– Да. Еще спросил, где ты и почему не отвечаешь на звонки. Судя по всему, ему нужно передать тебе что-то важное.
– Я не помню его телефона, – огорчилась Лионелла.
– Перешлю эсэмэской.
– Жду.
Не чая минуты, когда наконец придет эсэмэска от мужа, Лионелла не стала есть овощное пюре, которое ей принесла санитарка. Когда сообщение пришло, она тут же позвонила Черенцову:
– Здравствуй, Володечка!
– Хотел сказать, что ключи от дома Андрон передал через меня. И, поскольку ты представляешь интересы хозяина, я оставил их вашему охраннику.
– Спасибо, мой дорогой. Ты звонил только за этим?
– Не только…
– Что еще? – спросила она с надеждой.
– Помнишь наш последний разговор?
– Как не помнить.
– Насчет тех сплетен про тебя и Фугенфирова.
– Прости, об этом я не люблю вспоминать.
– Если не хочешь…
– Говори.
– Вчера я встретил одного человека, актрису. Она окончила ВГИК, училась на курсе у Ольшанской. Она мне рассказала, кто распускал эти сплетни.
– Кто?
– Сама Инесса Ольшанская.
– Я догадывалась, но не хотела в это верить.
– Теперь знаешь наверняка.
– Спасибо.
– Возможно, тебе стоит рассказать об этом Кириллу.
– Какой в этом смысл…
– Во всяком случае я обязан был предложить. Прости меня, деточка.
– Милый мой Володечка, ты здесь при чем?
– Когда слышишь такие истории…
– Какие? – спросила Лионелла.
– Истории о человеческой подлости. Ты ей во внучки годилась. А она сводила с тобой счеты.
– О чем ты?
– Та же актриса рассказала, что Инесса патологически ненавидела красивых женщин. Она ревновала студентов-мальчишек к однокурсницам-девочкам.
– Хочешь сказать, она ревновала меня к Кириллу?
– Пойми, деточка, Инесса была примадонной. Первой. Понимаешь? Первой и единственной, и значит, лучшей. По крайней мере, она так считала. У стареющих актрис такое часто бывает. Они стареют, сдают позиции, а тут – молодые и красивые приходят на смену. И все. Конец.
– Теперь, в своем возрасте, я понимаю, что это очень похоже на правду. И знаешь, Володечка, мне жаль ее.
– Не изливай свою жалость на недостойный объект. Инесса была дрянью.
– Бог с ней. Забудем.
– Нет, не забудем. Днем раньше я специально позвонил знакомому оператору. Когда-то он работал вторым на «Русалках» у Ефима Ольшанского. Мы с ним повспоминали о былом, и он мне сказал, что доподлинно знает: историю измены Лены Ольшанской со спасателем придумала Инесса. Господи, прости меня, грешного, хороших слов на ум не приходит. Грязные мысли, грязные слова – все это про великую Инессу Ольшанскую.
– Мы ей прощаем, и бог простит. Спасибо тебе, Володечка.
– Расскажешь об этом Кириллу?
– Ему не до того.
– Верю, и как говорится, на сим прощаюсь.
Звонок Черенцова всколыхнул в Лионелле прежние чувства, но в них не было уже той остроты, от которой еще недавно было так больно. Как видно, решила Лионелла, большие потрясения ставят мозги на место.
Она с отвращением взглянула на овощное пюре.
Однако ей не было суждено его попробовать, в палату вошла дежурная медсестра и, указав рукой на Лионеллу, сказала:
– Да вот же она.
Лионелла увидела в дверях Марго Никодимцеву. Та в слезах бросилась к ней:
– У меня все пропало!
– И у меня тоже, – сказала Лионелла. – Ничего, еще наживем.
– Я не про вещи. – Марго подняла заплаканное лицо. – Он меня бросил!
– Кто?
– Мишель Петухов.
Лионелле ничего не осталось, как только спросить:
– Почему?
– Сказал, что больше не любит. Как видно, нашел помоло-о-оже-е-е.
– Не реви. Пошли его к черту. Знаешь, как его называла Катерина?
– Не-е-е-ет.
– Слоистым волосатым червяком.
– Так и есть.
– Чего ж тогда плакать?
– Я все рассказала мужу, и он подал на развод.
– С этим ты явно поторопилась.
– Что делать, Лионелла, что делать?!
– Просто забыть. Кривая куда-нибудь вывезет.
– Не вывезет. Ты просто не знаешь всего.
Лионелла взглянула на Марго с подозрением:
– Постой… Ты о чем?
Но та с испугом отвела глаза в сторону:
– Я осталась без копейки… Все вещи сгорели.
– Но ведь ты сейчас не о том?
Марго зажмурилась и с силой помотала головой. Лионелла приказала:
– Рассказывай!
– Это я придумала украсть какой-нибудь предмет из дома Кирилла с его отпечатками.
– Зачем?
– Чтобы его обвинили в убийстве…
– Зачем?! – на тон выше спросила Лионелла.
– Чтобы все подумали, что Катерину убил тоже он. Но этот дурак не нашел ничего лучше, чем схватить какую-то стекляшку, а потом раздавить ее своим башмаком.
– Ты про Петра?
– Он такой же Петр, как я – Василий, – сквозь слезы усмехнулась Марго. – Теперь он арестован, и я попаду за решетку. Помоги мне, Лионелла! Ты умная, и у вас с мужем есть деньги! Мне некому помочь кроме вас!
– Кто это придумал?
– Что?
– Убить Катерину.
– Мы просто говорили… Смеялись… А что, если вдруг…
– Ты и Петухов?
– Все вышло само собой. Когда Шмельцов упал с крыши, Мишелю пришло в голову, что это хороший способ. – Марго спохватилась: – Но я ему говорила: не надо!
– Так он тебя и послушал. Мишель – упертый. Если что задумал, уже не отступит. Не понимаю, чего ты хочешь от меня?
– Совета и денег. Мне нужен адвокат. Я просто чувствую, как эти двое уже дают против меня показания.
– Петр и чеченец?
– Их арестовали. Ты уже знаешь?
– Следователь мне рассказал.
После этих слов Марго просто взвыла:
– Помоги мне-е-е-е!
– Ну, предположим, найму тебе адвоката…
– А я тебе все расскажу!
– Тогда скажи, зачем он мне звонил?
– Петр?
