Может, после этого он и решил назвать мой портрет «Настасья Филипповна»? Из-за того что ничего обо мне не узнал…
Он был одержим работой, и сам придумал себе то, что ярко светилось в жестокосердном взгляде женщины на портрете.
Думаю, через некоторое время он все-таки начал догадываться об истинном положении дел. И свой порядковый номер в моей женской биографии вычислил безошибочно. С логикой и рациональным мышлением у него всегда было все в порядке.
Я помню, как однажды поймала его ироничный взгляд, когда крепко обхватила пальцами то, что он предложил мне вместе с рукой и сердцем. Он сжал мою руку и сказал:
— Ева, куй железо пока горячо, — сказал он с ударением на слове «железо». — А это — не куй! Не железный.
— Извини, показалось… — улыбнулась я льстиво. — Чургулия, ты только вслушайся, — радостно добавила я, подняв палец. И медленно проговорила с новыми знаками препинания: — «Куй железо, пока горячо».
— Вот тебе и новая профессиональная задача: «Выкуй — не куя».
Нам обоим было смешно. И я постаралась спрятать за смехом тот факт, что никогда еще не была так близко к провалу.
Но я честно старалась его обмануть по поводу своего опыта. Ввести в заблуждение движениями своего зовущего тела. Если бы я призналась, что ничего не умею, возможно, все было бы иначе. Но я вела его за собой туда, куда дороги не знала. Как Сусанин. Я разыгрывала перед ним спектакль и сама же становилась жертвой. Я увлекалась процессом. Но забывала о результате. И делала вид, что мне хорошо. Мне очень не хотелось его разочаровывать. Я поиграла так с полгода. А потом задумалась о себе.
И тут на помощь пришли мои верные друзья, вечные спутники моих эротических фантазий. Если я назову их имена сразу — меня упекут в психушку на ближайшие тридцать лет активной жизни.
А если не сразу, то может быть меня и поймут. Желания порой действительно переполняют меня до краев. Внешне мои страсти не проявляют себя никак. Все загнано в строго отведенную для этого резервацию. Ведь только в мыслях мне хочется отдаться первому встречному. В жизни же я не сделаю этого никогда. Но это в жизни…
Вот войди сейчас в дверь Атос в шляпе с пером — брошусь на шею без лишних слов. Но главное, он, Атос, ответит мне мгновенной и сверхточной взаимностью. В такие минуты, правда, одного Атоса мне кажется мало. А потому за ним быстренько заходит слегка циничный Арамис. Они закрывают за собой дверь. И втроем мы творим настоящие чудеса. Как только они мне больше не нужны, они тактично растворяются в небытие…
С некоторых пор они начали приходить ко мне в нужное время и в нужном месте.
Чургулия осторожно снимает с меня свитер.
Атос уже стоит предо мной на коленях и шершавит своей аккуратной бородкой нежный живот…
Арамис же подходит сзади и властно прижимает меня к себе аристократическими ладонями.
Чургулия касается губами моей груди. Но за эти скупые секунды я совершенно не успеваю откликнуться.
Эстафету принимает Атос. Пальцы его, привыкшие держать шпагу, умело берутся за тонкую работу. И я начинаю подтаивать, как размороженная форель.
Чургулия ждет, пока я разденусь сама.
Но мне помогают мои мушкетеры. Я чувствую, как решительные пальцы Атоса снимают с меня последнее кружево. А жаркие губы Арамиса, как по американской горке съезжают по моему позвоночнику и задерживаются там, где никогда не бывал Чургулия.
Чургулия ждет от меня инициативы. Так уж у нас повелось. А я жду ее от Атоса с Арамисом.
Долго ждать не приходится никому.
Я припадаю к Чургулии, а Атос с Арамисом ласкают меня на пару, как две тайские массажистки.
Чургулии кажется, что я самонаводящаяся торпеда. Но какого напряжения моей фантазии стоит мне эта автономность…
Я танцую свой танец любви с закрытыми глазами, не думая о том, где именно я сижу. Потому что Атос с Арамисом давно уже уложили меня на кухонный стол. Они гениальные фехтовальщики, а потому никогда не ошибаются в градусах, наклоне, ускорениях, времени и расстоянии. Пока Атос безжалостно делает свое дело, а руки его лежат именно там где надо, губы Арамиса оставляют нежные следы на моей шее.
Как только бикфордов шнур зажигается, Арамис с Атосом имеют честь отбыть в срочном порядке. Шнур догорает до конца уже без их помощи. Тротила положено немного. Взрыв я переживаю легко. Голову, руки и ноги не отрывает.
А потом я ответственно доделываю свое дело, замещая Атоса и Арамиса для Чургулии.
Всем спасибо. Все свободны.
— Тебе было хорошо? — спрашивает вежливый Чургулия.
— Последний раз, Чургулия, мне было хорошо в десять лет, когда я каталась на карусели в Парке Победы. А сейчас мне просто прекрасно… — увлеченно привираю я, любуясь возвышенной красотой своего мужа.
* * *
Мириться с Чургулией официально не представлялось возможным. Он считал это детсадовским методом. Дружба-дружба навсегда, ссора-ссора никогда. Он не умел прощать и тут же забывать. Он носил свое мрачное настроение как траур — ровно столько, сколько ему казалось необходимым.
Для меня это настоящая пытка — помнить истинную причину того, почему я на него зла. Я перегораю быстро. И уже не понимаю, что меня недавно так сильно огорчало. И тут мы входим с ним в разные фазы. И совпадения их дождаться очень сложно. Он — Дева, знак Земли. И все его настроения фундаментальны. Я — Водолей, знак Воздуха. И все мои метания похожи на ветер.
В день моего первого в жизни жестокого похмелья Чургулия ушел из дома на весь день.
Часов в девять вечера, в очередной раз проснувшись, я позвонила Гришке и прежде всего прокляла его вместе со всеми его винно-водочными изделиями.
— Я тоже рад тебя слышать, — приветливо ответил он мне.
— Скажи мне, Аю-Даг, знакомо ли тебе желание унизить женщину своим обладанием?
— Ты пивка бы попила, тебе бы и полегчало, — вкрадчиво посоветовал Гришка.
— Ты вообще слышишь, что я тебе говорю? — заорала я в трубку. — Нет, ну почему меня в этом мире никто не слышит? Сижу тут весь день одна, как прокаженная. А у меня, между прочим, синяк на подбородке!
Гришка молча слушал.
— Ты меня слышишь? В конце концов! — взбесилась я.
— Успокойся ради бога! — мирно проговорил Гришка. — К тебе приехать синяк полечить?
— Нет! У меня спросить, откуда он у меня взялся! — запальчиво крикнула я.
— Откуда у тебя синяк на подбородке, Ева? Ты упала лицом в салат? — хмыкнул Аю-Даг.
— Иди в баню! — прошипела я и повесила трубку.
Не знаю сколько времени я пролежала тупо уставившись на далекий потолок. Ну почему же мне кажется, что все так плохо? Надо над собой поработать, как учила нас на курсах астрологии незабвенная Эльга Карловна. Что-то ведь обязательно в моей жизни должно быть хорошо. И в плохом надо искать хорошее. Этому она научила нас, когда рассказывала, что хороших и плохих знаков Зодиака не бывает. У каждого две стороны. А потому Христос и Антихрист несомненно должны быть одного знака. Они антиподы. И так каждый знак равно способен порождать гениев и злодеев. И в любом положении планет, даже самом неблагоприятном, есть две стороны. Надо только научиться их понимать.
