– Серьезно? И вы собираетесь встретиться?
– Не знаю. Он не ответил.
Сейдж кивает в сторону группы косплееров, собравшихся в дальнем углу зала. У одного из них табличка с надписью «Команда четырех звезд».
– Многие интернет-сообщества встречаются на конвентах?
– Да, конечно.
– А как насчет твоих приспешников «Звездной россыпи»? Тех, с кем ты общаешься онлайн?
– А, ну да. Некоторые здесь. – Мы на мгновение расходимся в стороны, между нами протискивается эльф с луком. – Кстати, тебе не кажется, что нам пора пробраться в зону конкурса и зарегистрироваться? И при этом попытаться не столкнуться с близняшками?
– Если столкнемся, утоплю их в унитазе, – бормочет Сейдж.
Я смеюсь.
– Готова надрать задницу Рыцарю Мглы?
Она хмыкает.
– Я готова приказать им опуститься на колени и называть тебя Королевой.
– Я думала, ты будешь действовать иначе.
– Ну, это такой момент.
– Зато честно.
Она смотрит на карту конвента, которую нашла на выставочном этаже, но я отбираю ее.
– Послушай, я это место знаю как свои пять пальцев.
– Да ну?! И откуда ты его так здорово знаешь?
– Мой папа основал этот конвент, – отвечаю я, хватаю ее за руку и направляюсь в толпу.
Карта этажа конвента врезалась в память, как светящиеся в темноте звезды на потолке моей спальни.
Дэриен
Выцарапывая свое имя на очередном портрете моего персонажа «Морской гавани», я благодарю симпатичную брюнетку за то, что отстояла очередь, и возвращаю ей фотографию. Она прижимает ее к груди, словно та из золота, говорит, что обожает меня в «Гавани», и быстро уходит с подружками прочь. Забавно. Я думал, что устану от фанатов, толпящихся вокруг меня, но в фэндоме есть что-то искреннее, от чего никогда не устаешь. Конечно, наличие фанатов раздувает эго, но мне нравится думать, что я не так уж и жалок. Мне нравится эта работа, потому что я делаю то, что людям – всем людям, судя по виду очереди, – нравится.
«Блогерша права», – бормочу я себе, стуча кончиком перманентного маркера по столу. Даже неприятно, насколько она оказалась права. Мое время намного менее ценно, чем возможность сделать этих людей счастливыми.
Гейл находится поблизости, так, чтобы я не слышал, как она разговаривает по телефону, договариваясь о встречах, фотосессиях и прочих вещах, которыми у меня нет времени заниматься. После всего этого она заслужила отпуск. Или повышение.
В самом начале очереди стоит Лонни, стойкий и неприступный, как всегда. Даже в девчачьей кепочке, которую он прихватил в ближайшем ларьке, чтобы не выглядеть подозрительно. Но на него все равно оглядываются.
Фанат протягивает мне книгу. Я начинаю возражать, что не подписываю чужие труды, и тут узнаю графический роман.
«Бэтмен: год первый».
Беру маркер, медленно поднимаю глаза на рыжего парня в футболке с Киллгрэйвом. Он выше, чем я его помнил, и, очевидно, старше. Волосы коротко обрезаны, глаза темные.
Сердце уходит в пятки. Я сажусь, закрываю маркер.
– Брайан!
– Привет, Дэриен. Давно не виделись.
Я смотрю на очередь за ним. Там еще как минимум двадцать человек ждут моего автографа. Я не могу просто уйти. Гейл стоит ко мне спиной, поэтому ничего не заметит, даже если я превращусь в Халка и стану размахивать Брайаном у себя над головой, держа его за лодыжку. Надо сохранять хладнокровие. А это тяжело, учитывая, что мне хочется врезать ему по лицу.
Вместо этого я киваю и отвечаю:
– Давно. Что мне нужно подписать? Ты знаешь, я чужие работы не подписываю.
Он облизывает губы. Из-за ворота футболки выглядывает знак Империи из «Звездных войн». Конечно, у него знак Империи. Он никогда не был достаточно хорош для Повстанческого альянса.
– Я просто хочу поговорить с тобой. Всего минуту. Я пытался с тобой связаться. Оставлял голосовую почту у тебя в отеле.
– Так это был ты? Я думал… – Я не закончил предложение, потому что меня посетила дурацкая мысль. Конечно, это мог быть только Брайан. Он улыбается.
– Ты их слушал?
– Не то чтобы у меня было время, – я пытаюсь говорить невозмутимо.
Он издает недовольное ворчание и наклоняется. Глаза у нас оказываются на одном уровне. Это что, попытка снизойти до меня?
– Послушай, я не знал, что они так все обставят. Думал, это будет маленькая заметка в небольшом таблоиде. Я не подозревал, что журнал типа «Пипл» станет это печатать. Он сказал, что я могу оставить деньги. Я думал, ты в курсе!
– В курсе? – Я не мог это поверить. – В курсе того, что ты меня продаешь?
– Они предложили столько денег. Понимаешь. Ты должен понять.
Я хотел все ему высказать, но жуткая правда в том, что я понимал, почему он продал меня папарацци. Когда кто-либо дает тебе денег достаточно, чтобы покрыть львиную долю обучения в колледже, от них не отказываются. А на другой стороне я, странноватый сынок самокоронованного голливудского менеджера. Мы были из разных слоев, а потом стали друзьями.
Так что да, конечно, я его понимаю. Лучше, чем себя самого. Больше всего раздражает то, что он не может понять меня так же. Разве не в этом проявляются лучшие друзья? Он похож на моего брата. Братья никогда не сдают друг друга, но это произошло.
Я смотрю на маркер, который верчу в руках.
– Да, Брайан, я понимаю.
Он вздыхает с облегчением.
– Здорово! Слушай, мы крутые и типа снова друзья?
Я думаю.
– Нет.
У него брови взлетают вверх.
– Но ты только что сказал…
– Я не пытаюсь быть сволочью. Ты был моим лучшим другом. Я тебе доверял.
Люди в очереди начинают беспокоиться. Гейл все еще треплется по телефону. Лучше бы это был Марк. Иначе я положу все ее нижнее белье в мини-холодильник, едва мы вернемся в отель.
Лонни, не отрываясь, следит за нами, скрестив руки на груди, ждет сигнала. Черная бровь изгибается дугой. Хочу ли я, чтобы он выставил Брайана за дверь? Да, хочу.
Но на этом все не закончится. Мне надо это сделать.
Я отталкиваю экземпляр «Бэтмена» через стол.
– Я прощаю тебя, Брайан, но не думаю, что мы снова сможем быть друзьями.
Мы купили книги в тот год, когда впервые поехали на конвент и я еще не был известен. Мы приезжали в образе Карминдора и Юци и два часа стояли в очереди, чтобы Дэвид Сингх подписал наши DVD со старой «Звездной россыпью». Тогда мы впервые общались вне школы и в те выходные стали друзьями. Друзьями, которые могут часами болтать ни о чем, попивая пиво в кузове пикапа на пляже. Именно он записал мою первую ленту для прослушивания, с помощью которой папа Марк заполучил мне роль Себастьяна в «Морской гавани». Первый конвент стал началом всего.
