– Зачем ты рассматриваешь меня, ведь ты сказал, что уже занимался этим? – недоуменно интересуюсь я, когда он поворачивает мою голову на ногте в другую сторону. Надавливает сильнее на кожу, издаю вздох.
– Больно.
– Будет больнее, если не дашь мне посмотреть, – отвечает он.
– На что? – шепчу я. Убирает ноготь, поворачиваю голову как раз в тот момент, когда он подносит палец, с испачканным кончиком в крови, к своему рту. Облизывает его, а я испуганно трогаю своё горло, где ничего нет.
– Раньше я видел тебя твоими глазами. И воспринимал тебя так же. А сейчас, – произносит он, растягивая губы в улыбке и делая шаг ко мне, – сейчас же могу сказать, что никогда не понимал, отчего женские создания так не ценят собственную силу. Эту силу, которую большинство используют для искушения. А вот нетронутые сосуды, наполненные наиболее сочными оттенками, прячут и страшатся этого.
Моргая, глупо смотрю на него. О чём он говорит? Как он мог видеть все моими глазами?
– Почему я? – спрашиваю совершенно другое, что хотелось бы.
Усмехается, делая ещё один шаг и практически нависая надо мной, ведь выше он меня на целую голову. Смотрит в мои глаза, не отрываясь, а я в его. Дышу прерывисто, наблюдая, как чёрные зрачки расширяются и оставляют тонкий цветной обруч, делающий эти глаза ещё удивительнее, чем раньше. И в этой черноте невероятным образом появляется огонь, словно это экран, за которым происходит фильм. Приближаюсь к его лицу, даже поднимаясь на носочки, чтобы увидеть лучше незнакомую метаморфозу. А он горит там, языки пламени колыхаются и манят к себе.
– Аурелия, – шёпот… такой знакомый… глухой и низкий проникает в сознание. Делаю шумный вдох и моргаю. Не замечаю как, но мои руки лежат на его плечах, а сама я очень тесно стою к нему. Настолько близко, что ощущаю его холодную кожу даже через своё платье. От шока даже вымолвить ничего не могу, ведь его руки лежат на моей талии, обнимая меня.
– Прекрасное начало нашего знакомства, не так ли, сладкая моя? – шепчет он прямо в мои губы, растворяя по ним прохладное дуновение ветерка.
– Я…я
– Ш-ш-ш, не бойся, не бойся меня, милая девочка. Я ведь только заманю тебя в свои руки и выпью твою душу. Такие сказки тебе рассказали про меня? Не отрицаю, я грешен, но не тем, Аурелия, моя радость, – слышу, как неприятно ему от этих слов. Вижу, как его лицо приобретает окраску печали, и глаза наполняются грустью.
– Прости, – шепчу я, все так же стоя на цыпочках и держась за него. Ноги от такого положения уже начинают дрожать.
– Тебя не за что прощать, совершенно не за что. Я лишь испытываю благодарность за то, что пришла, – придвигается ко мне и достигает губами моего уха, – и я благодарен.
Вдыхаю его аромат, которого нет, а он обнимает меня. И ведь должно быть страшно, должна бежать или что-то делать иное, но никаких мыслей. Только непонятное чувство в груди, скорее всего, сострадание к его судьбе, затопляет меня. Закрываю глаза, прижимаясь виском к его щеке.
Спокойствие, такое желанное и мягкое, растворяется по моим венам и расслабляет каждую частичку тела. С губ срывается вздох облегчения, и отдаюсь полностью этим холодным объятиям, ведь вокруг нас так жарко и душно. А тут… в этих мёртвых руках спасительная прохлада и кислород.
Плечи Вэлериу напрягаются под моими руками, и он отступает назад, отпуская меня. А я без этой поддержки и обрушившейся на меня краски стыда за то, что позволила себе это, качаюсь, пытаясь сохранить равновесие. Поворачивается ко мне боком, поднимая голову и двигая пальцами. Удивлена и смотрю на него во все глаза.
