— Ты приехал только ради этого?
Саблин сел у стола.
— У меня был «гость».
Прохор смотрел внимательно, его выдержке можно было позавидовать, если бы у Данимира своя была не слабее, и он продолжил:
— Меня пытались зазомбировать.
Взгляд Прохора мгновенно стал острым.
— Когда?!
— После обеда я поехал в поликлинику и… в общем, слушай. — Саблин передал другу всё, чему стал свидетелем.
Прохор выслушал его внешне спокойно, практически так же, как и Юстина. Саблин даже подивился этому сходству, подумав, что они очень похожи друг на друга, оба — лидеры. Коса на камень, как принято говорить в таких случаях. Но ведь за обоих переживаешь?
— Ты крут! — с мягким восхищением покачал головой Прохор, когда он закончил. — Ко мне цеплялись дважды, но ДД заранее дал мне дельный совет, что делать при попытке вселения, а ты нащупал способ сам.
— Да ничего я не нащупал, случайно получилось, — возразил Данимир.
— В том-то всё и дело, что единственный вариант отбиться от пси-раппорта — позвать на помощь любимых женщин и друзей.
— Не понял.
— Вот чёрт, я не думал, что тебе это понадобится так скоро, потому и не объяснил. Кого ты вспомнил?
Саблин почесал в затылке.
— Маму…
— Ещё?
— Твою Юстину… показалось — голос услышал, потом Варвара позвала.
— Вот! Это — сила! Даже в их отсутствие можно опираться на энергетику благорасположенных к тебе людей, в особенности женщин, и тогда никакое вселение-зомбирование будет не страшно.
— А если бы я не вспомнил?
— Ну, не знаю, может, Охотник и расквартировался бы в твоей башке. Хотя не верю, ты не из породы оборотней, в тебе нет черноты.
— Спасибо.
— Это не похвала.
— Надо будет предупредить Юстину. Кстати, я разговаривал с ней дважды, она посоветовала настойчивей искать причину открывшейся на тебя охоты.
— Она и мне об этом говорила. — Прохор встал, походил по комнате задумчиво, сел обратно на кровать. — Сначала я думал, что знаю точный ответ. Но вспомнился ДД, и я засомневался. Буду думать. Ты надолго?
— Завтра уеду. Я общался с твоим начальством, выпросил тебе отпуск для лечения. Для всех ты лечишься за пределами России, в Хорватии.
— Ни разу не был.
— Вот и пораскинь мозгами, не рвануть ли туда и в самом деле? Может, мы с Варей присоединимся.
— Ты с Варей?
— А что? Послезавтра мы с ней идём в ЗАГС расписываться, и у нас будет медовый месяц.
— В лесу дуб повалился! — пробормотал Прохор. — Неужели созрел?
Саблин с комичным унынием развёл руками.
— Довёл девушку до шокового состояния. Хорошо бы и ты сделал то же самое.
Прохор погрустнел.
— Если бы Юстина захотела, я бы ни минуты не раздумывал.
— Ещё есть шанс, она о тебе беспокоится, пообещала помочь разобраться с Охотниками. Что будешь делать?
— Почитаю и спать. А ты?
— Может, потренируемся?
Прохор собрал морщинки у глаз, определяя, что имеет в виду Саблин, потом понял: Данимир говорил о входе в «матрёшку» числомиров.
— Наверно, стоит идти дальше, раз уж начали, — добавил Саблин. — Нельзя останавливаться на полпути.
— Наркотик, — проговорил Прохор, растягивая губы в понимающей усмешке. — Это настоящий наркотик.
Саблин vs Саблин
Секретарша Света, как всегда, приветствовала шефа радостным известием:
— А телескоп «Кеплер» открыл ещё одну земноподобную планету.
— Замечательно! — порадовался Саблин, не особенно вдумываясь в смысл услышанного. — И где же?
— В созвездии Близнецов. Звезда в два раза меньше Солнца и совсем красная, а название ей дали по фамилии писателя Головатова.
— Был такой писатель?
— Раз дали, значит, был.
— И далеко?
— Я не знаю, где он тогда был.
— А звезда?
Света сконфузилась.
— Раз в телескоп её разглядели, значит, она недалеко. Я бы туда слетала, посмотреть, какая она. А вы, Данияр Тимофеевич?
— Нет, я лучше кофейку попью, — отказался Саблин, открывая дверь кабинета, — сделай с лимончиком, пожалуйста.
Компаньон Женя Дряхлов сидел за своим огромным столом и разговаривал с кем-то по скайпу. Увидев Саблина, он покачал пальцем, призывая его молчать.
Собеседником Евгения был мэр города, пришедший к власти год назад и зарекомендовавший себя вдумчивым хозяйственником. Он не только на словах боролся за чистоту улиц Суздаля, слывшего ярким примером города-памятника архитектуры XVII–XIX веков, но и быстро реагировал на мнение общественности, заинтересованной в сохранении аромата старины. К тому же он был спортсменом, и при нём в Суздале начали работать десятки спортивных центров. Клуб «Чемпион» он посещал регулярно, так как его любимым видом спорта было самбо.
Света принесла кофе.
Саблин взял чашку, кивком поблагодарил Светлану, девушка бесшумно вышла.
Саблин включил компьютер, одним ухом прислушиваясь к разговору Жени, открыл страницу хранящихся в базе данных документов.
Евгений закончил переговоры с мэром, в сердцах хлопнул ладонью по столу:
— Не уговорил!
Он имел в виду свою давнюю задумку перенести соревнования по боевым искусствам на центральный стадион города, но мэра эта идея почему-то не заинтересовала.
— А чего ты хотел? — пожал плечами Саблин. — Мы живём в мире первого отрицания Единого. На любое доброе деяние находится деяние противоположное, отрицающее добро.
Евгений с сомнением посмотрел на компаньона.
— При чём тут отрицание какого-то единого? При чём тут он? И кто он? Ты имеешь в виду президента?
— Это эзотерическая математика. Я тебе уже рассказывал, мой друг занимается нумерологией и числонавтикой, дал как-то почитать трактат о числах. Оказалось — прелюбопытнейшая вещь! Цифрам приписываются такие экзотические свойства, что дух захватывает. С отрицанием Единого мне тоже не всё понятно, однако смысл такой: мы живём в мире, законы которого диктует цифра 2, а она как раз и отрицает.
— Кого?
— Не кого, а что. Во-первых — цифру 1, которая порождает мир Первопричины. Во-вторых, двойка отрицает целостность и единство, волю к проявлению. Поэтому наша числореальность так двойственна и противоречива.
— Звучит-то как интригующе — числореальность, — фыркнул Евгений. — Напридумают же! Почему ты считаешь, что мы живём именно в этой… гм, гм, реальности, под двойкой? А не, скажем, под тройкой или десяткой?
