И залп! Неровный такой, растянувшийся секунды на три.
Легкая пауза в пару секунд.
Новая команда.
И драгуны выхватывают свои пистолеты из кобуры на бедре.
Крик команды.
И залп!
В этот раз уже более слаженный.
С такой дистанции сложно было промахнуться. Так что единственный шанс выжить заключался в везении. Кто-то ведь из кирасир получил и по две, и по три пули.
Но то и не важно. Ибо следующей командой, ни медля более ни секунды, драгунов повели в штыковую атаку. Ведь они сидели в кустах не только с заряженным оружием, но и примкнутыми штыками. Перезаряжать-то их не планировалось. Да и рейтары, сразу как началась заварушка, развернули своих лошадей, и поскакали на помощь. Что само по себе не мало. Четыре рейтпистоля и ружье у каждого – это сила! Могли бы применить пушки, но неудобно – заросли. Да и зачем? Боеприпасов-то конечное количество, особенно унитарных гранат и картечей.
Так и воевали.
А Мстиславский сидел в Смоленске на хозяйстве, опасаясь проводить вылазки. Ему почему-то мнилось, будто бы враг только этого и ждет, сидя в засаде. Возможно это так и было. Командирам отдельных кавалерийских дивизионов это было не известно и не интересно. Они просто делали то, к чему их готовили.
Глава 4
26 июня 1614 года, окрестности Вильнюса
Петр Басманов висел на хвосте отступающих войск Пруссии и Бранденбурга, не давая им расслабиться и закрепиться. И бил. Бил. Бил! Атаковал при любой возможности. Из-за чего их войско, и без того потрепанное под Ригой, стремительно таяло. Тут и пули, и гранаты, и шпаги. Все сказывалось. Но главное – дезертирство. Потеря большей части обоза всецело затруднило снабжение армии как организационно, так и количественно. Уже через пару суток начались проблемы. Через неделю – натуральный голод. И народ стал рассасываться по окрестностям, где в одиночку, грабя одиноких путников, а где и маленькими бандами, что несли демократию уже отдельно взятым поместьям и селам.
И вот – Вильнюс
[30].
Город был окружен средневековой каменной стеной высотой в шесть-семь метров. Довольно тонкой, разумеется, ибо она не предназначалась для защиты от артиллерии и не могла ничего внятного нести на своих боевых площадках.
Иоганн III Сигизмунд добрался до столицы Литвы сохранив в своей армии около двух тысяч рейтар и пять – пехотинцев. И все. Остатки обоза были растерзаны вцепившимся в них, словно бульдог, легионом еще пару дней назад. А войско Пруссии стало отступать к Кёнигсбергу, стремясь выйти из-под столь губительного прессинга.
Петр Басманов атаковал практически сходу.
Дивизион рейтар влетел на плечах отступающих, в одни из десяти ворот и, спешившись, закрепился там. Отбил пару вялых и нервных контратак. А потом подоспела и линейная пехота, решительно развившая успех.
Все были сильно утомлены долгим, непрекращающимся маршем вот уже почти две недели. Но амбиции Басманова, вкупе с прекрасным снаряжением и тренировкой легиона, делали свое дело.
Начались достаточно тяжелые уличные бои.
Петр Басманов под Вильнюсом, в отличие от Дмитрия под Копенгагеном, влетел в эту ловушку с ходу и по самые ягодицы. Слишком он был увлечен и жаждал славы. Впрочем, операции на улицах проводил очень тщательно и аккуратно с обширным применением ручных гранат и полковых «Единорогов». Особую ценность в штурмовых операциях, конечно, играли эти малые орудия. Они легко «разбирали» любые баррикады и могли дистанционно «открывать» двери, даже там, где до того их не имелось по плану. Кроме того, немалую пользу приносили гренадеры со своими ручными мортирами. Очень быстро они стали работать картечными гранатами по обратным скатам крыш – то есть, атакуя защитников в засаде. Ну или просто черепицу. Однако гренадеры считали, что лучше перестраховаться в этом вопросе, после пары крайне болезненных ударов таких вот «черепичных сидельцев».
Бои шли напряженные, но город сдавал свои позиции. Он не был готов к такому характеру боев. Даже несмотря на определенное противодействие горожан, Петр Басманов уверенно продавливал, зачищая квартал за кварталом.
Пользуясь тем, что легион завяз в борьбе с гарнизоном Вильнюса, Иоганн III Сигизмунд на скорую руку собрал обоз из каких-то местных телег, загрузил его конфискованным продовольствием, и уже утром следующего дня выступил на юг – к Минску. Может быть хоть там удастся закрепиться.
Глава 5
27 июня 1614 года, окрестности Орши
К середине июня у Жерара Бернара и Иоганна Георга I осталось порядка шести тысяч кавалерии и восемнадцать тысяч пехоты. Плюс практически вся полевая артиллерия, испытывающая острый недостаток в прислуге, но сохраненная. Половина армии испарилась! Что-то в засадах конных дивизионов, что-то в ходе боя, повлекшего утерю всех ломовых пушек, что-то в фуражирных отрядах. Но основной удар по обеим армиям нанесла антисанитария. Большая скученность гоминидов и полный беспорядок в вопросах дефекации и мочеиспускания привело войско Речи Посполитой и Саксонии на грань катастрофы.
Да и дальше ждать сдачи осажденного Смоленска, очевидно, не имело смысла…
Князь же Федор Иванович Мстиславский, видя такое дело, таки решился вылезти из своей скорлупы и обозначить преследование. Но так, чтобы не дай Бог не ввязаться в серьезный бой. Он все еще слишком опасался генерального сражения с войсками со столь существенным численным превосходством.
Однако, обнаружив на своем хвосте осторожно крадущегося Мстиславского, Жерар Бернар и Иоганн Георг I смогли принудить его к генеральному сражению просто в силу того, что Федор Иванович не мог полноценно пользоваться ресурсами легиона и не успел уклониться, своевременно отведя войска.
Что делать? Зажали. Вот и построился, готовясь к глухой полевой обороне, позабыв напрочь про полевые укрепления.
Противник, предвкушая легкую добычу, атакует кавалерией, прежде всего крылатыми гусарами, кирасирами и рейтарами. Да не в лоб, а во фланг!
Мстиславский попытался что-то оперативно перестроить, забывая напрочь о своем огневом преимуществе и теряя добрую его часть из-за несогласования действий родов войск. Нервничал сильно. Да и возраст сказался на скорости и точности принятия решений. Кавалерия была отражена обычным ружейным огнем, оказавшимся удивительно действенным из-за использования компрессионных пуль. А вот идущая во фронт пехота, уже получила гостинцев и от артиллеристов.
