А вообще сегодня всё было нормально. Спарринг со Смирновым Костя в принципе выиграл, если не считать некоторых мелочей. Хоть и тыкал его Валера носом в ошибки, но у Смирнова их куда больше. Защиту его пробить – дело плёвое, да и атакует он неуверенно, точно боится чего-то. Хотя, если по правде, несколько его ударов Костя пропустил. Что есть, то есть. Но всё равно хорошо. Тем более отогнал лишние мысли. Они, лишние мысли, совершенно ни к чему. И с чего бы это всякая дрянь стала в голову лезть? Может, болезнь какая-нибудь? Нет, вряд ли. Чувствует он себя неплохо, а тошнота – она пройдёт.
В раздевалке было ещё жарче, чем в зале. Топили на полную катушку, энергии не жалели. До чего ни дотронешься – всё горячее, точно песок в пустыне. Интересно, какому идиоту пришла в голову мысль поставить тут, в раздевалке, металлические скамьи? Временами Косте казалось, что он сидит на огромной, пышущей жаром сковороде. Пот лил градом, а утираться приходилось собственной майкой. Жаль, душ уже две недели как не работает. Валера сказал, что-то там засорилось.
Впрочем, ребята не спешили отсюда уходить. До ужина ещё есть время, никто не гонит, и можно посидеть, поболтать, расслабиться. А главное, тут все свои, Помощники на Группах. И Временные, и Постоянные. Народ стоящий. Жаль, встречаются они только здесь, на тренировках. Но так надо. Группы должны быть строго изолированы. Ничего не поделаешь, Карантинный Режим. И только им, Помощникам, сделали исключение, разрешили встречаться. И правильно. Нужно же им, будущим Стажёрам, хоть изредка побыть со своими, с равными. Не киснуть же им в Группах среди всякой бестолочи. Иногда неплохо и человеком себя почувствовать. Свободным человеком, забывшим про свою функцию в Группе, про Энергии и Предназначение. Просто сидеть на горячей скамье в душной раздевалке без окон, слушать анекдоты.
Анекдоты травил Димка Руднев, Помощник с четвёртой Группы. На сей раз речь шла о любви слона и обезьяны. И о том, что из этого получилось. Хоть и чушь несусветная, а всё равно смешно. Димка знает массу подобных анекдотов и никогда не повторяется. Правда, сейчас Косте показалось, что про слона и обезьяну он уже слышал и вовсе не от Димки. Но мало ли что ему кажется. Если на всё обращать внимание, скоро свихнёшься.
– Ещё чего-нибудь загни, а? – попросил он, натягивая мокрую от пота майку на горячее тело.
– Ну, чего бы такого ещё… – Димка на минуту задумался, а потом выдал: – Ну, топает один лох ночью из гостей, к нему трое в переулке подваливают: «Эй, мужик, дай закурить!» Ну, дядя ондатровую шапку снимает. «На, держи… Эх, когда же вы все накуритесь!»
Народ опять заржал, хоть и не так мощно, как после слона с обезьяной. А Косте понравилось. Он представил себе, какая рожа была у мужика, протянувшего шапку. А кстати, где всё это происходило? Костя задумался. И снова полезли в голову глупые мысли. Что значит ондатровая шапка? И переулок? Странные какие-то слова, вроде бы и знакомые, и в то же время никак не удаётся вспомнить, где же он их слышал. И ведь маячат ответы, до них почти рукой подать, но в самый последний момент ускользают, а в голове остаётся противная серая муть. И ведь такое случается довольно часто. И тогда приходится гнать лишние мысли. В конце концов, это же анекдот. Главное смысл, и неважно, где оно происходит. Наверное, в каком-нибудь городе. Хотя что значит в городе? Опять непонятное слово. Что это ещё за какой-то город? Ведь что есть? Есть Корпус, вокруг него огромный заснеженный парк. Там они почти каждый день гуляют после занятий до обеда. Высокие чёрные деревья, узловатая, припорошенная снегом кора, изредка попадаются и невысокие лохматые ёлки. Аккуратные дорожки, по бокам их здоровенные сугробы. А дальше, где кончается парк, – там стена.
