– Ну как, порядок? – негромко спросил он.
– У-м-м-м… – отозвалась я и завозилась, пытаясь устроиться поудобнее. – Слушай, Трипп, давно хотела спросить – почему ты так добр ко мне? – Язык еле ворочался у меня во рту, слова звучали невнятно, а может, мне только показалось, что я произнесла их вслух, потому что я уже наполовину спала.
– Потому что я люблю тебя. И всегда любил.
Но эти слова я услышала уже во сне, поэтому ничего на них не ответила.
* * *
Я проснулась на диванчике в гостиной. Кто-то укрыл меня одеялом и подсунул под голову диванную подушку. С кухни доносился запах жарящейся яичницы с беконом.
Я резко села и принялась шарить вокруг в поисках мобильника, чтобы посмотреть время. Только потом я вспомнила, что – кажется – оставила его на полке в ванной комнате. Отшвырнув одеяло, я бросилась в кухню, чтобы взглянуть на часы на старой микроволновке.
За кухонным столом сидели Трипп и Кэрол-Линн и завтракали.
Моргая, точно сова, я уставилась на зеленые цифры. Каким-то образом я проспала до девяти утра.
Трипп поднялся и придвинул мне стул, а сам взял с буфета чашку и налил кофе. Поставив ее передо мной, он сказал:
– Мне кажется, сейчас тебе необходимо именно это.
Я с признательностью кивнула.
– Кло уже встала? Нам скоро выезжать в… в а-аэ-ропорт. – На последнем слове я споткнулась и попыталась скрыть замешательство, отхлебнув из чашки, но кофе оказался таким горячим, что я едва не ошпарилась.
Трипп кивнул.
– Кло встала и уже сидит на парадном крыльце вместе со своим чемоданом.
– Так, понятно… – Заметив на буфете «Журнал наблюдений», я взяла его и вышла на веранду. Кло сидела на ступеньках крыльца, чемодан стоял перед ней на дорожке. Выглядела она почти так же, как и месяц назад, когда я приехала забирать ее из аэропорта Джексона, и только ее обида на весь мир стала еще глубже. Было время, когда мне казалось, что я сумею это изменить, но, увы, я снова потерпела неудачу. Облажалась, говоря языком Кло.
Я села на ступеньку рядом с девочкой. Кло не отодвинулась, но и не дала понять, будто заметила мое присутствие.
– Я буду хорошо заботиться о твоих растениях, – начала я. – А насчет собаки… Я решила, что оставлю пса здесь, но это значит, что нам нужно придумать для него подходящее имя.
Кло продолжала пристально вглядываться в дальний конец подъездной аллеи, словно пытаясь силой мысли ускорить прибытие такси, которое увезет ее отсюда.
– Может быть, назовем твоего пса Снежок Второй – в честь собаки, которая когда-то была у Томми? – предложила я. – Ты не против?
Кло снова не ответила, только слегка сощурила глаза и посмотрела на яркое утреннее солнце.
И снова мне захотелось объяснить ей, что она совершенно неправильно истолковала мои услышанные в саду слова, но я знала, что все бесполезно. Кло мне просто не поверит – не поверит, даже если выслушает до конца, что тоже вызывало у меня изрядные сомнения. Мой опыт общения с детьми был крайне мал, однако главное я усвоила: дети учатся, глядя на поступки взрослых, а не на их слова. Вот почему мои попытки объясниться были, скорее всего, обречены.
В конце аллеи показалось облако пыли, поднятое приближающимся автомобилем. Еще через мгновение сверкающий лимузин, вынырнув из тени между деревьями, плавно выкатился на кольцевую дорожку перед крыльцом и остановился сразу за пикапом Триппа.
– Кто это? – спросила я, чувствуя, что мне стало трудно дышать.
– Мой отец, – ответила Кло. – Я сказала ему, что не хочу сидеть с вами в одной машине два часа подряд, и он сказал, что сам приедет за мной.
Я кивнула, стараясь спрятать подступившие к глазам слезы. Честно говоря, я очень рассчитывала на эти два часа, надеясь, что хотя бы по пути в аэропорт мне удастся объяснить Кло хоть что-нибудь. Сказать, как мне хочется, чтобы она осталась. Что мое сердце просто разорвется, если она не пообещает приехать еще раз. Что я наделала ошибок, которые должна исправить. Я хотела сказать ей и это, и многое другое, но теперь все мои надежды рухнули.
Когда лимузин затормозил, дверь дома отворилась, и на веранду вышли моя мать и Трипп. Остановившись за моей спиной, они смотрели, как водитель, очевидно, предчувствуя, что придется какое-то время ждать, опустил в кабине окна и только потом отворил заднюю дверцу. Первым из салона показался Марк. Он обошел машину, открыл вторую дверцу и помог выбраться наружу молодой женщине, которая сразу же напомнила мне ожившую куклу Барби. На женщине были большие солнечные очки в розовой оправе, которая резко выделялась на фоне загорелой кожи, и шелковый платок на светлых волосах. Очевидно, это и была Тиффани. Выглядела она ненамного старше Кло.
– Привет, Кло! – Марк шагнул к дочери, которая поднялась ему навстречу, и небрежно обнял.
– Привет, Кло! – повторила «кукла Барби», заученно улыбаясь тщательно накрашенными губами.
Водитель лимузина подхватил чемодан девочки и понес к машине, а Марк повернулся ко мне:
– Привет, Вивьен… – Он окинул меня профессиональным взглядом пластического хирурга. – Похоже, тебе не повредит пара подтяжек.
Позади меня раздались тяжелые шаги, и на мгновение я испугалась, что сейчас Трипп ударит Марка в челюсть, но он лишь протянул руку для пожатия.
– Привет, Марк. Я – Трипп Монтгомери. Рад наконец-то встретиться с вами лицом к лицу.
Марк машинально пожал протянутую руку и тут же нахмурился.
– Постойте-постойте… Значит, вы и есть тот самый Трипп Монтгомери, который вместе с анализами слал мне свои дурацкие… свои сопроводительные записки?
– Он самый. Я ведь как думал?.. Вам небось любопытно будет узнать кой-какие подробности сверх того, что написано в этих самых анализах, вот я и постарался… – Трипп широко ухмыльнулся, и я была вынуждена признать: в эти минуты он выглядел как самый настоящий неотесанный мужлан, который по непонятной прихоти судьбы сумел сохранить в приличном виде все свои зубы.
– Добро пожаловать… – Кэрол-Линн в костюме а-ля Джеки Онассис спускалась по ступенькам, жестом гостеприимной хозяйки разводя руки в стороны. – Не желаете ли пройти в дом и выпить чего-нибудь прохладительного с дороги?
Снежок Второй, который, предчувствуя скорую разлуку, все это время молча сидел под крыльцом, выполз наружу и зарычал на Марка. Увидев его, Тиффани машинально прикрыла ладонями живот, который еще даже не начал округляться, и юркнула обратно в лимузин.
– Уберите эту дворнягу от меня и от моей жены! – сердито сказал Марк, а я подумала, что о дочери он не упомянул. Хорошо бы Кло ничего не заметила.
– Это моя собака, – сказала Кло. – Его зовут Снежок Второй. Давай возьмем его с собой, можно?..
Снежок продолжал рычать и скалить зубы, и Триппу пришлось спуститься с крыльца и взять его за ошейник.
