Светлана Лубенец. Love Forever?
– Вот все и кончилось… – жалобно проговорила Аня Кашуба, положив голову на плечо своему однокласснику Володе Соленко.
Вообще-то Володя являлся уже бывшим одноклассником, поскольку вчера прогремел выпускной вечер, а сегодня, в четыре часа утра, они только что вернулись с традиционной ночной прогулки по Петербургу и сидели на подоконнике подъезда, где жила Аня.
– Ну почему сразу вдруг кончилось?! – откликнулся молодой человек и ласково погладил свою подругу по длинным светлым волосам. – Ничего не кончилось! Наоборот, жизнь только начинается!
– Все закончится, когда ты уйдешь в свой противный колледж. Там наверняка такие девочки, что ого-го!
– Ты прекрасно знаешь, что мне нет никакого дела до других девочек, будь они хоть тысячу раз ого-го!
– Поклянись!
– Я тебе уже сто раз клялся!
– А тысяча первый слабо?
– Не слабо! Ты мне нравишься, нравишься, нравишься! Я с ума схожу по тебе! И ты это знаешь и все равно требуешь постоянных признаний и доказательств!
– А ты скажи не так… – тихо проговорила девушка и заглянула в глаза своему другу.
Он глаз не отвел и так же тихо ответил:
– Я люблю тебя… Ты это хотела услышать?
Девушка кивнула, глаза ее увлажнились, и она коснулась губами его щеки.
– Я тоже люблю тебя, – прошептала она.
– Навсегда?
– Навсегда!
После длительного, но очень нежного поцелуя Аня спросила:
– Ты сумку уложил?
– Почти. А ты? – Володя сдул с ее лба легкие прядки волос.
– Я тоже. Так… мелочовка осталась.
Недаром малышня, завидев Кашубу с Соленко, кричали им вслед: «Тили-тили-тесто…»
На скамеечке в сквере возле соседнего дома прощалась еще одна парочка.
– Значит, так: я позвоню тебе ровно в шестнадцать ноль-ноль! Чтобы была готова! – сказал Антон Масляков. – Макароны купила?
– Да купила! Сто раз уже спрашивал! – раздраженно ответила Кристина Камчаткина. – И тушенку, и мазь от комаров, и даже фонарик! Все, что ты просил!
– А пленки для фотоаппарата?
– Пле-е-енки… – протянула девушка.
– Ну вот! – хлопнул себя по колену Антон. – Так и знал! Обязательно что-нибудь забудешь!
– Ну забыла! И что? По дороге купим!
– По дороге… По дороге нам еще много чего купить надо будет. А по пути ни одной точки с фотопринадлежностями не будет.
– Ну… можно позвонить Шурику… У него рядом магазин культтоваров. Там наверняка есть пленки.
– Придется, раз ты такая…
– Какая?! – вскочила со скамейки девушка. – Ну! Говори, какая?
– Такая! – вслед за ней вскочил Антон. – Безалаберная – вот какая!
– Какие-то пленки не купила – и сразу безалаберная, да? А как ты в прошлом году, когда мы всем классом в поход ездили на Карельский перешеек, вообще топорик забыл, и дров было не нарубить, а холодища… – так ничего!
– Я случайно…
– Вот и я случайно!
– Я тебе про эти пленки несколько раз напоминал!
– Какой же ты все-таки зануда, Масляков! – выпалила Кристина и направилась к своему подъезду.
Антон задержал ее за руку:
– Не уходи, Крис… ты же знаешь, что я просто так… я же ничего не хотел сказать плохого…
– Не хотел, а сказал! Никто, корме тебя, не называет меня безалаберной!
– Ну так и что? – Молодой человек притянул девушку к себе. – Мне ведь можно, правда?
Он заглянул ей в глаза. Кристина ничего не ответила, но Антон понял, что его уже простили.
– Вот так-то лучше, – сказал он, когда девушка уткнулась ему в грудь лицом.
Шурик Лихачев, которого вспомнила Кристина, в это время тоже еще не спал, хотя с девушками не обнимался. У него были дела поважнее. Он что-то сосредоточенно записывал в тоненькую школьную тетрадь в клетку, одновременно переговариваясь по телефону с тем, кто в четыре часа утра тоже почему-то не спал, хотя выпускником девятого класса не являлся.
Пятница
– Пленки купил? – сразу набросился на Шурика Антон Масляков, даже не обратив внимания, что на условленном месте Финляндского вокзала рядом с Лихачевым стоят двое незнакомых молодых людей: парень и девушка.
– Купил, – отмахнулся он. – Познакомься лучше: Федор и Динара, те самые…
– Можно просто Дина. – Девушка так красиво улыбнулась Антону, что он тут же расплылся в ответной улыбке, что очень не понравилось Кристине Камчаткиной. Она одарила Маслякова убийственным взглядом и протянула руку лодочкой Федору:
– Давайте тоже познакомимся! Мое имя Кристина, но все зовут меня Крис, потому что так короче.
Федор пожал протянутую ему лапку с короткими ненаманикюренными ногтями и тоже очень значительно улыбнулся ей. Антону Маслякову эта улыбка Федора тоже не понравилась, но ему ничего не оставалось делать, как промолчать. Он ведь почему улыбнулся Дине? Потому что у нее очень необычная внешность: в ней есть что-то от миниатюрной японки. Поневоле задержишь взгляд. Зря Крис сердится. Он же просто так на Дину смотрел, как на произведение восточного искусства.
Крис победно взглянула на своего приятеля и хотела даже шепнуть на ухо что-нибудь ядовитое, но как раз в это время к ним подошли Аня с Володей. Лихачев и им представил Федора с Динарой:
– Знакомьтесь! Федор – мой двоюродный брат, тот самый… а Дина – его девушка.
– Очень приятно, – дежурно откликнулись Аня с Володей, тут же отошли чуть в сторону и принялись вполголоса обсуждать какие-то свои проблемы.
До отхода электрички оставалось пять минут, когда на платформе наконец появилась сгибающаяся под тяжелым рюкзаком Лена Третьякова.
– Ну, Ленка! Ну, опаздывальщица! – набросилась на нее Крис. – Я уж думала: все – не придешь! У тебя же мой купальник! Не забыла?
– Не забыла… – пробормотала Третьякова, увидела, что электричка уже угрожающе подняла свои «рога», и неожиданно громко крикнула: – Ой, ребята! Побежали! Опоздаем! – И первой заковыляла к вагону.
– Вот она всегда так! – с раздражением посмотрел ей вслед Масляков. – Сама опаздывает, а ведет себя так, будто это мы все опоздали, а она, бедняга, устала нас ждать! Ну, пошли, что ли!
Не успели бывшие девятиклассники толком пристроить на полках и в проходе свои огромные рюкзаки и сумки, электричка тронулась.
