– Мама… она тоже была? – тихо произношу я, смотря в спокойное лицо Луки.
– Не знаю. Вэлериу не говорит, кто там был. Но, уверен, скажет, ведь нам предстоит с ними встретиться вскоре, и ты сама всё увидишь.
– И моя роль в этом быть наживкой? – уточняю я.
– Возможно, – пожимает плечами, – а, возможно, ты тут только для развлечения.
– Лука! – возмущаюсь я, когда вижу, что вся серьёзность разговора улетучилась словно пыль. И этот черт вновь вернулся к своему неприятному характеру.
– Да, Лия? Хочешь, предложить мне что-то? – оглядывает меня голодным взглядом и ухмыляется.
– Только посмей, – предостерегающе выставляю руку вперёд.
– А я могу показать тебе многое, – его рука поднимается и ногтем он дотрагивается до моего плеча, вычерчивая на нём какой-то узор.
– Я воздержусь. А сейчас уходи, – отодвигаюсь от него, вставая на ноги.
– Да больно и хотелось. Ты скучная, Лия, ничего не умеешь, а если хочешь соблазнить брата, и чтобы он хоть на долю секунды захотел тебя, то… а, да ничего тебе не поможет, – нагло заявляет он. Смеётся и вскакивает с постели.
– Я даже не думала об этом! – уверенно говорю я, повышая голос.
Лука подходит к моей двери и оборачивается, медленно осматривая меня с ног до головы. Встречается со мной взглядом, приподнимая уголок губ.
– Уверена, Лия? Или только хочешь казаться той, в кого тебя пытались превратить? – выходит за дверь, и слышу, как смеётся за ней, спускаясь вниз.
Но я уверена, что ни разу даже не подумала о Вэлериу, как о… о мужчине. Он же мёртвый и сейчас развлекается. Развлекается с какими-то проститутками. А я слушаю его братца и сотрясаюсь внутри от разрывающих меня чувств непонимания того, что мне делать. Покорно принять свою участь или бороться? Есть ли за что? Ничего нет больше. Ни грамма любви к матери, готовой убить меня. И становится себя так жаль, опускаюсь на пол и кусаю руку, чтобы не разрезать воздух вокруг себя криком отчаяния. Мне больно. Внутри так больно от того, что невольно стала вещью. Принять себя новую сложно, ведь столько лет живёшь иначе. А тут все валится на меня снежным комом и подминает под себя. Я одна. Совершенно одна и страшусь будущего.
Triginta unus
Медленно открываю глаза и не могу вспомнить, как я оказалась в постели. В этом согретом месте и без халата. Ведь казалось, что выплакала всю душу из себя. Так горько было и так больно, а сейчас пусто. Очень пусто внутри. Приподнимаюсь в постели на локтях, удивлённо осматривая чистую спальню, где буквально недавно было множество перьев. А сейчас чисто и на столике стоит кубок. Подползаю к нему и беру в руки. Принюхиваюсь. Делаю глоток. Вода. Обычная вода. Кто-то был и так заботливо оставил для меня бокал воды. Залпом выпиваю, смачивая дерущее горло от истерики, подавившей внутри меня всё.
Не знаю, какой день сегодня. Встаю на ноги и бреду к окну, чтобы вновь посмотреть в ночь. Проспала целый день? Без сновидений, теперь без голоса, без всего и уже устала. Такое чувство, что работала всё это время, и не было ни грамма расслабления. Вздыхаю и закрываю шторы, направляясь в ванную, где ничего не изменилось, кроме вновь сложенных полотенец на стульчике. Подхожу к раковине и открываю воду, освежая лицо. Даже зубной щётки нет, конечно, зачем она им. А мне необходима. Пальцем тру зубы, и выплёвываю всё в раковину.
И что мне делать дальше? Сидеть и вновь перебирать в голове информацию. Ну что ж ладно. Подхожу к зеркальному столику и сажусь на пуфик, беру в руки гребень. Смотрю не видящим взглядом на своё отражение, расчёсывая волосы.
Итак, начнём сначала. Я, Аурелия Браилиану, рождена не от человека, а от вампира. И пусть они говорят, что они иные. Но они вампиры. Его звали Георг, и он тот, кто пугал меня во снах, вёл к своему другу, захороненному в замурованном под землёй городе Сакре. Там я нашла вампира Вэлериу, пролежавшего в склепе шестьсот лет. Моя мать оказалась не той, кем я её считала. А такой же, как и бабушка, превратившаяся в тётю. Они охраняли его, а я воскресила своей кровью. Но даже отметин нет. Как такое возможно? Ответа нет. Он забрал меня с собой и теперь я тут. Окружена водой и этими вампирами, жаждущими истребить клан женщин, которым правит Василика, бывшая возлюбленная Вэлериу. Бывают ли бывшие возлюбленные? Не знаю. Но, возможно, он до сих пор любит её и поэтому его желание убить её настолько сильно. Его предали несколько раз и заманили в ловушку, а других ловили и продолжали род. Появилась я. Все твердят, что моя кровь священна. Сильная и молодая. Она нужна и Вэлериу, и Василике. Если второй понятно для чего, то первому нет. И я должна принять чью-то сторону, только вот я остаюсь на своей. Буду наблюдать. Другого мне не остаётся, заточенной в этих стенах.
Вздыхаю, откладывая гребень. Может быть, переодеться? Хоть чем-то займу себя. Я теперь боюсь спускаться, после вчерашней встречи с низшими. Лучше тут.
Подхожу к шкафу и распахиваю его, скользя взглядом по нарядам. В этот момент раздаётся стук в дверь. Замираю и оборачиваюсь.
– Да? – говорю я, а голос потухший и охрипший от слез.
Дверь открывается и в спальню входит миниатюрная светловолосая девушка в голубом прозрачном одеянии. Она кланяется мне и оставляет голову опущенной.
– Госпожа, вас ожидают на ужин, – произносит она на румынском языке.
– Спасибо… а ты кто? – медленно отвечаю я. Подхожу к ней, тут же бросая взгляд на руки, без когтей. Значит, человек. Одна из их девушек?
– Анна, госпожа. Если вам нужна помощь, то я могу подобрать для вас одежду, – вежливо предлагает она.
– Да, было бы хорошо, – быстро киваю я, пропуская её к шкафу. Я хочу узнать, что тут ещё происходит, кроме того, что уже знаю. Сажусь на постель, внимательно оглядывая девушку, пока она перебирает одежду. Красивые золотистые волосы распущены и закреплены сзади. И она голая под тонкой тканью, что каждый изгиб её тела можно увидеть, даже не напрягая зрение.
– Ты тут давно? – спрашиваю я.
– Нет, всего несколько дней. Но для меня это честь, – отвечает она, доставая из шкафа светло-розовое платье, и кладёт его рядом со мной на постель.
– Честь? Честь быть среди вампиров? – ехидно произношу я.
– Они не вампиры, госпожа, – улыбается и забирается в шкаф, доставая сундук с бельём.
– А кто ж они? Кровь пьют и твою тоже. Верно?
– Ох, это. Да, но я повторюсь, для меня это честь. Высшие охраняют наш народ от нападений, мы живём в мире и благополучии только благодаря им. От нашего народа каждые полгода выбирают девушек, которые отправляются сюда. И это невероятно, что выбрали меня. В этот раз выборы были раньше и привезли сюда двадцать девушек возрастом до девятнадцати лет, – говорит она, доставая трусики в цвет платья.
– Каково это? – прикусываю губу, хотя не желаю этого знать. Но есть ещё и интерес.
– Каково что, госпожа? – удивляется она, копаясь в обуви.
