В. Токарева МЫ ДРУЖИМ ЧЕСТНО
С Аллой Суриковой я познакомилась двадцать три года назад. Почти четверть века.
Я помню, как она появилась в моем доме — студентка Высших режиссерских курсов, голубоглазая брюнетка, и принесла мне в подарок большую яркую коробку спичек. У меня как раз кончились спички, и я собиралась идти к соседке. А тут — звонок в дверь, и Алла со спичками.
Мы обе были тогда бедные, талантливые и фанатично преданные своему делу. Мне превыше всего хотелось писать и печататься, а ей — ставить кино.
Книга — это дело, касающееся одного человека. Надо только иметь замысел, талант и бумагу, и желательно тишину. А снять кино — это много составляющих, поскольку кино — сплав творчества и производства. Там зависишь не только от замысла, но и от денег, и от множества людей, начальников-«винтик-чайников». И пока не попала в обойму, приходится продираться, как сквозь колючую проволоку. Однажды чиновник Госкино сказал мне фразу, которую я запомнила: «Пусть пробивается, оставляет мясо на заборе».
Именно в этот период мы познакомились с Аллой. Именно так она и начинала.
Алла жила в мосфильмовской гостинице, в маленькой комнатке, готовила себе на электрической плитке. К ней набивалось много народу, почему-то все устремлялись именно к ней. Она угощала всех пшенной кашей.
Если Аллу звали на день рождения, а подарить было нечего, она оглядывала свою комнату и реквизировала лучшее, что попадалось на глаза: картина, ваза, украинское полотенце с шитьем. Ничего не жаль. Когда ей самой исполнилась круглая дата, Алла позвонила и сказала:
— У меня легкий юбилей, но денег нет. Приноси все с собой.
Стол был завален едой и выпивкой — все принесли с собой. Я не помню более веселого юбилея. Может быть, основная причина — молодость, и все впереди. В молодости так легко быть счастливой.
Сейчас мы переместились в средний возраст. Сурикова — народная артистка, ее имя на слуху. Она добилась всего, чего хотела, но большого богатства я у нее не замечаю. Ей это не надо. Она вечно куда-то устремляется, с короткой стрижкой, в брюках, с мобильником, на машине. Полу-девочка, полу-мальчик. Ей все интересно.
Режиссер — профессия диктаторская. Алла научилась командовать. В голубых глазах появился твердый кристалл. Всех разводит по мизансценам. Ей все подчиняются. Но есть ситуации, которые нам не поддаются. И это нормально. Невозможно требовать ВСЕГО. Если Создатель где-то переложил, то в другом месте обязательно недовесит.
Мы получили квартиры в мосфильмовском доме. Мы — соседи. По вечерам вместе гуляем вокруг искусственного пруда и поверяем друг другу свои замыслы. Проверяем на слух. В сущности, работаем. Мне нужен человек, который бы СЛЫШАЛ. А ей нужен человек, который бы ПОНЯЛ. Вот мы ходим, слушаем и понимаем, и заодно совершаем вечерний моцион.
Главные враги человека — лень, страх и аппетит. Алла победила всех троих. Она никого не боится, и ей ничего не трудно. То, на что у меня уходит год, Алла решает за полтора часа.
Однажды я проснулась ночью оттого, что выла чья-то машина. Заклинило сигнализацию. Я не могла заснуть и проклинала владельца машины.
Вечером на прогулке я спросила:
— Алла, это случайно не твоя машина?
Она легко могла отказаться. Это ведь не проверишь. Да никто и не собирался проверять. Но она помолчала, а потом мрачно сказала:
— Моя.
Порядочность — редкий гость среди талантливых людей. Таланты думают, что им все позволено. Алла Сурикова — глубоко порядочный человек. Она никогда не врет. Ложь в ней просто не умещается. У нее развито чувство ответственности. Я могу ей доверить себя и свою собаку.
Творчество — это самовыражение. Человек выражает себя. И то, что есть АЛЛА — суть ее личности, — проступает на пленке. Отсюда и успех.
Алла снимает «Человека с бульвара Капуцинов».
Мы идем в магазин. Вдруг в окне Алла видит тетку, которая ткет на маленьком ткацком станке. Алла подтянулась на руках, заглянула в окно, запомнила все и сразу. Отсюда родилась сцена с простыней-экраном. Алла посадила свою героиню за такой же станок, и она из своих волос соткала новую простыню. А большую бочку, в которой героиня совершает омовение, Алла увидела во дворе овощного магазина.
О чем это говорит? Алла ни на минуту не отключается от своего фильма. В противном случае она не увидела бы ни этого станка, ни этой бочки, просто не обратила бы внимания. Именно таким вот постоянным подключением отличается талант от ремесла. Ремесло — имеет рабочий день, а талант — понятие круглосуточное. Равно как и дружба.
Мы несколько раз хотели сделать совместное кино. Но каждый раз что-то мешало.
Однажды мы придумали общую историю и поехали под Ленинград (тогда это был Ленинград) на семинар молодых кинематографистов.
Я помню вечер, треск костра, таинственные лица, запах шашлыков, предчувствие романа. И в этот момент Алла строго произнесла:
— Завтра с утра садишься за стол, и чтобы через восемь дней сценарий был готов. Иначе мы вылетаем из плана.
Ночью я проснулась от приступа аппендицита. Утром сказала:
— Алла! Я могу написать первый вариант за восемь дней, но потом я умру и делать поправки будет некому.
Она серьезно подумала, глядя в окно, и сказала:
— Поедем в больницу. Сценарий подождет.
Мы отправились в Ленинград. Меня оставили в больнице. Я знала, что все обойдется, но жалко было менять обстановку праздника на больничную. Я притихла. Алла стала меня утешать. Она рассказывала про свое детство, про семейные праздники, на которых первый тост звучал так: «А на черта нам чужие!»… Алла доставала из своей души самые теплые воспоминания, чтобы согреть меня. Я потом написала рассказ с таким названием.
Меня скоро выпустили из больницы. Обошлось без операции. Но сценария я так и не написала. Значит, это было не надо. Зачем испытывать дружбу?
Мы дружим уже 23 года. Дружим честно. Я всегда рада ее успехам, а она моим. Мы почти не ссоримся. Когда возникает повод — а без этого не бывает, — я перемалчиваю. И прощаю. А она прощает меня. Мы идем по жизни, взявшись за руки, и помогаем друг другу фактом своего существования.
И вот сейчас передо мной — Аллина книга.
Читать эту книгу приятно, легко, интересно…
Читая, я поймала себя на том, что все время улыбаюсь.
Творчество и личность — это не одно и то же… Жизнь — это одно. Творчество — совсем другое. Оно ведь происходит на уровне подсознания. И зачастую творца лучше не знать лично…
Но Алла Сурикова — тот редкий и даже уникальный случай, когда человек похож на свое творчество. У нее одно перетекает в другое.
