— Что ж, — кивнула Кейт. — Отчасти я могу тебя понять.
Она вспомнила тот вечер, когда вернулась из колледжа. Свалилась как снег на голову, побросав немногочисленные пожитки в пару чемоданов. Выйдя из такси, она застала отца на кухне в переднике поверх рабочего комбинезона.
— Почему ты вернулась? — спросил он.
— Меня выгнали, — ответила Кейт, намеренно сгущая краски, чтобы покончить с этим раз и навсегда.
— Почему? — поинтересовался отец. Она рассказала про профессора и его бестолковое объяснение процесса фотосинтеза. — И вправду бестолковое, — признал отец, и Кейт испытала громадное облегчение. Нет, не просто облегчение — радость. Она поняла, что это самый счастливый день ее жизни.
Отец рассматривал бутылку на свет, надеясь найти на дне пару капель.
— Когда ты говорил, что брак будет фиктивный… — начала Кейт. Отец посмотрел ей в глаза. — Если речь идет о формальности, точнее, о небольшой уловке, которая поможет ему легализоваться, и потом вернем все, как было…
Отец поставил бутылку на стойку. Он ждал, что скажет Кейт, буквально не дыша.
— Думаю, меня это не особо напряжет, — закончила Кейт.
— Значит, ты согласна?
— Ах, отец! Сама не знаю, — устало ответила она.
— Но подумать ты согласна? Я верно тебя понял?
— Возможно.
— Ты и правда готова это сделать для меня?
Она заколебалась, потом робко кивнула. В следующую же секунду отец сгреб ее в неуклюжие объятия, затем чуть отодвинул от себя и посмотрел ей в глаза.
— Ты согласна! Ты действительно согласна! Ты любишь меня достаточно сильно, чтобы сделать это ради меня! Ах, Кейт, моя дорогая, словами не могу выразить, как я благодарен!
— Ну, если только моя жизнь после этого не сильно изменится, — уточнила она.
— Клянусь тебе, все останется по-прежнему! Ты его почти не заметишь, все будет так же, как раньше! Я сделаю все, чтобы это на тебе никак не отразилось… Теперь дела пойдут на лад, я уверен, мой проект обречен на успех! Спасибо, милая!
Помолчав, Кейт ответила:
— Пожалуйста.
— И… — начал отец. — Кейт?
— Что?
— Пожалуйста, заполни мою декларацию. Я пытался, но… — он потешно развел в стороны тощие руки, признавая свою беспомощность, — ты ведь меня знаешь!
— Да, отец, — ответила она. — Конечно.
Глава 7
Воскресенье, 11:05.
"Привет Кейт я тебе пишу!"
"Привет".
"Ты щас дома?"
"Бога ради, пиши правильно! Ты же не подросток".
"Ты сейчас дома?"
"Нет".
Кукла-балерина и кукла-морячок решили пожениться. Морячок остался все в той же старой одежде, зато балерина принарядилась в платье из бумажных салфеток "клинекс" — одна спереди, другая сзади, вместо пояса резинка для волос, подол топорщится, и из-под него проглядывает балетная пачка. Платье сделала Эмма Джи, резиночку пожертвовала Джилли, Эмма К. рассказала, как надо идти к алтарю. Вероятно, Эмма К. недавно присутствовала на мероприятии и держала букет невесты во время венчания. Она долго объясняла, как правильно подносить обручальные кольца, как бросать букет, каким должен быть многоярусный свадебный торт, а другие девочки слушали, затаив дыхание. Посоветоваться с Кейт, весть о свадьбе которой и побудила детей к подобным играм, им в голову не пришло.
Сначала Кейт решила никому не говорить. В воскресенье — первое воскресенье мая, через три неполные недели — она выйдет замуж и в понедельник вернется на работу. Никто ничего и не узнает. Однако отец расстроился, что Кейт не оповестила всех, кого можно и нельзя. Ведь иммиграционная служба наверняка обратится по месту ее трудоустройства и сочтет весьма подозрительным, если там ее будут по-прежнему считать незамужней.
— Тебе следует объявить об этом во всеуслышание! — велел отец. — Завтра же приди на работу с широкой улыбкой, посверкай кольцом и расскажи, как Пиотр долго и упорно за тобой ухаживал, чтобы иммиграционная служба смогла узнать все в подробностях.
Иммиграционная служба стала их новым семейным пугалом. Кейт представляла себе мужчину в костюме и галстуке, красивого и безликого, будто детектив в черно-белом кино. Возможно, у него и голос, как в старом кино, — шероховатый и властный. "Кэтрин Баттиста? Служба иммиграции. У меня к вам несколько вопросов".
И вот на следующее утро, во вторник, Кейт пришла на работу с бриллиантовым кольцом двоюродной бабушки на пальце. Не заглядывая в четвертую группу, она прямым ходом направилась в комнату для отдыха, где вокруг чайника собрались почти все воспитатели и нянечки, и молча подняла левую руку на всеобщее обозрение.
Первой заметила миссис Бауэр.
— Ой! — пронзительно вскрикнула она. — Кейт! Что это? Неужто кольцо невесты?
Кейт кивнула. Широкая улыбка ей не далась вовсе, потому что миссис Бауэр работала во второй группе, и помогал ей Адам… Ясное дело, она сообщит ему о помолвке Кейт, как только вернется в группу.
Кейт ломала голову над тем, как рассказать Адаму, с того самого момента, как ввязалась в это дело.
Женщины тут же обступили ее со всех сторон, принялись охать и ахать, сыпать вопросами. Подавленность Кейт они, вероятно, списали на ее привычную нелюдимость.
— Ну ты и хитрунья! — пожурила миссис Фэйруэзер. — Мы даже не знали, что ты с кем-то встречаешься!
— Ага, такие вот дела, — пробормотала Кейт.
— Кто же он? Как его зовут? Чем он занимается?
— Зовут его Пиотр Чербаков, — ответила Кейт. Не задумываясь, она произнесла имя и фамилию так, как это делал отец. — Он микробиолог.
— Правда? Подумать только! Как вы познакомились?
— Он работает в лаборатории моего отца. — Кейт покосилась на миссис Чонси и добавила: — Ой! А у нас группа без присмотра! — пытаясь найти подходящий предлог, чтобы увильнуть от дальнейших вопросов.
Разумеется, так просто ее никто отпускать не хотел. Откуда Пиотр родом? Наверняка не из Балтимора. Отец одобряет ее выбор? Когда свадьба? "Как скоро!" — воскликнули они, узнав дату.
— Ну, он присутствует в моей жизни уже три года, — призналась Кейт, не особо погрешив против истины.
— Как же вы успеете — ведь надо столько всего подготовить!
— Свадьба будет скромной. Только близкие родственники.
Все явно расстроились, рассчитывая на приглашение.
— Когда замуж выходила Джорджина, — напомнила миссис Фэйруэзер, — она пригласила свою группу в полном составе.
— Мы оба не очень-то любим громкие события. — Выговорить "мы" далось Кейт с большим трудом, словно во рту она держала камешек. — Церемония будет закрытой, нас обвенчает мой дядя-пастор. Свидетелями возьмем отца и сестру — даже тетю решили не приглашать, хотя она обиделась.
