– Прошу тебя, дорогая…
Невысокая женщина была едва ли старше Сары Бет, но держалась она с поистине королевским достоинством, да и взгляд у нее был таким же властным, как у моей любимой актрисы Эгнес Эйрс
[37] в «Шейхе». Волосы у нее были черными, как вороново крыло, глаза – очень темными, зато покрытая легким бархатистым пушком кожа была белой, как чисто выбеленные простыни, и нежной, как свежее масло. Одета она была дорого и модно, однако даже покрой платья, в котором преобладали строгие, прямые линии, не мог скрыть соблазнительных выпуклостей ее фигуры. Сара Бет тоже это заметила и невольно напряглась.
– Позвольте представить вам мою невесту. Прошу любить и жаловать: мисс Кармен Бьянка…
Я машинально улыбнулась. Несмотря на лучшее воскресное платье и новенькое шерстяное пальто, рядом с этой Кармен я чувствовала себя огородным пугалом. Особенно меня огорчало, что мои «Картье» по-прежнему оставались у Сары. Будь они сейчас у меня на руке, я бы чувствовала себя намного элегантнее и… увереннее.
Ларисса приветствовала новую знакомую с восторгом, а вот Сара Бет была необычно сдержанна и молчалива. Правда, она тоже улыбнулась Кармен, но побледнела еще больше, хотя это и казалось невозможным. На мгновение мне даже показалось, что подруга вот-вот упадет в обморок. На всякий случай я поддержала ее под локоть и почувствовала, как Сара Бет всей тяжестью налегла на мою руку. Похоже, ее и в самом деле не держали ноги.
– Приятно с вами познакомиться, мисс Бьянка, – проговорила она, немного овладев собой. – Правда, я не знала, что мистер Берлини помолвлен. Но, быть может, он готовил нам сюрприз?
Мисс Бьянка беззаботно рассмеялась, она, похоже, ничего не заметила. Ее смех звучал как журчание воды в фонтане.
– О, мы знакомы уже довольно давно, просто раньше мы не могли объявить о нашей помолвке официально, потому что мой отец – дипломат и много путешествует. Из-за этого у нас просто не было возможности как следует подготовиться к свадьбе. – Она сильнее прижала локтем руку Анджело. – Мы хотели пригласить и друзей моих родителей, и родственников, и партнеров Анджело по бизнесу, и… в общем, гостей набирается сотни две, а то и больше. Впрочем, мама обещала, что в будущем году, примерно в октябре – ноябре, у них с папой будет свободное время, и тогда… – И она улыбнулась.
– У тебя такой необычный акцент, – заметила Ларисса, и я подумала, уж не хотела ли она таким образом сказать: «Ты не здешняя, ты не наша». Впрочем, вряд ли… Она явно не замечала, что Сара Бет чувствует себя не в своей тарелке и мечтает как можно скорее оказаться где-нибудь подальше. Моя догадка блестяще подтвердилась, когда Ларисса с самым простодушным видом уточнила: – Откуда ты родом?
– Вообще-то сейчас мы живем в Нью-Йорке, но родилась я в Париже. Мой отец служил там в нашем посольстве, а мама была с ним, – ответила Кармен. Все это было сказано таким безразличным, скучающим тоном, словно речь шла о том, что́ она предпочитает на завтрак.
– И сколько… сколько времени вы планируете пробыть в Индиэн Маунд? – спросила Сара Бет. Ее голос звучал на удивление твердо, но я чувствовала, как дрожит ее рука.
– К сожалению, наши дорогие гости приехали всего на один день, – вмешалась миссис Хитмен. – Мистеру Берлини уже завтра необходимо быть в Джексоне, где его ждут дела, но мисс Бьянка, возможно, захочет задержаться подольше. Я уже пригласила ее остановиться у нас. Что касается тебя… – Она посмотрела на дочь. – Я же не знала, дорогая, что тебя отпустят из колледжа на праздник, иначе бы я распорядилась, чтобы твою спальню привели в порядок. А-а, я знаю, как мы сделаем!.. Мисс Бьянка будет ночевать в нашей голубой комнате, а розовую я велю приготовить для мисс Лариссы… – Тут миссис Хитмен слегка нахмурилась; по-видимому, она испытывала легкое раздражение от того, что Сара свалилась ей на голову без предупреждения и теперь ей придется срочно принимать меры. Разумеется, я понимала, что вовсе не она будет стелить на кровати чистые простыни, менять полотенца в ванной комнате и ставить цветы в вазы, но понять ее было можно. Мне даже захотелось сейчас же отыскать Матильду и все ей рассказать, чтобы она успела предупредить о гостях свою мать, но я боялась снова столкнуться с Вельмой и Леоном.
А еще мне не хотелось снова увидеть на шее Матильды драгоценную жемчужину. Я не допускала, что молодая негритянка могла ее украсть, но никаких других вариантов мне в голову не приходило. С другой стороны, Матильда не боялась носить ее почти открыто… Как же попала к ней жемчужина?..
– Не беспокойся, мама, – спокойно возразила Сара Бет. – Нам с Лариссой все равно пора возвращаться в колледж. Мы поедем завтра утром на моей машине, а сегодня переночуем в моей комнате – в конце концов, нам не привыкать. Нам, конечно, очень хотелось бы познакомиться с мисс Бьянкой поближе, но ничего не попишешь…
– Жаль, что вы уезжаете. Мне бы тоже хотелось узнать вас получше, – сказала и Кармен, явно передразнивая интонации Сары.
– А вы что же, здесь одни? – вступил в разговор до сих пор молчавший мистер Хитмен. Он был не особенно представительным – на полголовы ниже своей жены и к тому же с тихим голосом и редкими седеющими волосами, поэтому о его присутствии легко можно было забыть. Многие и забывали – особенно когда рядом была миссис Хитмен, которая говорила за двоих.
– Нет, – ответила я и посмотрела в сторону паддока, надеясь разглядеть там наших мужчин. Я хорошо помнила день моей свадьбы, когда Уилли и Анджело подрались на заднем дворе, и повторения мне не хотелось. – С нами Джон и Уилли, а также Чаз Дэвис.
И я взглянула на Сару Бет, надеясь каким-то образом дать ей понять, что для всех нас будет лучше, если ее родители уйдут и уведут с собой Анджело до того, как вернется мой кузен. Увы, подруга на меня не смотрела. Опустив голову, она вертела на руке мои часы, и я слегка подалась к ней, собираясь прошептать на ухо то, что не могла сообщить взглядом.
Острая боль, родившись внизу живота, пронзила меня насквозь. Она была такой сильной, что у меня даже потемнело в глазах. Наверное, я застонала, потому что Сара Бет резко повернулась в мою сторону:
– Что с тобой, Ади? Тебе плохо?
Я хотела ответить, что со мной все в порядке – должно быть в порядке, и что мне нужно только на минуточку присесть, но еще один приступ невыносимой боли заставил мои колени подогнуться. Что-то густое и горячее потекло по ногам, и я почувствовала, что падаю.
– Позовите… Джона!.. – успела выдохнуть я, а может, только подумала. Мир перед моими глазами исчез, погрузившись в темноту. Последним, что я услышала, был мужской голос, сказавший:
– Ничего, ничего, все будет хорошо!..
Я узнала голос Анджело Берлини. Точнее, не узнала, а каким-то шестым чувством поняла, что это он и что это его сильные руки подхватили меня, не давая упасть.
А потом все окружающее просто перестало существовать.
