Саблин неторопливо двинулся к кремлю, высившемуся в конце улицы белой, геометрически красивой громадой.
Валы и рвы, окружавшие Суздальский кремль со времён постройки, сохранились до сих пор, украшенные стелами с табличками, указывающими, что здесь располагались насыпи, укреплённые дубовым частоколом, возведённые вокруг города по приказу Юрия Долгорукого.
За стенами кремля можно было рассмотреть высокую соборную колокольню, зелёные крыши Архиерейских палат, сам Рождественский собор, маковки Успенской и Христорождественской церквей.
Саблин терпимо относился к религии, не считая себя ни ревностным поклонником Православия, ни верующим, ни атеистом, однако древнерусскую архитектуру любил и не раз бывал на территории кремля, по строгому облику которого можно было изучать древнерусское зодчество от начала XII до конца XVIII века.
Ступив на утоптанную песчаную дорожку, ведущую к Архиерейским палатам, он набрал номер Юстины:
— Я на месте.
— Вижу, — отозвалась она.
Он оглянулся.
Юстина в обычной летней одежде: юбка, блузка, туфли на высоком каблуке, — выходила из машины в тупике улицы, где располагалась стоянка для гостей кремля.
Девушка была очень мила и женственна, и Саблин снова подумал о несоответствии внутреннего и внешнего в облике и характере Юстины, выглядевшей как жрица любви (по образному выражению Михася), но не допускавшей ни малейших шуток в эту сторону. Иногда самому Данимиру, знавшему Юстину с детства, казалось, что она родилась майором полиции, командиром группы спецназа, которая подчинялась ей беспрекословно.
Приехала она снова не на ведомственной машине, а на светло-бежевом «Ниссане Жуке». Саблин разглядел в кабине и водителя — девушку с короткими волосами.
Юстина догнала его, когда он входил в ворота Архиерейских палат.
— Что у тебя за нелюбовь к встречам в кабинете?
— Во-первых, можем посидеть в ресторане, здесь очень хорошая кухня. Во-вторых, любой кабинет можно оборудовать прослушивающей аппаратурой. В-третьих, в случае чего легко можно будет выяснить, следят за нами или нет.
— Не понимаю смысла слежки.
— Значит, ты пропустила мои слова мимо ушей?
— Если ты о Прохоре, то я действительно мало чего поняла. Ещё раз начни с начала, с самой сути происходящего.
Саблин оглянулся, реагируя на взгляд в спину: но это была пара пожилых женщин, движущихся в тени зданий. Туристов в это время дня на территории кремля было мало.
Он собрался с мыслями.
Юстина нетерпеливо глянула на часы, направилась вдоль северного корпуса Крестовой палаты.
Первые кирпичные строения Суздальского духовного владыки появились в середине XV века вблизи Рождественского собора. В 1635 году напротив собора вырос монументальный восьмигранный столп колокольни с высоким шатром и часами-курантами, а в среднем ярусе столпа разместилась домовая церковь. Затем начались более серьёзные перестройки, радикально изменившие облик архиерейского двора, а в начале XXI века в нижней трапезной комплекса появился ресторан, который назвали просто — «Трапезная».
Мимо прошли два монаха, ответив поклонами на поклоны Саблина и Юстины.
— Все цифры и числа от единицы до бесконечности, — начал он, — образуют непрерывный континуум или спектр с квантом перехода, равным единице.
— Без математики нельзя обойтись? — поинтересовалась рассеянно Юстина.
— Боюсь, никак, — развёл он руками. — С неё всё началось. Запомни главное: Вселенная является не просто гигантской протяжённостью пространства, заполненного вакуумом, газом, электромагнитными полями, звёздами и галактиками, она представляет собой «матрёшку», образованную цифрами и геометрическими фигурами, каждый слой которой имеет базовые законы определённого числа.
— Извини, Дан, для меня это всё равно слишком сложно. Я никак не могу вникнуть, в какое дерьмо вляпался Прохор.
— И это я тебе уже объяснял. Он не виноват, что таких, как он, формонавтов — путешественников по числомирам преследуют неведомые Охотники. Он даже не знает, как они выглядят. Но они объективно существуют и уже вылезли в Суздале, начали искать Прохора, выспрашивать, следить за его друзьями и знакомыми. Не знаю, следят ли они за тобой, но за мной точно.
Юстина замедлила шаги.
— Ты уверен?
— Вопрос излишен. Ты меня знаешь.
— Мне надо встретиться с Прохором. Он сможет приехать в Суздаль?
— Лучше не рисковать. Я вообще советую ему улететь за тридевять земель, за границу, и чем дальше, тем лучше. Нужны деньги. У меня есть кое-какие сбережения, но их не хватит.
— Финансы мы отыщем. Мне надо убедиться в реальности ваших опасений.
— Юсь, мы с тобой знакомы много лет, я когда-нибудь поднимал панику зря?
— Ты — нет, в Прохоре я не уверена.
— Он математик, но не лох и видит дальше, чем я, заявляю это со всей ответственностью. О его же ответственности говорит уже тот факт, что он тебе ничего не рассказывал, не хотел волновать. Помоги нам исчезнуть на какое-то время.
— Это не решение проблемы. Нужно захватить кого-нибудь из ваших Охотников и допросить.
— Они не физические субъекты, а сущности, вселяющиеся в психику людей. Сегодня ты знаешь этого человека как коллегу по работе, а завтра он будет подчиняться засевшему в мозгу Охотнику. В меня они уже пытались внедрить своего агента, наверняка попытаются и в тебя.
Юстина провела ладонью по виску, как бы прогоняя видение.
— Хотела бы я посмотреть на того, кто попытается это сделать.
— Вряд ли ты его увидишь, они приходят оттуда. — Саблин ткнул пальцем в небо. — Из других превалитетов.
— Откуда?
— Из других измерений. И это уже не математика, а горькая реальность, которая круто меняет нашу жизнь.
Остановились у северного корпуса палат, под углом соединявшегося с более ранними зданиями: трапезной церковью с восьмискатной крышей, «всходним» крытым крыльцом с черепичным шатром и галереей на арках.
— Зайдём? — кивнул на крыльцо Саблин, подразумевая ресторан.
— Некогда, — отказалась Юстина. — Когда нужно решать с Прохором?
— Чем раньше, чем лучше.
— Как это всё не вовремя. Мы сидим на готовности, в Суздале идёт ликвидация ваххабитского подполья, в любой момент могут объявить тревогу.
— Я понимаю.
— Когда ты поедешь к нему?
— Как только решу все сопутствующие проблемы: финансы, путёвка, билеты на самолёт, сопровождение. Отпуск мне уже дали.
— Деньги возьмёте у меня, но мне надо с ним встретиться.
— Поехали со мной.
— Если смогу. — Юстина повернула обратно. — Могу дать своих оперов, прикроют. Но мне нужны доказательства.
