Через несколько дней я понял, что остаться в Швайнфурте было бы ошибкой. Мы жили в номере на двоих с милым Хельмутом Кведнау из Рагнита, за нами ухаживали молодые медсестры, и нам было хорошо. В Швайнфурте в качестве старшей медсестры у нас был «драгун», которую взяли бы в любую роту самым злым фельдфебелем. В Бад Киссингене же все было легко и жизнерадостно. Я научился ценить франкское вино, мы ходили в кино и театр, скучать нам было некогда.
Перед Рождеством я получил приказ явиться в резервный батальон в Гросс Глинеке возле Потсдама. Признаюсь, я бы охотно остался в Бад Киссингене до конца зимы. Я до сих пор люблю Бад Киссинген и бываю там минимум раз в году.
Но и в резервном батальоне жить было можно. Почти каждый вечер мы ездили в Берлин или Потсдам. В обоих городах никакой войны не чувствовалось. Театры, кабаре и музеи были для нас открыты. Потом пришел приказ на марш в старую гавань — 29-й танковый полк, штаб-квартира которого теперь была в Нарве. Пока собирали транспорт на северный фронт, я мог жить дома. Самым важным было то, что мы получили зимнюю одежду, в основном гражданские вещи из пожертвований, собранных мирным населением для армии.
Примерно по той же дороге, по которой мы ехали в сентябре 1941 года, мы, в пустом санитарном поезде, холодной зимой, ехали в полк. С каждым километром на север мы все яснее понимали, что принесет нам эта зима. И все-таки я был очень рад, что я возвращаюсь в мою часть. Это было для меня новым — возвращение к хорошим товарищам. Они и те, которых больше с нами не было, — много пережили. Котел в Ораниенбауме, бои у железной дороги между Тосно и Чудово, взятие Шлиссельбурга и Тихвина, отступление и ужасные для нас бои на Волхове. Полк стоял в Нарве на «освежении», но все время выделял маленькие боевые группы для поддержки 1-й и 21-й пехотных дивизий и стрелковых полков 12, 5 и 25-й танковых дивизий. Мы, 1-й батальон, стояли в Херманнсфесте, 2-й батальон стоял в крепости в Ивангороде. Это была практически гарнизонная жизнь.
В воскресенье мы строем ходили в эстонскую протестантскую церковь, во главе с командиром полка полковником Валем. Военная служба состояла только в поддержании технического состояния танков. Было очень холодно. Потом пришел приказ — на фронт. Я занял место наводчика в танке обер-фельдфебеля Фендезака. Началась первая из моих двух зимних кампаний на Волхове.
Замок Германа [Hermannsfeste — замок в Нарве] (на фотографии слева) и замок Ивангорода (на фотографии справа) в январе 1942 года.
Укрепления замка Ивангорода на Нарве тяжелой зимой 1941/42 года.
Могучие окружающие стены крепости Ивангород начали строить в XIII веке.
Угловая башня крепости Ивангород с укрепленным спуском к реке Нарве. Здесь до середины 1942 года был расквартирован 2-й батальон 29-го танкового полка вместе со своим штабом.
Вид на Нарву, расположенную у впадения Пайпусзее [Чудско-Псковское озеро] в Финский залив. В январе 1942 года Альфред Руббель вернулся в свой 29-й танковый полк, который располагался в Нарве.
Заправка и ночевка в помещениях царского замка в Красногвардейске возле Гатчины. Здесь же размещались штаб корпуса и эскадрилья истребителей.
Три Танка IV едут через снежную бурю по очищенной от снега дороге от разгрузочной станции Кингисепп через Гатчину в район южнее Нарвы.
1-й батальон, в котором служил Альфред Руббель, был размещен в Замке Германа. На фотографии внутренний двор бывшей эстонской казармы. На переднем плане лейтенант Арно Тиеле, ротный офицер в 3-й роте 29-го танкового полка, который уже 26 ноября 1941 года был награжден только что учрежденным Немецким крестом в золоте и на фотографии несет его на правом нагрудном кармане.
Фельдфебель Ханс Фендезак (на фотографии слева) командовал «боевой группой» и возвращается с совещания по обсуждению боевых действий. Альфред Руббель был наводчиком в его танке. Фельдфебелю Фендезаку еще предстоит стать успешным командиром танка и в 503-м тяжелом танковом батальоне.
Первая кампания на Волхове с 11 января 1942-го до начала февраля 1942 года
На трех танках Pz. IV мы поехали от места выгрузки на вокзале в Кингисеппе через Гатчину. Нашу «боевую группу» возглавлял обер-фельдфебель Ханс Фендезак. Несмотря на постоянные снегопады, дорога была очищена. Хотя я происходил из мест, где зима была холодной, я понятия не имел, как переживу мою первую — а всего у меня было четыре — зимнюю кампанию.
По дороге мы переночевали и заправились в царском замке в Красногвардейце недалеко от Гатчины.
В неразрушенном дворце находились штаб корпуса и полк истребителей.
Мы прибыли на место, Фендезак вернулся с инструктажа на боевое задание. Наши танки были еще покрашены в темно-серый цвет, и в заснеженной местности на них ездить было опасно. Белой краски не было, а покрасить обычной известковой побелкой на сильном морозе было невозможно.
Когда приезжали маркитанты, мы надеялись получить алкоголь, шоколад и табак. Но, как обычно, эти товары интересным образом куда-то исчезали по мере приближения к линии фронта. В этот раз нам привезли только зубную пасту, которую мы с негодованием отвергли. Кто будет чистить зубы при температуре минус 20 градусов? Но наш водитель «Гобби» Тост кое-что придумал. Было много выброшенной зубной пасты, и она должна была послужить нашей безопасности. Мы нагрели тюбики с зубной пастой и нанесли ими маскировочную окраску на танки.
