– Что еще за вопросы, Крис? – вскочила с песка Аня. – Кого ты провоцируешь и, главное, зачем?
– А давай, Кристина, мы с тобой поменяемся местами? – не обращая внимания на Аню, предложил ей Масляков. – Только вот кто будет ловить?
– Ну не-е-ет! – Соленко тоже встал со своего места на песке. – На «семейных» скандалах я присутствовать не намерен! По-моему, пора бросить эту игру, чтобы не ссориться, как малолетки!
– Нет уж, постойте, – разошлась не на шутку Камчаткина. – Мы тут все изображаем из себя веселеньких детишек, а на самом деле каждый только и думает, что о пропавших «воспитателях» и мобильных телефонах! Разве не так?
– И что ты предлагаешь? – спросил Володя.
– Я предлагаю не меняться всем местами, а просто выйти в круг тому, кто понимает, в чем дело! Федор с Диной к обеду не явились, а дело идет уже к ужину, между прочим!
– А если никто ничего не понимает, что прикажешь делать? – сказал Шурик.
– Надо обратиться в милицию, вот что!
– Ну и где тут милиция? – развел руками Лихачев.
– Надо возвращаться в Питер! – продолжала упорствовать Крис.
– Нет, ты, Кристина, все-таки объясни, чем тебе здесь плохо без соглядатаев в виде совершенно неизвестных нам «воспитателей»? – спросил ее Антон, постаравшись вложить в вопрос как можно больше сарказма. – Никто не нудит! Никто не требует немедленно перестать бездельничать и начистить для семьи хотя бы кастрюльку картошки или сходить в магазин за хлебом! Никто не требует сию же минуту выключить музыку, потому что у всего дома, видите ли, уже лопаются барабанные перепонки!
– Я целиком и полностью согласен с предыдущим оратором, – заявил после пламенной речи Маслякова Шурик. – Чем дольше нас не будут беспокоить взрослые – тем лучше! Это аксиома. А еще выступление Маслякова мне понравилось тем, что он напомнил про музыку. Вовка! Ты ж обещал магнитофон!
– Как обещал, так и сделал. Он в сумке стоит…
– А здорово будет, если он там уже не стоит? – ехидно поддела Соленко Крис.
– То есть?
– То есть? Ты еще не понял? Объясняю! У нас у всех были телефоны – и их вдруг не стало! У Владимира Соленко был магнитофон…
Заканчивать Камчаткиной не пришлось, потому что все сорвались с мест и помчались к даче, чтобы проверить наличие магнитофона.
В спортивной сумке Володи они увидели стильный «Panasonic».
– Фу-у-у… – перевел он дух. – Если бы он пропал, меня родители укокошили бы, не пожалели!
– Вот поэтому я и предлагаю не печалиться по поводу отсутствующих взрослых, а продолжать веселиться, тем более что и магнитофон оказался на месте! – подвел итог Масляков.
Все обрадовались, что «Panasonic» никуда не пропал, поэтому воспрянули духом и решили устроить дискотеку прямо на берегу залива.
– Поскольку Володькин магнитофон так всех нас порадовал, то предлагаю по этому поводу устроить шикарный ужин! – предложила Лена.
– И в чем же будет его шикарность? – спросила Крис.
– Да… понимаете, бабуля насовала мне кучу пирожков, а они в рюкзаке помялись… мне неудобно было их выкладывать в общую кучу. Но они все равно вкусные, честное слово! Они с клубничным вареньем, со щавелем и… еще с чем-то сладким… Не помню…
– Нет, вы только посмотрите на Третьякову! – с пафосом воскликнул Масляков. – Она наверняка собиралась в одиночку съесть бабушкины пирожки сегодня ночью под одеялом, но вовремя поняла, что все они все равно не смогут поместиться в ее желудке! Тащи, Ленка, пирожки! Сейчас повеселимся! Хотя пирожков с травой в виде щавеля я никогда в жизни не ел, все равно тащи! Надо же когда-нибудь начинать!
– Как много ты в жизни еще не знаешь, Антон, – ядовито заметила ему Крис. – Живых коз никогда не видел, пирожков со щавелем не ел.
– Зато про тебя я сегодня очень много чего узнал… – не остался в долгу Масляков.
Камчаткина угрюмо промолчала.
Ужин затянулся из-за огромного количества испеченных пирожков третьяковской бабушки.
– Ленусь, – заявил в конце трапезы отяжелевший Антон, – если ты спишешь у бабушки рецепт и научишься стряпать такие же пирожки с травой, то я на тебе женюсь, честное слово!
– Больно ты мне нужен! – усмехнулась Лена, бросив тайный взгляд на Лихачева, который его, похоже, в очередной раз не заметил.
После ужина, как и собирались, ребята устроили дискотеку на самом берегу залива. Соседей рядом с дачей Лихачевых не было, и приятели включили музыку на всю громкость. Сначала все, кроме Шурика, дурачились и под популярные мелодии выделывали что-то среднее между африканскими плясками, грузинской лезгинкой, русским хороводом и даже обрядовыми танцами народов Крайнего Севера. Потом подустали, и из магнитофона полились медленные лирические мелодии.
– Знаешь, Володя, на следующий танец я, пожалуй, приглашу Шурика, – объявила Соленко Аня.
– Это еще почему? – удивился Володя. – Ради него, по-моему, Третьякова приехала!
– Ну… мне его жалко… с этой ногой… Сидит, такой несчастный… А Ленку, видишь, Масляков от себя не отпускает. Криске козни строит, а она делает вид, что ей очень нравится бродить по колено в заливе, пока все танцуют.
– Ну… мне, конечно, не хотелось бы…
– Неужели ты тоже будешь из-за всяких пустяков ревновать, как Антон?
– Ну…
– В общем, никаких «ну»! Шурик организовал нам классный отдых, и надо его подбодрить.
На следующий же танец Аня действительно пригласила Лихачева.
– Может быть, тебе не стоит так картинно хромать? – спросила она его первым делом. – Может, уже пора «выздороветь»?
– Завтра выздоровею, – угрюмо ответил ей Шурик.
– Почему ты со мной так зло разговариваешь?
– Потому что ты все время со своим Соленко. Мне это не может нравиться.
Аня опять почувствовала, что краснеет. Ей почему-то хотелось, чтобы Шурик говорил и говорил ей о своих чувствах. Володя ее уже раздражал. Он был такой аккуратный, спокойный, деловитый и… неинтересный… Шурик, со спутанными волосами, красивыми серыми глазами и перевязанной ради нее ногой, казался героем какой-нибудь романтической новеллы. Каким-нибудь герцогом, который собирается бросить к ее ногам сокровища, сокрытые в недрах его фамильного замка, то есть шикарной дачи из белого кирпича с красной крышей.
– Может, прогуляемся по берегу, – предложила Шурику Аня, которой уже не терпелось остаться с «герцогом» наедине и еще раз испытать трепет от прикосновения его губ. Конечно, она сначала будет вырываться и ничего не разрешать, а потом сдастся на милость победителя. А с Володей они потом как-нибудь договорятся. Он такой спокойный человек, что трагедию устраивать, конечно же, не станет.
– А как же Соленко? – спросил Шурик.
