— И что ты собираешься делать?
— Как что? — удивилась она. — Жить дальше! Мне никто не звонил и никаких требований не выдвигал. Если позвонят — вот тогда и буду беспокоиться. Ты меня легкомысленной считаешь?
Голос у нее был на удивление спокойный. Совсем не похоже, что смерть супруга ее огорчает…
Мне приходилось видеть разных женщин в такой ситуации. И свою тетю Женю, что по деревенской привычке месяцами голосила на могиле мужа, отравившегося дешевым суррогатом. И одну даму, чей муж лежал у нас в городской. Он еще не умер, и шансы выкарабкаться были неплохие, но супруга его уже заранее договаривалась о месте на кладбище, а заодно подыскивала себе нового спутника. Подстраховаться хотела — на всякий случай. Очень практичная дамочка! Когда я про нее рассказываю — никто не верит, но я-то сама слышала, как она договаривалась по телефону и с похоронным бюро, и с газетой брачных объявлений.
И вот еще один пример «рационального» мышления — Нина. Ничто в ее интонациях не напоминало о той нервной, обиженной и спивающейся особе, с которой я когда-то встречалась в загородном замке. Можно было подумать, что смерть Иннокентия решила какие-то ее проблемы. Это не ускользнуло и от Меркулова.
— Ты вроде как и не опечалена? — мимоходом спросил он.
Нина помолчала, прежде чем ответить:
— Ты ведь знаешь, я женщина сильная. А жизнь продолжается. И, кстати, жизнь довольно жестокая. Так что если будем сидеть и оплакивать его — кончится тем, что завтра придется оплакивать нас! Ты не выпьешь?
— Нет.
— Вообще надо. По-русски-то!
Вместо ответа что-то заскрежетало и грохнуло. Это Игорь пнул тяжелый кухонный стул, и тот упал, догадалась я.
— А чего ты так нервничаешь?
— А ты не догадываешься? — взорвался Меркулов. — Моего старого друга и делового партнера убивают в собственном доме. На мою девушку напали рядом с подъездом…
— Но она ведь не пострадала, как я понимаю?
— Нет, сумела дать отпор!
— Да, Надя — девица боевая, я это сразу поняла, — сказала Нина. — Но раз все хорошо кончилось — чего беспокоиться?
— Я не знаю, чего мне еще ждать, — медленно с расстановкой объяснил Игорь. — Может быть, завтра они явятся сюда? Если это те же люди, что убили Иннокентия, то они нас не оставят в покое!
— А я думаю, если бы это были те же люди, то твоя Надя спала бы сейчас не в твоей постели, а в морге!
— Можно подумать, ты их знаешь!
— Нет, но я видела, что они сделали с Иннокентием!
— Извини, — сказал он.
Они помолчали.
— Ну и как у тебя с ней? — поинтересовалась она.
— С Надей? Нормально…
Щелкнула зажигалка, я так и видела, как он нервно закуривает и тут же давит сигарету в пепельнице.
— У тебя есть на нее планы?
— Да, наверное, поженимся.
Сказал не очень твердо. Мне захотелось замолотить кулаками по стенке, но я лишь сжала зубы. Наверное? Или мне показалось?
От Нины тоже не укрылась его неуверенность.
— Наверное? — спросила она с гадким смешком.
— Я не знаю, — раздраженно бросил Игорь. — Я сейчас ни в чем не могу быть уверен на сто процентов. У меня была договоренность с Иннокентием, и его смерть многое меняет.
— Ничего она не меняет, дорогой! — произнесла Нина. — Просто ты теперь будешь иметь дело со мной. Для тебя это, кстати, выгоднее. Я все-таки не просто старая знакомая и постараюсь, чтобы твоя работа протекала отныне с максимальным комфортом!
— Подожди, — сказал он, — я полагаю, что его убийство было связано с каким-то переделом собственности, а это значит, что распоряжаться фирмой у тебя не получится…
— Посмотрим!
— Нина! — в его голосе мелькнуло беспокойство. — Ты же не маленькая девочка и должна понимать, что людей просто так не убивают!
— Ты думаешь? — она хихикнула. — Уверяю тебя, часто людей убивают совершенно безо всяких на то причин. Мне ли этого не знать! Так что у тебя с этой девочкой, серьезно?
— Не знаю, почему я должен сейчас об этом говорить?
— Не переживай — ничего ты не должен. Я просто спросила.
— По-моему, ты должна была все понять, еще когда мы приезжали к вам вместе с Надей. Ах, да — я забыл, ты же постоянно была пьяна!
— Ах, какой злой мальчик, — рассмеялась она. — А ты уверен, что я была пьяна? Может быть, тебе это только показалось?
— Что это еще за загадки? — спросил он.
— Скоро поймешь! Видишь ли, с Иннокентием я частенько притворялась пьяной. Очень удобно — во-первых, можно сказать, что думаешь, во-вторых, избежать скучных разговоров, — откровенничала Нина. — Он ведь терпеть не мог, когда я выпивала — рафинированный весь из себя был — как сахар.
Я оторопела от неожиданности. Ну и хитрюга! Что-то будет дальше?
— Если ты собралась обсуждать Иннокентия, то, по-моему, сейчас не время…
— Это почему же? Ах, да — о мертвых плохо не говорят… Знаешь, что я думаю? Это о живых нельзя плохо говорить, а мертвым уже все равно!
— Я не хочу с тобой это обсуждать! — твердо сказал он.
— Как хочешь. Давай тогда поговорим о тебе: так ты собираешься жениться?
— Может быть, я ведь только что сказал! — повторил Меркулов зло. — Не понимаю, почему это тебя так интересует?
— А, может быть, я тебя люблю? Ты забыл все, что между нами когда-то было? Но я-то все помню!
— Какое сейчас имеет значение, что там между нами когда-то было? Ты вышла за Иннокентия…
— Послушай, ты прав — давай не будем больше говорить сейчас о нем. Поговорим о нас. Его нет! Все!
Игорь нервно рассмеялся:
— Я всегда знал, что ты его не любишь!
— Ошибаешься! — зловеще произнесла Нина. — Я его очень любила. Ты и представить себе не можешь, на что я шла ради этой любви, но любовь приходит и уходит! Мне не надо было знакомить тебя с Иннокентием. Хотела тебе помочь, а навредила себе! Ты не представляешь, как мне было больно видеть тебя, да еще с этой…
Нет, вы только посмотрите! Что она себе позволяет? Не успела мужа похоронить, а уже нового прибирает, причем чужого!
— Попрошу без оскорблений! — Игорь встал на мою защиту.
— Пожалуйста, — насмешливо продолжала она. — Но это же явно девочка не твоего калибра!
— Прекрати! — потребовал он.
— Обиделся? Слушай, а что если мы с тобой сейчас?.. — предложила она.
— Что? — он даже не понял.
Зато я прекрасно поняла и чуть было не бросилась на кухню — в драку! Отдавать Игоря Нине я не собиралась. Впрочем, с другой стороны — это была отличная проверка его чувств. Поэтому я сдержала первый порыв и продолжала слушать.
