— Ни разу не была.
— Я тоже не был, будет интересно, там в пещерах Святого пристанища двести лет назад построили церковь, а ещё раньше, в XI веке, капеллу Санта-Мария-дель-Фрасасси.
— К христианским святыням я равнодушна.
— Понятно, не настаиваю, идём дальше. Остров Суртсей.
— А это где?
— Юг Исландии, небольшой островок, родившийся в 60-х годах прошлого века благодаря вулкану. Вулкан давно потух, и предприимчивые исландцы построили на острове городок для туристов. С высоты остров похож на череп грызуна, ландшафт его прямо-таки инопланетный, туристы валом валят. Летим до Рейкьявика и селимся в городке.
Устинья сморщила носик.
— Может быть, это и экзотично, и красиво, но скоро приестся. Да и вулкан рядом, может проснуться.
— Нас предупредят заранее, кругом понатыканы станции контроля за средой. Но если не хочешь, предлагаю новозеландский Милфорд-Саунд. Это фьорд на западном побережье острова Южный, одно из самых влажных мест на Земле. Дождь там идёт каждые два из трёх дней. Любишь дождь?
— Люблю, детство всегда вспоминаю. Почему ты выбрал Новую Зеландию?
— Во-первых, далеко лететь, ищейки Охотников нас там точно искать не станут. Во-вторых, природа сказочная, уникальная экосистема, скалы, горы, фауна и флора, всё как положено. А главное, есть где спрятаться и пожить вдали от мирской суеты.
— Мне это нравится больше.
— И ещё Венесуэла. Была в Венесуэле?
— Была в Бразилии, на сборах, там есть скальные стены в горах на побережье.
— Тропический лес, истоки реки Ориноко, река Касикьяре, соединяющая две реки — Ориноко и Риу-Негру, где-то в лесах прячется легендарная Эльдорадо, пирамиды, в общем — рай для туристов.
— Венесуэла тоже далеко, как и Новая Зеландия. Поближе ничего нет, желательно в России?
— Наши «родственнички» из одиннадцатого числомира сейчас устроились в СПА-комплексе «Марьин остров» на Алтае, но я там ни разу не был.
— Мы с группой летали в Бийск, — оживилась Устинья, — года два назад, там в горах был наш тренировочный лагерь «Орёл». Где стоит этот «Марьин остров»?
— В низовьях реки Чемал до впадения её в Катунь. В конце концов, почему бы и нам туда не полететь? Предложенные варианты тебе не понравились? Можно ещё в Гонконг махнуть.
Устинья скептически поджала губы, и Саблин умолк. На сердце легла досада. Хотя она и не возражала впрямую, было видно, что зарубеж подруга Прохора лететь не собирается.
— Понял, попробую проложить маршрут на Алтай.
Они посидели ещё немного, судача о своём путешествии по Норвегии, потом Саблин засобирался домой и предложил Усте подвезти её.
— Ты же всё равно намечала встречаться с Прохором? Поехали.
Она в сомнении глянула на часы.
— Маму хочу дождаться.
Саблин хотел ответить, что он не возражает подождать, и в этот момент в голове «лопнул воздушный шарик».
Он замер, сделав шаг к двери.
«Извини, братик, — раздался в хрупкой тишине головы тающий призрачный голос. — Вынужден тебя побеспокоить. Я туда попал?»
— Туда, — сипло ответил Саблин, осознавая, что с ним заговорил «родич» из одиннадцатого Ф-превалитета.
Устинья высунула голову из кухни:
— Что ты сказал?
Он погрозил ей пальцем, призывая молчать, проговорил мысленно:
«Я не ждал тебя так скоро».
«Случилась неприятность, нужна твоя помощь».
«Слушаю тебя».
«Прохор… наш Прохор ушёл в «матрёшку» и уже сутки не возвращается. Где ваш?»
«Дома… у меня. — Саблин попятился и сел на диван, не сводя глаз с удивлённо замершей Усти. — По крайней мере, должен быть. Я говорил с ним час назад».
«Понимаю, что это звучит шизофренически, но мне, кроме тебя, не к кому обратиться за помощью. Надо его найти».
«Кого? То есть… прости… понял. Как?»
«Обратись к своему Прохору, пусть поищет нашего в «матрёшке».
«В матрёшке? Ах да… торможу, блин! Я-то попрошу, но ведь Прох… наш Прохор ещё не выходил в… э-э, «матрёшку» самостоятельно. Он даже эргион ещё не доделал».
«Эргион — не машинка для преодоления иных пространств, он только помогает настраиваться и переходить в иное состояние сознания. Главное — как ведёт себя оператор, в данном случае формонавт. Можно нырнуть в «матрёшку» и без модуля».
«Хорошо, я попробую. Ты сможешь объяснить мне, как вы это делаете? Как нырнуть в… в Бездны», — вспомнил Саблин подслушанный термин.
«Я ещё сам маловато знаю, — виновато признался Саблин-11. — Объясню, что смогу. Разговаривай с Прохором, обрисуй ему ситуацию, я вернусь через полчаса».
«Могу не успеть, приходи через час».
«Договорились, жди».
Голос «родича» перестал качать пространство под черепом.
Саблин очнулся.
— Что с тобой? — одними губами выговорила Устинья.
— «Гость» приходил.
— Го… ты имеешь в ви…
— Саблин-11. Прохор исчез. Вернее, их Прохор нырнул в числомиры и не вернулся. Мой «родич» просит поискать его.
— Разве мы можем помочь?
— Надо срочно сообщить нашему Прохору. — Данияр преодолел нахлынувшую растерянность, решительно встал. — Я еду домой.
— Я с тобой!
Он прикинул необходимость присутствия Устиньи, кивнул.
— Едем.
Через несколько минут «Вондер» Саблина мчался по улицам Суздаля так, будто за ним гнались разъярённые носороги.
Прохор встретил их с чашкой гранатового сока в руке; в квартире было жарковато, и на нём красовались только плавки. Устинью увидеть он не ожидал.
— О, летунья, привет, а я собирался через полчаса ехать к тебе.
— Оденься, — бросил Саблин, скрываясь в санузле.
Прохор проводил его недоумённым взглядом, спохватился:
— Посиди, я сейчас. — Забежал в спальню, появился через минуту в шортах и в белой футболке. — Что с ним?
— К нему «брат» приходил, — ответила Устинья, нервничая.
— Какой брат? Ах да…
— Он сейчас сам расскажет.
Саблин вышел умытый, с влажными волосами, с размаху бросился в кресло.
— Садитесь.
Устинья примостилась на диване.
Прохор посмотрел на неё озадаченно, сел рядом.
— Что случилось?
— Саблин из одиннадцатого числомира приходил. — Данияр рассказал о визите «родича». — Сможем мы им помочь?