Характерно отметить, что возраст их был 16–18 лет. Среди них были девушки. Нас называли «пся крев» (собачья кровь). Настроены исключительно враждебно
[40].
Зачистка Львова
Днем в Тернополь приехали товарищи Хрущев, Тимошенко, Корниец. Встретились в доме губернатора. Я рассказал обстановку и проводимые мероприятия. Замечаний не было, а потом, к концу беседы, был довольно неприятный разговор с Хрущевым.
Тимошенко сказал, что НКВД забрали все автомашины, оставленные поляками. Я возразил, так как это была неправда. Хрущев поддержал Тимошенко.
Я сказал, что каждой опергруппе нужна автомашина для поездки на обыски, для арестов, для подвоза продуктов и т. д., так как из Киева опергруппа в 28 человек приехала с войсками, своих машин не было. Остались все при своем мнении, но осадок нехороший
[41].
На следующий день я, проинструктировав начальников опергруппы, двинулся во Львов. Наши войска уже тоже подходили.
Около Львова создалась интересная ситуация. С западной стороны город окружили наши части, которыми командовал Голиков*. С восточной стороны находились гитлеровские войска
[42].
Командование немецких войск обратилось к дивизионному генералу, поляку Лянгнеру*, оборонившему Львов, чтобы он сдал город немцам. Он ответил отказом.
Немцы прислали к нам своего парламентера, заявившего, что немцы уже почти заняли Львов, поэтому мы не должны туда вступать. Мы возразили. Все это показалось подозрительным.
К вечеру к нам вышел парламентер от Лянгнера, который сказал, что генерал решил на определенных условиях сдать Львов славянам, т. е. нам, а не немцам. Мы условились утром с Лянгнером встретиться в Винниках (предместье Львова).
Рано утром Военным советом округа было поручено товарищам Курочкину*, Яковлеву
[43] и мне встретиться с генералом Лянгнером, который прибыл с двумя офицерами и машинисткой. Поздоровались. Оказался небольшой, но довольно суровый генерал.
Разговоры были короткие. Он нам рассказал, что немцы вынуждали сдать Львов им, но он решил твердо сдать русским. Изложил условия:
а) не открывать огня, дабы не губить народ;
б) дать свободу солдатам, геройски защищавшим Львов;
в) отпустить по домам офицеров, которые не будут воевать против русских.
Мы, в основном, приняли предложение с добавлением, что войска выйдут организованно за город и сложат оружие, чтобы его не растаскали. Строго прикажет офицерам, чтобы не было провокационных выстрелов. Лянгнер согласился с нашими добавлениями, и был тут же составлен документ в 2-х экземплярах.
К вечеру уже начали поляки выходить из города. Наши части рванули в город. Не обошлось без неприятностей.
При входе в город наши увидели поляков с оружием, открывали по ним огонь. Это объяснялось тем, что все-таки в ряде городов при занятии с поляками пришлось воевать. Ну, и тут начали.
Как правило, по всем улицам шла стрельба. В большинстве начинали наши. Но вместе с этим и поляки, огорченные занятием западных областей, были на нас озлоблены. Я видел много задержанных офицеров с оружием. Да и в последующие дни пришлось немало с ними повозиться.
К вечеру пришло указание из Москвы всех офицеров задержать и направить на сборные пункты на Украину. Пришлось срочно организовать эту работу.
К счастью, в последующем приехали офицеры из НКВД, которые и полностью занялись этой работой, кстати сказать, вопреки нашему договору с Лянгнером
[44].
