— Оп-ля! — наконец сказала Кейт и вытащила алюминиевое колечко с ключом от дома и от "фольксвагена".
Петр ахнул и бросился к ней, Кейт попятилась и спрятала ключи за спиной.
— Сперва позвони в полицию, — велела она, — и скажи, что ошибся насчет Белочки. Тогда получишь ключи.
— Чего?… Нет! Отдай ключи, Кэтрин! Я твой муж и говорю: отдай ключи!
— А я твоя жена и говорю: нет.
У него был такой вид, будто он готов отнять их силой.
— Я скажу полиции, что, возможно, Белочка не вегетарианка. Пойдет?
— Скажи им, что мышей она не брала.
— Я скажу, что ты думаешь, что она мышей не брала.
Кейт поняла, что большего не добьется.
— Действуй!
Он достал из правого переднего кармана шортов мобильник, потом вынул из заднего кармана бумажник, из него — визитку.
— Детектив, ведущий мое дело, — горделиво пояснил Петр, показывая карточку. — Как произносится его имя?
Кейт всмотрелась в буквы.
— Макинрой.
Петр включил телефон, посмотрел на экран и принялся за кропотливый процесс набора номера. Раздался одиночный сигнал, затем записанный на автоответчик мужской голос.
— Наверное, отключил телефон, — заметила Кейт. — Оставь сообщение.
Петр опустил телефон и раскрыл рот от изумления.
— Неужели он его выключил? — воскликнул он.
— Да, поэтому сработал автоответчик. Оставь сообщение.
— Он велел звонить ему хоть днем, хоть ночью! Сказал, что это его личный номер.
— Петр, бога ради! — Кейт отобрала у него телефон и прижала к уху. — Детектив Макинрой, это Кейт Баттиста. Я звоню по просьбе Петра Щербакова, взлом в лаборатории. Он сказал вам, что подозревает мою сестру, потому что считал ее вегетарианкой, а это не так. Она ест мясо. Вдобавок весь вчерашний вечер она была дома, и если бы она выходила ночью, я обязательно бы услышала, так что можете вычеркнуть ее из списка подозреваемых. Спасибо. До свидания.
Она нажала отбой и отдала трубку Петру. Тот сунул телефон обратно в карман.
— Детектив сказал: "Вот моя визитка. Звоните в любое время, если появятся какие-то соображения". А теперь он не отвечает! Последняя соломинка, самая последняя… Это худший день в моей жизни!
И хотя Кейт знала, что она здесь ни при чем, она все равно оскорбилась и молча отдала ему ключи.
— Спасибо, — ответил Петр рассеянно, затем поправился: — Что ж, спасибо. — Непривычное в его исполнении "что ж" слегка смягчило тон высказывания. Петр провел рукой по лицу. Он выглядел напряженным и уставшим, даже немного старше своих лет. — Я тебе не говорил, однако три года, прожитые в этой стране, дались мне непросто. Годы одиночества. Годы растерянности. Все считают, что жизнь в Америке — подарок, вот только это не стопроцентный подарок. Слова обманчивы. Люди кажутся дружелюбными, обращаются к тебе по имени, все такие простые и непринужденные… А потом они выключают телефоны. Я не понимаю!
Петр и Кейт стояли друг к другу лицом так близко, что она видела даже светлые щетинки на его лице и коричневые пятнышки на голубой радужке.
— Возможно, дело в языке, — предположил он. — Хотя словарный запас у меня большой, овладеть языком в полной мере не выходит. В английском нельзя сказать "ты", даже если я говорю со своей женой. Есть только "вы", и мне приходится обращаться к тебе, будто ты чужая. У меня не получается выразить нашу близость словами. Я скучаю по своей родине, однако там я тоже буду скучать, только уже по Америке. Дома у меня больше нет — ни родных, ни работы, за три года меня забыли друзья. Возвращаться некуда. Приходится делать вид, что здесь мне хорошо. Притворяюсь, что все — как вы там говорите? — что все тип-топ.
Кейт вспомнила признание отца о том, какой долгий путь он прошел. Похоже, все мужчины придерживаются мнения, что свои горести нужно держать глубоко в себе, иначе стыд им и позор.
Кейт коснулась его плеча, но он и виду не подал, что заметил.
— Наверное, ты даже не позавтракал? — Больше ничего в голову не шло. — Сейчас я что-нибудь тебе приготовлю.
— Не хочу, — отказался Петр.
В церкви ей подумалось, что он решил жениться, несмотря ни на какие обстоятельства, потому, что… ну, она ему нравилась. Теперь он на нее даже не смотрел; будто ему все равно, стоит ли она рядом, положив руку ему плечо, или нет.
— Хочу одного: пусть наши мыши вернутся!
Кейт уронила руку.
— Вот бы вором оказалась Белочка, — продолжил он. — Тогда она рассказала бы, где мыши.
— Поверь, Петр, Белочка этого не делала. Она способна только подражать! Чуточку влюбилась в Эдварда Минца, и когда он сказал, что вегетарианец… — Кейт умолкла. Петр на нее все еще не смотрел и, наверное, не слушал. — Ох! Это Эдвард!
Петр бросил на нее быстрый взгляд.
— Эдвард знает, где находится лаборатория. Он побывал там с Белочкой, когда она отвозила отцу ланч. Наверное, стоял рядом и видел, как она набирает код.
Неожиданно Петр подбросил ключи, поймал и поспешил вон из кухни.
— Петр? — позвала Кейт. Пока она дошла до лестничной площадки, он уже успел преодолеть половину пролета. — Куда ты собрался? — крикнула она, перегнувшись через перила. — Лучше сначала перекуси, потом позвони детективу. Ты что задумал? С тобой можно?
В ответ донеслось шлепанье резиновых вьетнамок по ступенькам.
Надо было бежать за ним и ехать на своей машине. Вероятно, Кейт остановили оскорбленные чувства. После венчания Петр вел себя совершенно невозможным образом, будто, став ее мужем, он вправе обращаться с ней как угодно. Он даже не заметил, что Кейт помогла с дурацкими ключами и предложила ему поесть.
Кейт развернулась и пошла в гостиную, встала у окна и посмотрела на улицу. "Фольксваген" уже отъезжал от тротуара.
* * *
В кино женщины всегда умудряются готовить на скорую руку изысканные блюда из остатков еды, обнаруженной в холодильнике. Однако Кейт понятия не имела, как это можно сделать из продуктов из холодильника Петра: майонез, несколько банок пива, яйца и бледные стебли сельдерея. Плюс смятая упаковка из "Макдоналдса", которую страшно открывать.
В вазе для фруктов на стойке пригорюнился покрытый коричневыми пятнами банан. "Бананы — чудо-еда", — говорил Петр, что явно не согласовывалось с его увлечением едой из "Макдоналдса" и "KFC". Заглянув в шкафчик над стойкой, Кейт обнаружила несколько рядов всевозможных баночек и коробочек — тщательно вымытых и отложенных на черный день. Будто он решил заняться консервацией.
Похоже, единственным вариантом был омлет, но не нашлось масла. Разве можно сделать омлет без масла? Кейт решила не рисковать. Тогда пусть будут фаршированные яйца. По крайней мере, есть майонез. Кейт положила четыре яйца в погнутую кастрюльку, которую нашла в ящике под духовкой, залила водой и поставила вариться.
