Отец понесся дальше по проходу. Белочка вовсю печатала ответ. Клац-клац-клац, быстро, как телеграф в старом кино. Она нажимала на кнопки большими пальцами, едва глядя на экран.
Наконец вернулся дядя Терон.
— Итак… — громко начал он, стоя в дверном проеме, затем подошел к скамье Белочки и Кейт. Доктор Баттиста сменил курс и вернулся к дочерям. — Итак, Пиотр едет издалека?
— Нет, он в моей лаборатории, — ответил доктор Баттиста.
— Он придерживается иностранных стандартов времени? — спросил пастор, глядя на Кейт.
— Иностранных?… Ну, возможно. Точно не знаю.
По его лицу она поняла, что должна знать такие вещи, раз уж они встречаются давно. Об этом следует помнить на собеседовании в иммиграционной службе. "Ах, он безнадежен! — весело воскликнет она. — Говорю мужу, что друзья ждут нас в шесть, а он раньше семи и одеваться не станет". Если только дойдет до собеседования.
— Может, стоит ему позвонить — вдруг он заблудился, — предложил дядя Терон.
Как это ни глупо, звонить Кейт не хотелось. Она вспомнила разговоры девочек в седьмом классе — гоняться за мальчиками считалось позором. Даже если этот, так сказать, мальчик собирается на ней жениться. Пусть опаздывает. Ей плевать.
— Наверное, он уже в пути. Не хочу его отвлекать от дороги, — равнодушно проговорила Кейт.
— Отправь ему эсэмэску, — сказала Белочка.
— Э-э, ну…
Белочка фыркнула, сунула свой мобильник в сумочку и протянула руку ладонью вверх. Кейт посмотрела недоуменно, потом сообразила. Медленно как могла она порылась в сумке, достала телефон и отдала сестре.
Клац-клац-клац, принялась печатать Белочка, особо не задумываясь. Кейт покосилась на экран. "Где ты", — прочла она под последним сообщением от Петра, полученным пару дней назад, в котором говорилось: "Ладно, пока".
Теперь она взглянула на сообщение по-другому.
Нет ответа. Нет даже тех маленьких точек, которые появляются, когда человек набирает ответ. Все трое беспомощно посмотрели на дядю Терона.
— Может быть, позвонить? — снова предложил он.
Кейт собралась с духом и взяла у сестры телефон. В тот же миг он издал странный звук, и с перепугу Кейт уронила мобильник. К счастью, только на колени. Белочка опять фыркнула, схватила телефон и прочла вслух:
— Случилось страшное.
— Что?! — завопил отец. Он перегнулся через дядюшку Терона, выхватил у Белочки телефон и уставился на экран. Доктор Баттиста принялся печатать одним пальцем, зато справился сам. Все следили за ним, не отрываясь. Наконец он спросил:
— Что мне делать дальше?
— В каком смысле? — спросила Белочка.
— Как отправить?
Белочка поцокала языком, забрала телефон и ткнула в экран. Заглянув через ее плечо, Кейт прочла: "Что что что".
Потянулось томительное ожидание. Доктор Баттиста тяжело дышал. Снова раздался щелчок.
— "Мыши исчезли", — прочла Белочка.
Доктор Баттиста издал задушенный вопль, согнулся пополам и упал на переднюю скамью. Сперва Кейт не поняла. Какие мыши? При чем здесь мыши? Она думала, он напишет про свадьбу. Дядя Терон тоже был в полном недоумении.
— Мыши! — брезгливо повторил он.
— Мыши из лаборатории отца, — объяснила ему Белочка.
— У них завелись мыши?
— Это лабораторные мыши.
— Н-да… — протянул дядя Терон, не видя особой разницы.
— Подопытные кролики, — уточнила Белочка.
Дядюшка Терон запутался окончательно.
— В голове не укладывается, — еле-еле выговорил доктор Баттиста. — Я этого не переживу.
Телефон снова издал противный звук. Белочка прочла:
— Их украли защитники животных. Проект в руинах. Все пропало. Надежды нет.
Доктор Баттиста застонал.
— А-а, лабораторные мыши, — сообразил дядя Терон, и лицо его просветлело.
— Он имеет в виду активистов движения за гуманное обращение с животными? — обратилась ко всем Белочка. — Неужели есть правило, которое запрещает взрослым использовать правильные названия? Организация называется "Люди за этичное обращение с животными", идиот несчастный! Во имя всего святого, просто скажи — "Люди за этичное обращение с животными"! "Защитники животных", три ха-ха! До чего же этот парень трудный… Заметили, как резко улучшился его английский? Ни единой ошибки!
— Долгие годы работы, — простонал доктор Баттиста. Он согнулся пополам и закрыл лицо руками. — Столько лет труда насмарку!
— Боже мой, неужели все настолько плохо? — воскликнул дядя Терон. — Наверняка положение можно поправить.
— Купим тебе новых мышей! — влезла Белочка и вернула Кейт мобильник.
До Кейт постепенно начала доходить безнадежность ситуации.
— Даже ты должна понимать, что ему подходят только его мыши, — сказала она Белочке. — Они — результат долгих опытов над несколькими поколениями мышей.
— И?
— Как эти защитники попали в лабораторию? — причитал доктор Баттиста. — Откуда узнали код от двери? Господи, опять начинать с нуля… Я для этого слишком стар. Понадобится, по меньшей мере, лет двадцать! Финансирование прекратится, лабораторию закроют, и мне придется работать таксистом.
— Боже упаси! — в ужасе воскликнул дядюшка Терон, а Белочка выпалила:
— Ты заставишь меня бросить школу и устроиться официанткой! Мне придется разносить кровавые бифштексы в каком-нибудь стейк-хаусе!
Интересно, почему и отец, и дочь сразу подумали о профессиях наименее для них подходящих?
— Прекратите, вы оба! — оборвала их Кейт. — Мы еще не знаем наверняка…
— Эх, тебе-то не все равно? — не сдержал раздражения доктор Баттиста, резко подняв голову. — Ничуть не сомневаюсь, что ты рада, ведь теперь не надо выходить замуж!
— Не надо? — спросила Кейт.
— Почему это ей не надо выходить замуж? — спросил дядя Терон.
— А ты! — накинулся доктор Баттиста на Белочку. — Что с того, если ты бросишь школу? Невелика потеря! Все равно у тебя нет никаких способностей.
— Папа!
Кейт не отрываясь смотрела на полочку для псалмов перед собой. Как ни странно, она испытывала смутное разочарование.
— Вот и все, — уныло сказал доктор Баттиста. — Прошу прощения, Терон. Поеду в лабораторию. — Он медленно поднялся, постарев на глазах, и шагнул в проход. — Зачем мне теперь вообще жить? — спросил он у Кейт.
— Не имею ни малейшего понятия! — огрызнулась она.
Похоже, она вернется в свою старую комнату. И все будет как прежде. В понедельник, придя на работу, она объяснит коллегам, что ожидания не оправдались. Она расскажет Адаму Барнсу, что замуж так и не вышла.
