Были частые увольнения в Нойруппин и в конце недели отпуска в Берлин. Но наша мобильность была ограничена, потому что мы пользовались плохо работавшим общественным транспортом.
Мое продвижение по службе проходило чрезвычайно медленно. 1 июня 1940 года я стал старшим стрелком, 1 декабря 1940 года — ефрейтором. После окончания обучения на заряжающего и наводчика (из танковой пушки я при этом ни разу не выстрелил) нас перевели в новообразованный 29-й танковый полк в Заган, там находились штаб полка и 1-й батальон, 2-й батальон находился в Любене, 3-й — в Шпроттау.
Мы попали в 9-ю, среднюю, роту на танках Pz.IV 3-го батальона. Вегман, Берман и я остались вместе, жили мы тоже вместе.
Групповая фотография в казарме Браунсберга.
1. Эмиль Витт, командир корпуса унтер-офицеров. 2. Вальтер Вегман из Вестфалии, по прозвищу «Коршун». 3. Карл-Хайнц Кнольманн. 4. Неизвестный, он все время был голоден и спрашивал: «Хлеб у кого-нибудь есть?» 5. Неизвестный, молчун. 6. Хайнц Берман из Мемеля, по прозвищу «Тедди» [медвежонок], друг Альфреда, погиб в июне 1941-го под Минском. 7. Неизвестный. 8. Хельмут Старс из Тильзита. 9. Шмидт, имя неизвестно. 10. Альфред Руббель. 11. Хельмут Крёнке из Брауншвейга. Позже он перевелся в десантные войска и при прыжке с парашютом при десантировании на Крит покалечил себе позвоночник [поперечный миелит].
Стрелок Альфред Руббель в 14-й (противотанковой) роте 21-го резервного пехотного полка в феврале 1940-го. Кроме спортивного значка на нем руна Гитлерюгенда за достижения [HJ-Leitungsrune].
Стрелок Альфред Руббель, февраль 1940-го.
Карл-Хайнц Кнольманн, номер третий в списке сверху, 21 марта 1944 года заслуживший Рыцарский крест в качестве командира роты 45-го гренадерского полка.
Альфред Руббель в качестве караульного весной 1940 года.
Альфред Руббель в июне 1940 года удобно устроился на водительском сиденье 8-цилиндрового «Хорьха», который использовался в качестве транспортера для 3,7-сантиметровой противотанковой пушки. Ездить развлекаться в Штеттин на этом автомобиле с кожаными сиденьями, который называли «кабриолет генерального директора», было большим удовольствием.
Обзорная карта Восточной Пруссии. Эрмланд был католическим анклавом в протестантской Восточной Пруссии.
14-я рота на отдыхе во время марша у Мариенбурга.
Альфред Руббель на фотографии справа. На его погонах уже видны нашивки кандидата в унтер-офицеры. Рядом с ним сидит Эрих Дервелис, честолюбивый человек, который происходил из простой семьи и позже, в армии ГДР [Die Nationale Volksarmee (NVA)], стал генерал-майором. Самый левый — командир полувзвода Гюнтер Шванитц, который в 21-й пехотной дивизии в сентябре 1944 года был награжден Немецким крестом в золоте, а в конце войны, будучи капитаном, он также был награжден Рыцарским крестом, но подтвердить это записями в архивах оказалось невозможным.
Альфред Руббель и его товарищ Шмидт заняли песочный замок на выгодном с оперативной точки зрения расстоянии от группы дам. Это было время, когда из-за войны танцы были временно запрещены. Поэтому изыскивались другие возможности для завязывания контактов с противоположным полом!
Экскурсия в воскресенье в конце мая 1940 года. По Приморской железной дороге из Браунсберга до Толкемита, а оттуда на пароходе по Калининградскому заливу [Frisches Haff] в Кальберг. Слева направо: Альфред Руббель, Карл-Хайнц Кнольманн и Хельмут Крёнке.
Большой и современный центр подготовки католических священников в Браунсберге.
Глава 3. В 29-м танковом полку в Шпроттау/Силезия
Округ VIII, Бреслау — 29-й танковый полк — 3-й батальон — 9-я (средняя) рота
В районе боевых действий на родине
Мы опять сидели в вагоне поезда с нашими персональными вещами. Командование вермахта исходило из того, что все свои личные и служебные вещи солдат должен переносить на себе. В пехоте для этого был ранец, который называли «обезьяна», потому что его клапан был из меха. Солдаты моторизованных частей имели две матерчатые сумки размером с большую папку для бумаг, с петлями для переноски. То, что туда не помещалось, носили на себе, например шинель в летнюю жару. Если у солдата были какие-то личные вещи, их надо было посылать по почте или поездом.
Мы ехали через Берлин, Люббен, Коттбус, Форст, Сорау, Заган в Шпроттау, маленький город в Нижней Силезии, стоявший в месте слияния Шпротте и Бобера, исток которого находится в горах Крконоши (Riesengebirge), на границе Польши и Чехии. Город не показался нам особенно симпатичным. Казарма, уродливое строение из прошлого века, нас разочаровала. Все три роты размещались в одном здании, каждая рота занимала один этаж. Удобства были более чем примитивные. Из-за невозможности нормально мыться и при недостатке времени от ухода за телом большинство постепенно отказались.
