На служебной лестнице сидела совсем молоденькая сестричка и курила. При моем появлении она встрепенулась, словно испуганная птичка. Девочка, похоже, первый день на работе и ужас как боится, что ненароком нарушит какое-нибудь предписание или распоряжение. Я одарила ее сочувственным взглядом и побежала дальше.
Попала в коридорчик рядом с травматологическим отделением и оттуда прошмыгнула в галерею между корпусами. Электрики еще не закончили работу — из потолка по-прежнему торчали провода, а на подоконнике лежал раскрытый саквояж с инструментами. Работяги, как видно, ушли перекусить, и мне это было на руку.
Поскольку проводку, как я уже поняла, меняли из-за установки камер, было логичным попробовать отключить их. Я заперла за собой дверь и, взяв из саквояжа кусачки побольше, поднялась по стремянке к потолку.
Вспомнился урок труда в школе: как-то учителю пришла идея поменять местами мальчиков и девочек — в качестве эксперимента. Ничего хорошего из этой затеи не вышло. Мальчишки наготовили горелых сухарей вместо блинов, ну а девочки перепортили много полезных приборов и инструментов. Лично я тогда пыталась научиться обращаться с проводами. Короткое замыкание получилось отличное — полшколы вырубилось! Так что необходимый опыт у меня имелся…
Один из кабелей сразу привлек мое внимание. Черный и толстый, он был проложен недавно, поверх остальных. Он-то и был мне нужен. Сейчас напроказничаем! Впрочем, все оказалось не так просто — изоляция была укреплена металлом, чтобы такие, как я, не могли ее вот так запросто перекусить.
Я не собиралась отступать, спустилась и внимательно осмотрела кабель, ища более уязвимые участки. Один такой обнаружился рядом с новой, еще не подключенной камерой, висевшей в конце коридора — изоляция там отсутствовала, и разноцветные проводки были совершенно беззащитны.
Я переставила стремянку, проворно взобралась на самый верх, прихватила провода кусачками и, зажмурив глаза, сдавила ручки инструмента. Получилось!
Окрыленная первыми успехами, я выпорхнула в научный корпус и взглянула на камеру, висевшую перед дверью. Как я и надеялась, глазок-светлячок на ней уже не горел.
Бодрым шагом я проскочила пустой коридор, ведущий к холлу перед отделом поставок. В холле сидел флегматичный усатый мужчина, он уныло покосился на меня и ничего не сказал. Дальше на моем пути никого не попадалось. Я поздравила себя с удачным прохождением, свернула к запертой металлической двери, оттуда — в боковой проход, на балкончик. Оставалось перемахнуть через него, и я окажусь в закрытом секторе лабораторий.
Но здесь удача мне, похоже, изменила — на балкончике кто-то стоял.
«Кто-то» оказался чернявым пареньком лет восемнадцати-двадцати, худеньким и в очках. На вид — типичный вундеркинд, из тех, кто в шесть лет заканчивает университет. Ленка называет таких ботаниками.
Я решительно двинулась мимо него с таким видом, будто сто раз уже здесь ходила.
— Вы из нашего корпуса? — поинтересовался он. — Я вас раньше не видел!
С ним лучше было действовать открыто. Мне нужен провожатый, и парнишка вполне для этой роли подходил.
— Я жена Меркулова, Игоря Павловича, — представилась я. — Хочу проведать своего мужа, но охрана меня не пускает, говорят, что он занят!
— А я не знал, что он женат, — юнец удивился.
— Я — гражданская жена. Работаю у него в отделении терапии! — пояснила я и достала сигарету.
Села на краешек пустого пластикового контейнера, вынесенного сюда в качестве скамейки. Прислонилась к стене и положила ногу на ногу. Мальчик купился на такой примитивный трюк.
— А я вас раньше не видел, — повторил он снова, только для того, чтобы что-нибудь сказать.
— Может, еще когда-нибудь увидимся! — пообещала я. — А сейчас мне срочно нужно разыскать супруга.
Парнишка недоуменно пожал плечами.
— Я его только утром видел, а сейчас пошел вот в столовую, потом вернулся…
— Это точно? — спросила я.
— Абсолютно! — он кивнул.
Похоже, говорил правду. Да и зачем ему врать?
— Как мне пройти туда?
— Я могу вас провести через четвертую, — предложил он, подумав немного.
— Пошли, — махнула я рукой, соскочив с контейнера и увлекая его за собой.
Четвертая лаборатория была погружена во мрак. В дальнем конце, за нагромождением столов и приборов, виднелось смутное мерцание.
— Вижу свет в конце тоннеля! — сказала я.
— Дверь в пятую! — пояснил ботаник дрожащим от волнения голосом.
— Главное, шума не наделать… — прошептала я. — Свет, наверное, лучше не включать?
— Не беспокойтесь! — ответил он тоже шепотом. — Из-за некоторых экспериментов в нашем секторе иногда электричество вырубается, так что я привык ходить вслепую.
Я взяла его руку, и он повел меня через всю бесконечную лабораторию в обход опасных предметов, о которые я одна неминуемо расшибла бы коленки.
Ориентировался в темноте он и вправду хорошо — как сова. Вскоре мы уже стояли у заветной двери, за матовым стеклом которой двигались, то исчезая, то снова приближаясь, два человека.
Меркулов и Нина. Я повернулась к своему провожатому и прошептала: «Ш-шш!» Он послушался. Хороший мальчик!
Я замерла, прислушиваясь к их разговору,
— …предпочла встретиться в более интимной обстановке! — говорила Нина за дверью.
— Если ты пришла только за этим, — отвечал Игорь, — то не стоило и беспокоиться!
— Нет, не только за этим — надо кое-что обсудить. Но почему бы нам не совместить приятное с полезным? Эта обстановка меня возбуждает!
— Не трать сил понапрасну!
Она села, насколько я могла различить, на край стола. Силуэт Игоря маячил где-то на заднем плане.
— Ну хорошо, давай о делах. Ты помнишь, я предлагала тебе начать работать на более выгодных условиях. Так вот я подумала и решила, что лучше всего, пожалуй, будет, если ты заменишь здесь Борицкого. Тогда у тебя будут все возможности, о которых ты мог мечтать!
Он помолчал.
— Ну? — спросила она. — Что скажешь?
— Не уверен, что мне это нужно, — медленно заговорил Игорь. — Ты, возможно, думаешь, что здесь как в какой-нибудь фирме — кто босс, тот и главный… За Борицким следят со всех сторон. Контингент слишком крутой. И в любом случае не представляю, каким образом ты смогла бы устроить? Убьешь его?
— А ты думаешь, наверное, что я на это неспособна?
— Я думаю, что ты на многое способна! Только даже в случае его смерти я вряд ли смогу претендовать на его место. Я не такая важная персона, как тебе, возможно, кажется!
— Ты как ребенок, честное слово! — она щелкнула зажигалкой.
— Здесь вообще-то не курят, — сказал он.