– Сюда идут… они идут. Где выход? – спрашивает он, даже не смотря на меня.
– Идут? – шёпотом переспрашиваю я и теперь сама слышу громкие женские голоса и один из них узнаю. Мама.
– Аурелия. Выход, – требовательно говорит он, хватая меня за локоть. Бегаю по его лицу, а сердце снова начинает бешено биться. От страха. От этих голосов. От шагов.
– Я… тут нет выхода… только этот, – тихо произношу я. В этот момент ударяют по двери, что песок сверху сыпется, а я вздрагиваю от этого. Вэлериу впивается в мои плечи ногтями, кривлюсь от боли и жмурюсь.
– Выход, по которому вёл тебя. Иначе будет плохо, – шипит он в моё лицо. Сглатываю и открываю глаза.
– Он охраняется, – мой голос тонет в новом сильнейшем ударе по двери и крикам за ней.
– Веди, ну же, – толкает меня. Да, в такой ситуации, я не могу вспомнить не то, что как мы шли, даже не помню, когда родилась.
Глазами ищу лестницу и бегу к ней, подхватывая платье. Взбегаю по ней, чуть ли не падая, но шум за дверью подстёгивает идти. Что будет, когда они увидят это? Что будет, когда узнают, кто это сделал? Моя смерть. А я тут для того, чтобы выжить.
– Темно, я ничего не вижу, – шепчу я, когда ощущаю холодный воздух позади. Недовольное шипение и коридор озаряется горящими факелами.
– Спасибо, – говорю я, выше поднимая платье и начиная бежать. Помню этот коридор, он такой долгий, а тогда казался иным. Короче. Дыхания не хватает, но несусь изо всех сил, пока не торможу у лестницы. Даже не оборачиваюсь, слыша позади уже крики. Его имя.
Спускаюсь и прыгаю в воду, а вот по ней бежать очень сложно. Неожиданно меня подхватывают холодные руки. Хватаюсь испуганно пальцами в плечи Вэлериу.
– Обними меня и закрой глаза, – говорит он. Киваю, выполняя указания. Он закидывает мои ноги на свои бедра, и резкий поток воздуха врывается в лёгкие. Непонятное положение тела, да и интерес, все же заставляют меня распахнуть глаза и увидеть, что он ползёт по потолку, а я лежу на нём. Да так быстро, что крепче хватаюсь в его шею и жмурюсь, а волосы развиваются в потоке воздуха.
Подпрыгиваю на нём, охаю и открываю глаза. Он стоит на ногах перед завалом. Снимает меня с себя и подходит к камням. Ужасный скрежет раздаётся отовсюду, и камни разлетаются в разные стороны под властью его руки. Поворачивается ко мне, шокированную этим, и снова хватает меня за талию. Подпрыгивает и вновь ползёт по стене. Это ведь… Господи…
– Даже не упоминай его имя. У нас с твоим другом плохие отношения, – от удивления на его слова распахиваю глаза и приподнимаюсь, пока он продолжает с быстротой ползти по потолку тоннеля.
– Ты что, мои мысли читаешь? – удивлённо спрашиваю я.
– Приношу свои извинения, но они очень интересные, – спокойно отвечает он, задирая голову.
Лестница. Прыгает в воду и снимает меня с себя, подталкивая к ней. Ладно, потом буду ходить в шоке и с открытым ртом, а пока мне ещё страшно. Взбираюсь по лестнице, а он за мной. Уже не предлагает повторить путешествие на нём, а только головой показывает бежать. Так меня просить не надо, я уже лечу по проходу, выбегая к развилке и в новый коридор. Ещё чуть-чуть. Немного осталось. Мы наконец-то добираемся до ямы, и я сгибаюсь пополам, быстро дыша и стирая пот со лба. Горло иссушено, а сил совсем нет.
