– Уходи, – шепчет она, отворачиваясь от меня.
– Прости меня, ладно? – подхожу к ней, кладу руку на её плечо, но она сбрасывает её.
– Простить? Да я так переживала за тебя, а ты… – зло сверкает глазами, повернувшись ко мне, – ты предала меня. Ты обманула меня. Когда ты стала такой? Я всё твоей матери расскажу, больше, чем сказала!
– Что ты сделала? – шокировано переспрашиваю я.
– Она приходила ко мне и спрашивала про сны и человека, зовущего меня. Рассказала моим родителям, они чуть чувств не лишились. Мне пришлось… пришлось сказать ей, что это всё твоё! – истерично кричит она, закрывая лицо руками.
– Теперь же ты сумасшедшая, а не я. Ведь я буду всё отрицать, полностью. И моя мама поверит мне, а не тебе, – до сих пор не верю, что мои мысли так гадко подтверждаются.
– Я расскажу им больше, Лия! Не посмеешь выставить меня такой! Я ведь любила тебя и про костюм скажу! – отнимает руки от лица, яростно шипя.
– Уже, у меня сотрясение мозга, и я могу видеть всё, что мне заблагорассудится. А ты… мне жаль, что ты так восприняла мою шутку. Ведь всё это было ложью, чтобы развлечься, – не знаю, откуда сейчас столько яда и силы в моём голосе. Но больше не вижу подругу, никого нет рядом со мной. И тайны лучше хранить в сердце, а другие вот так вонзают нож в спину.
– Я не узнаю тебя, Лия, – шокировано шепчет она. Я сама себя не узнаю, как и каждого, кто окружает меня. Больше не имею возможности быть той, кем была. Прятать только в себе познания и иллюзии, а другие… отчего-то так плевать, если сегодня моя последняя ночь тут.
– Пора взрослеть, Рима. Пора признавать свои ошибки и думать только о себе. Будь счастлива, – тяжело вздыхаю и подхватываю рюкзак, вылетая из её спальни. Буркнув слова прощания её родителям, странно поглядывающим на меня, выхожу из дома и плетусь по дороге.
Почему мы поступаем так, а не иначе? Кто дёрнул меня за язык тогда? Не знаю! Но сейчас сердце даёт трещину. Увидела всех, кто окружал меня, в настоящем обличии. Нельзя никому доверять больше. Нельзя. Даже самой себе.
До встречи с братьями Велиш остаётся ещё два часа. Не знаю, чем себя занять и еду к площади, чтобы понаблюдать, как собирают сцену, готовясь к ночи. Подумать. Необходимо подумать и понять, что я хочу спросить у них. Много вопросов, только все ли я могу спросить и не выдать себя?
Главное, понять, как защитить себя и маму. А на остальное сейчас плевать.
Viginti unus
Проверив, не следит ли за мной кто-нибудь, оборачиваюсь и смотрю на пустынную дорогу. А недалеко ведь стена, высокая и охраняемая, за которой сейчас безопаснее, чем в этом городе. И никто даже не догадывается, за исключением нескольких человек, какая страшная ночь надвигается на нас.
Иду по дороге, которая петляет, но только так буду уверена, что меня не найдут и не узнают, куда направляюсь. Так я узнаю и в случае чего смогу пройти мимо кафе. Снова оборачиваюсь – никого. Хорошо. Хорошо ли? Перед зданием, где располагается место встречи, нет машины Петру. Значит, не приехали ещё. А если обманул меня Лука? Если сейчас что-то ещё происходит, а я не знаю. Но глубоко вздыхаю и открываю дверь. Колокольчик надо мной оповещает о моём приходе.
– Добрый день, – говорю я Андрею, стоящему за прилавком.
– Добрый день, госпожа Браилиану. Чай или кофе, возможно, отведаете чего-нибудь? – вежливо предлагает он. Но мотаю головой, снимая пальто и вешая его на крючок.
– Нет, я подожду… кхм… просто посижу, – медленно отвечаю я, подходя к дальнему столику и присаживаясь за него.
Андрей наблюдает за мной, и сейчас он не кажется мне милым, как при первой встрече. Рассматриваю книги и удивляюсь. Они все на латыни. Бегаю глазами по ним. Каждая на этом языке. Ни одной нет на румынском, венгерском или же немецком. Одна латынь.
Замечаю боковым зрением, что мужчина выходит из-за стойки. Стараюсь не выдать волнения, когда он подходит к двери и запирает её, повернув замок.
– Что-то не так? Зачем вы это сделали? – поднимаюсь на ноги. Мужчина ухмыляется и хлопает в ладоши три раза. Судорожно ищу вариант спасти себя. Раздаются шаги позади. Оборачиваюсь и вижу двух мужчин, выходящих из задней комнаты.
– Свободен, – приказывает Лука, подходя ко мне.
– Вы хотели с нами встретиться, Аурелия. Так мы здесь, – произносит Петру, проходит рядом с братом и свободно садится за столик. Лука остаётся стоять, как и я. Они мне ничего не могут сделать, потому что я много знаю.
– И ты нам скажешь, как пройти вниз, – добавляет Лука.
– Думаешь? – усмехаюсь я, чувствуя силу внутри. Смотрю прямо в его зелёные глаза, пытающиеся испепелить меня. Да, внутри страшно, ведь не глупая, понимаю, что силы не равны. Но, вот это «но» и даёт возможность мне сейчас держаться, и не дрогнуть, опуститься на диван и указать рукой Луке, последовать моему примеру.
– Я хочу знать, что тут происходит? Кто такой Вэлериу Сакре и почему он внизу? – задаю главный вопрос.
– Сначала место, – требует Лука, сев рядом с братом.
– Нет, сначала я узнаю всё, а потом подумаю…
– Я тебя сейчас придушу, – он перегибается через столик, но я отклоняюсь назад, а Петру хватает его за плечо, усаживая обратно.
– Прекрати пугать её, брат. Этим ты только усугубишь ситуацию, – предостерегает Петру парня.
– Она играет с нами, не видишь? Она точно предаст…
– Нет. Я сама по себе. И уверяю, что ваши слова останутся во мне, – перебиваю его. Оба мужчины поворачиваются ко мне. Один прищуривается, а другой улыбается.
– Хорошо, Аурелия. Вы хотели знать…
– Не говори, Петру!
– Она имеет право знать это, выхода нет, – грустно усмехаясь, мужчина кладёт руки на стол и сжимает их в замок.
– Она одна из них. Она ни на что не имеет права! – возмущается Лука.
– И всё же, я расскажу, а ты можешь ехать, – пожимая плечами, Петру смотрит на меня.
– Слушаю, – киваю я.
– Вэлериу Сакре – бывший священник и достоинство этого места, погибший от рук неверных, запертый внизу – наш брат, – чётко говорит он.
– Брат? – недоуменно переспрашиваю я, и хочется смеяться от такой глупости.
– Да, он наш старший брат, – цедит Лука. – Я средний, а Петру – младший из нас.
– Что за бред? – возмущаюсь я.
– Подождите, Аурелия, выслушайте нас, а потом делайте выводы, – останавливает Петру меня от желания встать и уйти.
– Он не может быть вашим братом, даже если взять во внимание то, когда он родился. Более шестисот лет назад. И как Лука может быть старше вас, Петру? Ведь это просто идиотизм, – поджимаю губы и складываю руки на груди.
– Но так оно и есть. Наша фамилия Сакре, но нас усыновили и привезли сюда. Нам пришлось это сделать, чтобы быть рядом с ним. Мы знали, что он здесь. Где-то в этом месте его прятали, пока вы, Аурелия, не нашли его.
