусак вытянул шею и зашипел.
— Свои, свои, — сказал Володя. — Чего всполошились? Проходи! — обратился он к Милане.
Милана, переступая через многочисленные следы пребывания пернатой живности, пошла за ним к дому. Двор не был заасфальтирован, гуси расплескали воду из миски, и Милана поскользнулась.
— Ничего, — засмеялся Володя. — Это поначалу, потом привыкнешь.
Милана от неловкости улыбнулась кончиками губ и с волнением переступила порог дома, где ей предстояло начать новую жизнь.
