— Значит, Эмма убита, — прошептала Верочка. — Значит, ее никто не похищал.
— А вот это как раз не факт. На теле у погибшей обнаружены свежие кровоподтеки. Вполне возможно, похищение действительно имело место. Какое-то время несчастную держали в плену, а потом она то ли сбежала, то ли ее отпустили, то ли позволили бежать, чтобы затем убить.
— Могли бы убить и там, где держали.
Следователь пожал плечами. Выводы подруг его не интересовали. Выводы Владимир Борисович любил делать сам. Сейчас его интересовало, что могут рассказать девушки о своих знакомых, с которыми провели часть вчерашнего вечера. Теперь Андрей и Саша интересовали следователя намного больше, чем вчера.
— Нам нужно подробное описание их внешности, — подчеркнул он. — Та дуреха, что работает в прокате, ничего, кроме голубых глаз, не заметила. А нам для поисков подозреваемых одних только глаз, сами понимаете, будет недостаточно. Так что вы уж, девочки, постарайтесь. Только на вас надежда.
Услышав эти слова, подруги чрезвычайно возгордились.
— Мы оправдаем, — пообещала Любочка и наморщила лоб, вспоминая.
Верочка тоже начала вспоминать. Минут пять девушки по очереди выкладывали Владимиру Борисовичу приметы двух братьев. Светловолосый. Голубые глаза. Рост выше среднего. Модельная внешность. Вспомнили в мельчайших подробностях, как и во что были одеты и обуты братья оба раза. Следователь слушал их молча, не перебивая.
А затем позвонил кому-то и попросил скинуть ему на почту какой-то файл. Вскоре мелодичное пиканье оповестило, что письмо пришло.
— Посмотрите сюда, — попросил следователь девушек. — Никого не узнаете?
Файл оказался коротким видео, на котором еще живая и цветущая Эмма Леонидовна входила в подъезд своего дома. Рядом с ней, галантно поддерживая ее под ручку, шагал молодой мужчина.
Увидев его, подруги хором воскликнули:
— Это же Саша!
— Или Андрей!
— Нет, точно Саша. Он выше ростом. Андрей чуть ниже и коренастей.
Присмотревшись, подруги убедились, что это и впрямь Саша.
— Но откуда? Он что, был знаком с Эммой?
Следователь посмеивался и выглядел весьма довольным.
— Не просто знаком, — многозначительно произнес он. — Молодой человек состоял с вашим бухгалтером в тесных и весьма близких отношениях. Понимаете, о чем я?
Подруги молча таращились на него, не понимая.
— Это ее молодой любовник.
— Любовник? Нет, не может быть!
— Почему это?
— Любовника Эммы звали Коля. Коля Коробицын.
— Откуда вы это знаете?
— Мы видели у нее дома туристический ваучер на два лица. И билеты на самолет. На Эмму и некоего Колю Коробицына. Они должны были улететь на Новый год в жаркие страны. С первым встречным нежиться на песочке не полетишь. Эмма могла взять с собой только любовника, этого Колю Коробицына. Так что насчет Саши вы ошибаетесь. Если у него и были с Эммой какие-то отношения, то далеко не любов…
Но тут Верочка была вынуждена замолчать, потому что Эмма с ее сопровождающим вошли в лифт, и там, думая, что скрылись от посторонних глаз, слились в таком страстном и жарком поцелуе, что стеснительная Верочка даже залилась краской. Что делают, черти! А Эмма Леонидовна куда лезет? Нет, никак не ожидали подруги от своей начальницы такой развязности.
— Это он, — пробормотала стоящая рядом Любочка. — Саша — это любовник Эммы. Никаких сомнений нет.
А следователь еще и добавил:
— Там и дальше есть записи примерно такого же содержания. Показать?
Подруги дружно запротестовали:
— Нет! Не нужно!
И того, что им довелось увидеть, было более чем достаточно.
— Кроме того, мы допросили консьержек в доме Эммы Леонидовны. Обе подтвердили, что парень на видео — любовник Эммы. Тот самый, из-за которого она поссорилась с сыном. Леня не захотел делить стол и кров с молодым альфонсом.
Верочка с Любочкой не знали, что и сказать. Все это как-то слишком неожиданно на них обрушилось. Из недавнего кавалера Саша стремительно превращался в любовника Эммы. Смерть самой Эммы от рук, вероятно, того же Саши. Или уже не Саши, а Коли?
— Но зачем этот Саша, он же Коля, убил Эмму?
— Да! И Черкашина!
— Нет-нет, — запротестовал следователь, — беднягу Черкашина братья не убивали. Они в это время были с вами в торговом центре. Таким образом, у них алиби. Это видно и по записи с камер наблюдения торгового центра «Эверест». Оказаться сразу в двух местах одновременно братья не могли. Кстати, и Черкашин в то же время был в торговом комплексе. И как подтверждают камеры, он был вполне бодр и жизнеспособен.
— Черкашин тоже был в «Эвересте»? Мы его там не видели.
— Торговый центр достаточно велик. Могли и разминуться.
Однако присутствие вместе с ними в «Эвересте», кроме братьев, еще и несчастного Черкашина заставило подруг призадуматься. Уж не потому ли так нервничали братья?
— Если братья не убивали Черкашина, тогда кто его убил? Что за женщина к нему приходила?
— Этой женщиной могла быть сама Эмма Леонидовна.
— Эмма убила Черкашина? Но зачем?
— Предположим, она боялась, что Черкашин может ее выдать.
— Выдать? В чем выдать?
Но следователь сказал, что объяснять слишком долго, а у него нет ни единой минуты.
— Я и так на ожидание вас потратил много времени. Возмутительно, почему вы позволяете себе так опаздывать. Будь я на месте вашего начальства, влепил бы вам выговор!
И ушел, оставив подруг с разинутыми ртами. Вот и помогай после этого следствию. Они тут стараются, из кожи вон лезут, чтобы вычислить опасного преступника, а вместо благодарности слышат одни упреки.
Впрочем, на вопрос подруг ответил сам Павел Семенович. Когда следователь ушел, начальник усадил подруг, налил им по стакану воды и сказал:
— Дело все в том, что ограбление нашего офиса было организовано не кем иным, как Эммой.
— Нет! В полиции считают, что наш офис ограбили трое: Сеня Грачев, Женя Кораблева и Ваня Черкашин. Двое мертвы, а уцелевшая Женя ответит за всех троих.
— Все верно. Грабили эти трое. Но их троих кто-то нанял. Так вот я считаю, их наняла Эмма.
— Вы в этом уверены?
— Все указывает на нее. Она наняла этих троих, чтобы те обчистили сейф. И под видом ограбления изъяли бы, помимо денег, еще и флешки с содержимым, которым затем можно было меня основательно шантажировать. После того как ограбление было обнаружено, Эмма сама призналась, что на флешках есть много опасной для меня информации. Той, что касалась наших действий против конкурентов. Эмма посоветовала мне готовиться к худшему. Так и сказала: или, мол, от меня потребуют денег за молчание, или сведения попадут в руки конкурентов или даже правоохранительных органов. Сами понимаете, оба последних варианта для меня были крайне нежелательны. Да, признаю, я заплатил бы шантажисту за молчание — столько, сколько он бы потребовал. Пятьдесят тысяч, сто и даже больше.
