— Ты это про своего папу? — не поверила Таня. — Разве можно взять и нагрянуть без договоренности? У директоров же всё расписано…
— Вот потому в будний день у него бы точно времени не нашлось. Мы его сейчас на даче накроем. Не бойся, он не идиот. Хорошая книжка — в его интересах.
Попрыгунья
— СБЫЛАСЬ мечта идиота!
Юля скакала то на одной ножке, то сразу на обеих. На подошвах новых кед переливались оранжевые огоньки, прямо как у Моськи на ошейнике. Наконец она плюхнулась на разноцветную лестницу. На краю ступеньки опасно стояла кружка с дымящимся кофе — Таня увидела подругу на утренней пробежке и позвала завтракать.
— Всё детство так хотела, чтоб купили! Чтоб я бегу, а огоньки сверкают! — Юля поболтала ногами, любуясь на кеды своей мечты. — Брательнику подарили, а мне нет. Он, видите ли, маленький! Взяла и сама разорилась. Проматываю твои будущие доходы. Как ты там, продвигаешься? — И приступила наконец к своей кружке.
Сбылась мечта идиота!
А Таня начала взахлеб повествовать, как делает Хорошую Книгу. Как ходила по фантастически-космическому НИИ, познакомилась с кучей энтузиастов. Как побывала в «стакане», где еще одна энтузиастка-музейщица очень ей помогла. Как днем бегает, а ночью пишет, и Алекс утром получает свежую порцию писанины.
На этом месте Юля перестала одобрительно кивать и скептически хмыкнула. Попыталась вставить комментарий. Но остановить восторженный поток было невозможно, оставалось только кофе попивать. Прибежала Моська и начала выплясывать за угощение — одна сосиска жаждет съесть другую.
Наконец подруга выговорилась и взирала с радостным ожиданием. Однако Юля заявила безо всякой дипломатии:
— А директор не завернет ваши новшества? Не скажет, что это всё шляпа? Он ведь такой же мухомор, как мой дед.
— Я этого как раз и боялась! — с жаром воскликнула Таня. — А если бы заранее договорилась о встрече, то заранее бы боялась. А он нормальный оказался, представляешь! Они все нормальные. Там на даче еще была мама Кати и Алекса. Такая трогательная — ну, не старушка, а «молодящаяся трудящаяся», как она себя называет. Правда, она неправильно всё поняла, не разобралась сразу. Я случайно услышала, как она Кате шепчет: «Наконец-то Алеша с девушкой! Какая неразряженная! Какая ненакрашенная!» Смешно, правда?
— Что, Катя смеялась? — осведомилась Юля и, услышав, что нет, заключила: — Значит, не смешно. Слушай, Тань, а ты не слишком увлеклась?
— Ты только не начинай, — отмахнулась Таня. — Мы с ним делаем общее дело, идем на сверхзадачу…
— Я о юбилейной книженции, — нахмурилась Юля. — Ты тратишь на нее больше сил, чем она того стоит. А твоя сверхзадача — свои книжки писать, а не чужие.
Таня не успела ответить — зазвонил мобильник. Голос Алекса заговорил на всё дерево:
— Ты тот кусок добила? А те фотки в музее нашлись? Слушай, пора форсировать процесс. Разговоры пошли ненужные. Что ли, кто-то допер, что отчетов не будет. Надо срочно что-то директору показывать, пока он не передумал.
— Как показывать? — пролепетала Таня. — Я не знаю… Если Алексей Иванович увидит мои тексты, они покажутся фрагментами, обрывками… они будут невыгодно восприниматься без фотографий…
— Вот и я считаю, что показывать надо сразу верстку. Хотя бы пару глав. Нам надо начинать!
Когда переговоры о Великом Начале завершились, Ю-2 сварливо заметила:
— Что, включила мобильник?
— Конечно. Мне же народ звонит из НИИ, коллеги из редакции…
Юля перебила:
— А фаворит, который Григорий Орлов? Не проявился? — Лицо подруги резко поскучнело, она поняла: — Зря я это сказала. — Вернулась к прежней теме: — Так ты собственные замыслы начинаешь генерить? Нельзя же всю энергию в ветеранскую эпопею вбухивать. Меня совесть уже зажирает. Я думала, это ты просто чтоб взять разбег.
Таня долго делала вид, что пьет кофе.
— Есть один сюжет. Фантастический. Далекая планета, и на ней — два континента, разделенные каким-нибудь океаном, барьерным рифом, энергетической преградой — неважно. Суть в том, что их жителям друг к другу никак не попасть. И там развиваются две отдельные цивилизации, две культуры. На каком-то этапе они устанавливают связь и начинают узнавать друг друга. Общаться, знакомиться. Обмениваться знаниями. Но вживую встретиться никогда не смогут — и знают об этом.
— Это что, безответная любовь? — расшифровала Юля.
— Любая любовь — безответная. Мы сами создаем образы, которые любим, и никогда не узнаем, что в реальности. Может, там на самом деле и нет никого, и просто некому нам отвечать. Может, это наше собственное отражение, а никакое там не родство душ.
— Говно сюжет. В тоску вгоняет.
— Вот потому я вкладываюсь в ветеранскую эпопею. Чтобы не вгоняться никуда. И удержаться на краю реальности.
— Какая там реальность! Еще одна фантазия! А всякая фигня не должна отвлекать от главной цели! Это как если б я забила на космологию и пошла полотенцами торговать!
Юля нетерпеливо спрыгнула вниз, огоньки на кедах засверкали. Моська с куском сосиски ловко прострекотала вниз по лестнице, нырнула в заросли голубых ирисов и помчалась в невидимый конец сада. Должно быть, закопать на черный день.
— Спорим, а ты там не была? Не доходила до того края реальности? Сидишь, фантазируешь и дальше дерева не видишь ничего.
Таня покраснела, Юля возликовала:
— И в большом доме не была дальше кухни!
— Я как по договору! Зачем мне дальше заходить, — защищалась Таня.
— Ладно, иди на свою сверхзадачу, — подруга насмешливо махнула рукой. — Спасибо за завтрак. Вам пора начинать.
Лето Господне
— ЕЩЕ не завтракала? А я в «Пескарях» сижу. Тут такой коктейльчик классный с апельсиновым соком.
— Я — уже, — торопливо проговорила Таня, приматывая скотчем к столбу очередное объявление.
Сначала вырвался из рук и покатился скотч, потом выскользнул мобильник, Таня подхватила — конечно же, телефон, а рулон с липким хвостом вылетел на дорогу, прямо под колеса, машина резко затормозила, высунулся водитель…
— Тут сейчас так хорошо, лениво — никого нет. Заскакивай, кофейку попьем, — заливалась трубка.
— Спасибо — извините — я сейчас не могу — нечаянно получилось, — разрывалась Таня между обоими собеседниками.
Завязывать пора с этой рекламой! И давно! Ни выспаться толком, ни позавтракать. И копейки ведь эти не нужны! Но каждый раз, представая перед рекламщиком с заготовленной речью, Таня не успевала ее произнести — ей совали очередную пачку бумажек, и она думала: ну уж завтра…
