— Я уже научилась! — возмущенно вскинулась девушка.
— До настоящего мастерства тебе еще расти и расти. Но сегодня ты уменьшилась до размеров собаки, а это уже кое-что. Если немного поднажать, можно даже успеть к сроку.
Она насупилась.
— Я и так тренируюсь день и ночь. У меня в комнате сила льется рекой. Листик уже до потолка вымахал. Вот-вот пробьется на третий этаж. Или в подвал корни пустит. Так что я успею. Я быстро восстанавливаюсь. Главное — придумать, куда потом деть твой источник, потому что рук у меня не будет, в зубы его не возьмешь, а таскать на шее — нереально… и еще надо подумать над тем, как мне сбежать от дер Соллена на балу.
— Сбежать нельзя, — тут же отреагировал Марсо. — Когда закончится официальная часть и директор произнесет длинную нудную речь, поздравляя вас с очередным важным этапом в жизни, каждому ученику дадут разноцветную ленту. В ленте находится слабенькое поисковое заклятие. На случай, если кто-то все же испугается и решит спрятаться. Я имею в виду тех, кому грозит инициация.
— Снять этот поводок как-то можно?
— Нет, — качнул головой призрак. — По ленте Викран отыщет тебя в любом конце острова.
— Только он? — вдруг недобро прищурилась Айра.
— Да. Лента будет зачарована на него. Скорее всего, он сам же это и сделает, чтобы быть полностью уверенным, что ты ничего не почувствуешь.
— А если я ее сброшу?
— Он сразу узнает.
— Тогда, может, подсунуть ее кому-то в карман?
— Она настроена на твою ауру и как только окажется рядом с тем, для кого не была предназначена, тут же подаст знак.
— Вот демон… что же делать?
Призрак надолго задумался.
— Не знаю. Признаться, я до сих пор не верю, что Викран согласился провести инициацию.
— Зато я верю, — насупилась Айра.
— Нет, — задумчиво обронил Марсо. — Я знаю Викрана давно. Он жесткий, порой жестокий и очень требовательный человек. Он умеет поставить себя так, что ему сложно возразить. Он силен, презирает смерть и не боится рисковать, даже если это будет грозить ему увечьями или гибелью. Он многого требует от учеников. Больше всех их гоняет. И наказывает за малейший проступок, потому что избрал именно такой способ обучения, но он не подлец. Он не станет никого принуждать. А прошлое не позволит ему скатиться до уровня Леграна. Викрану ведь только поэтому и не предлагали на обучение девушек, чтобы не вставал вопрос об инициации. Он — одиночка, Айра. Вот уже семь лет одиночка. Никаких привязанностей, никаких увлечений, никаких женщин. Он всегда один.
Айра мрачно посмотрела на размышляющего вслух призрака.
— Что ж он тогда вдруг изменил себе?
— А вот это, милая моя, меня и тревожит. Как ты думаешь, он способен нарушить слово?
— Почему бы нет? — вскинулась девушка.
— А клятву, данную себе на пороге смерти? Когда душа пуста, сердце сгорело дотла, а единственное твое желание — это покой, в котором больше нет никакой боли? Думаешь, это так просто — пережить Эиталле? Полагаешь, он мог бы лгать, видя перед собой ее окровавленное тело и понимая, что это по его вине она так жутко погибала? Мог бы не исполнить данную на ее крови клятву?!
Айра до боли прикусила губу.
— Я… не знаю.
— Он когда-нибудь тебя обманывал? — настойчиво спросил призрак.
— Нет.
— Он нарушал свои обещания? Хоть один раз за все время?
— Нет! — резко отвернулась она. — При чем тут это, Марсо?! Какое это имеет значение?!
Призрак подлетел ближе.
— А такое, девочка моя, что Викран никогда бы не сделал это без очень веской причины. Он бы не нарушил свое слово. Не замарал бы ее память. Не коснулся чужой женщины… тем более когда она против. Да даже если бы была согласна… Вряд ли. И веской причиной, чтобы согласиться на это, для него могло стать только одно — прямой приказ директора. Один из тех приказов, который Викран привык исполнять, невзирая на собственные желания.
— Я не понимаю…
— Я уверен, Викран не хочет проводить твою инициацию, — тихо сказал Марсо. — В этом он весь — гордый, упрямый и настойчивый. Он изначально не хотел, чтобы ты стала его ученицей. Но директор велел, и ему пришлось подчиниться. Возможно, даже потому, что в обмен на требование Викрана Альварис мог потребовать от него такого же условия. Скажем: беспрекословного повиновения. Поверь, Альварис — вовсе не такой добрый и отзывчивый, каким мог показаться с первого взгляда. Он хорошо знает, как добиться своего. Он предусмотрителен и очень расчетлив. А где-то даже циничен, потому что в нашей профессии иного не бывает. В чем-то они с Викраном даже похожи. Собственно, именно поэтому он и выбрал себе такого ученика. Вот только Викран, в отличие от Альвариса, слишком дорожит своей честью, чтобы низводить себя до уровня похотливого мерзавца.
Айра растерянно опустила плечи.
— Тогда я ничего не понимаю, — прошептала она. — Мы с Кером пришли сюда из Занда. Пробудили Иголочку. Всколыхнули прошлое дер Соллена. Заставили его снова вспомнить, страдать… Он должен нас ненавидеть! За то, что такой же игольник, как моя Иголочка, когда-то убил его единственную любовь. За то, что я не позволила отомстить ему за это. И за то, что мы с Кером навязались на его голову. Он был так жесток с нами, он причинил нам столько боли и сделал так много для того, чтобы… — Она вздрогнула. — Чтобы и я начала его ненавидеть… Господи, Марсо, я думала, что сойду с ума от ненависти!
— Наверное, в чем-то ты права, девочка моя, — вздохнул Марсо, присаживаясь рядом. — Викран действительно многое пережил. Но даже теперь он не дает себе ни мгновения отдыха, чтобы память не вернулась и не начала терзать его снова. Я видел, каким он был, Айра. Я вижу, каким он стал после Занда. Я понимаю, что даже это очень хорошо для того, кто пережил гибель Эиталле. И точно знаю — ни один из его учеников не относится к нему иначе, как с искренним уважением. А это чувство, согласись, у строптивых адептов еще надо заслужить.
— Тогда почему?! — Айра зажмурилась почти до слез. — Почему он так со мной поступил?! Зачем он вообще на это согласился?!
— Если бы я знал ответ, я бы тебе сказал. Но поверь моему опыту: Викран скорее ушел бы из академии, чем провел инициацию. И не стал бы готовиться к ней, как Легран. Для этого он слишком горд. И честен. А сама инициация доставит ему не больше радости, чем тебе. Для него это предательство. Как нарушение обещания, данного Эиталле. Это словно себя самого предать и уничтожить все то, что делает его таким, каков он есть.
— Но он сделал все, чтобы я его ненавидела! Разве он не понимает, что я скорее позволю отдать себя на растерзание Леграну, чем… — Айра неожиданно осеклась и ошеломленно застыла. — Да нет, не может этого быть!
Призрак непонимающе нахмурился.
— Айра, в чем дело?