Однажды, ужасно давно, когда они были ещё сопливой малышнёй, Костя спросил у Серпета – а что там, за стеной? Спросил и тут же испугался: вот сейчас возьмёт его Серпет своими большими белыми пальцами за ухо и поведёт в свой кабинет, наказывать. За неположенный вопрос. И все пацаны тоже притихли, ждали, что будет. Но ничего тогда не случилось. Серпет лишь улыбнулся как-то невесело и сказал:
– За стеной? Да ничего там интересного. Поле, а потом всё опять начинается. Впрочем, тебе этого, Костик, не понять. Лучше проверим, как ты сделал уроки на завтра.
Ну и глупо. Нечего Костю проверками пугать – он всегда хорошо учился. И Серпет, между прочим, это знал. Видно, ляпнул первое, что пришло в голову. Слишком уж ему Костин вопрос не понравился. До того не понравился, что он даже притворился, будто не сердится.
А насчёт учёбы – пускай лучше Васёнкин с Царьковым чешутся. Рыжов, тот ещё ладно, а вот эти два обормота! Надо бы, кстати, сегодня их проверить. Иначе вполне может случиться так, что вместо уроков будут целый вечер в фантики резаться. Уж сколько раз Костя и фантики у них отбирал, и лупил – а всё без толку. Нет у них цели поважнее фантиков. Козлы, всю Группу тянут назад! Очень может быть, из-за них на целый месяц отменят прогулки. На Костиной памяти такое случалось несколько раз, давно, задолго до того, как он стал Помощником. Так что же, из-за этих придурков целый месяц киснуть в душных стенах? И к тому же самое плохое впереди. Говорят, есть такой специальный журнал, куда записывают не отдельных ребят, а целые Группы. И что потом с ними бывает – никому не известно. Да уж, наверное, что-нибудь бывает. Зря ничего делать не станут.
Нет, пора с ними разбираться! И круто разбираться. Что самое поганое – они не кретины. Тогда всё было бы проще. Раз уж их слабые мозги ни на что не годятся, то нечего от них и требовать. Как выражается Серпет, из пустого кармана можно вынуть только фигу. Так что забрали бы их куда-нибудь Санитары – и всего делов!
Но Костя знал, что такой номер не пройдёт. Потому что на самом деле они учиться могут. Просто ленятся, гады. Наплевать им и на Группу, и на Костины старания. Фантики им важнее. Нет уж, этим придётся всыпать как следует, не то что Рыжову. Каждому как минимум полсотни горячих, да к тому же ещё мокрой «морковкой». Надо бы им «кобуру» устроить. Или «метро». Правда, слишком уж круто получается. Это уже Андрюхой Кошельковым пахнет. Да и ребята они в принципе неплохие. Добрые. Царьков по ночам здорово травит всякие истории, а Васёнкин – тот вообще самый младший в Группе, самый слабый.
– Да, пацаны. А неплохо бы и нам курнуть, – мечтательно пробасил Лёха Смирнов. – Мы что, не мужики разве? Маленькие мы, что ли?
Оторвавшись от своих мыслей, Костя поднял голову. А в самом деле! Тут все свои, ребята надёжные, в случае чего никто не настучит. Так что всё законно.
– У тебя, Лёха, что, крыша поехала? – осведомился между тем Серёга Александров, Помощник из девятой Группы. – Чего курнуть, в натуре? У тебя что, заначено?
– Ну, как знать, как знать, – рассеянно ответил Лёха, оглядывая ребят. – Для хороших людей, может, и найдётся.
– И что же у тебя заначено? – поинтересовался из угла огромный толстый парень, Сашка Орехов.
– Ну, хотя бы «Camel» нераспечатанный, – каким-то очень уж небрежным голосом произнёс Лёха.
А Костя насторожился. Мечтать было занятно, но, выходит, это не просто трёп? И заёрзали в душе невесть откуда взявшиеся чувства. Потянуло на курево.
