Я понадеялась, что в ванной нет камер, и под смешливым взглядом Мэрилин кое-как приняла душ. Полотенца лежали рядом на полке и почему-то пахли дымом.
Игорь, очевидно, испытывал чувства, похожие на мои, потому что остался с Иннокентием в столовой и не спешил подниматься. Я поворочалась на гигантском ложе и все-таки задремала.
Уже сквозь сон я слышала, как вернулся Меркулов. В ванне он долго не задержался и вскоре, обняв меня, уже спал под боком.
Утром я проснулась рано. Серый унылый свет уже брезжил за стрельчатым окном, осторожно протянула руку к часам — около шести. Чувствовала ясно — больше не засну. Игорь сладко сопел рядом. Повалялась еще немного, нежась, потом встала. Остановилась у окна и долго созерцала расстилавшийся за ним пейзаж. Над полем таяли белесые волны тумана, вдали сквозь него угадывался лес. На бетонной стене, отделявшей виллу от остального мира, расселись чайки. Уже проснувшись, они дожидались летной погоды и время от времени тоскливо покрикивали. Вдруг одна из них упала вниз, и в воздух взлетело несколько белоснежных перьев. Остальные птицы тут же снялись с испуганным криком, хотя никаких выстрелов я не слышала.
Чайку убили. У меня сразу испортилось настроение. Ополоснув лицо и одевшись, я выскользнула из комнаты и направилась на поиски того, кто это сделал. Неважно, кто он — сам хозяин замка или его слуга. Терпеть не могу, когда убивают животных!
Убийца обнаружился в помещении охраны, куда я попала совершенно случайно, поскольку уже через две минуты хождения по коридорам основательно заблудилась. Вышедший ко мне навстречу охранник был выше меня на две головы и в два раза шире в плечах. В руках у него был пневматический пистолет, поэтому я и не слышала выстрелов.
— Чайка — ваших рук дело? — спросила я вместо утреннего приветствия.
— Ну да! — признал он, хлопая глазами.
— Как вы смеете убивать птиц?
— Распоряжение хозяина! — он смешался перед моим напором и принялся торопливо объяснять, чуть ли не вытянувшись по струнке: — Они ведь, птицы эти, весь дом обгадили и у собак еду воруют!
Сердиться на этого типа за то, что он выполняет приказ начальства, было бессмысленно. Такие люди ничего другого делать не умеют, кроме как выполнять приказы.
— Я же подневольный человек, — пробурчал охранник, подтверждая мои мысли. — Думаете, у меня дел других нет, кроме как на чаек охотиться?
— Что, много работы? — осведомилась я.
Мне всегда казалось, что на таком месте особенно напрягаться не приходится.
— Спрашиваете, — усмехнулся он. — У нас одних камер по дому полсотни плюс эти чертовы собаки! И за всем надо следить — и за домом, и за окрестностями! Например, вчера мы вас пять километров вели.
— Вели?..
— У нас тут вроде радара — правда, до шоссе он не дотягивает — рельеф местности неподходящий.
Да, подумалось мне, подозрения насчет камер в гостевой комнате, скорее всего, обоснованы.
— Ну, — сказала я, — вряд ли здесь бывает много народу!
— Народу — нет! — подтвердил он. — Народу сюда вход воспрещен! Но продукты к нам подвозят регулярно, и всех я должен знать в лицо, и каждую машину проверить по компьютерной базе данных. Плюс — всякие придурки заезжают. Одни указателей не видят, думают — сквозная дорога. Другие все видят и нарочно прут — проверить, что тут такое! — с энтузиазмом жаловался на несносное житье охранник. — И всех их я тоже должен по общегородской базе проверять — что за машина и кто владелец. И по гостям тоже справки наводим и по сопровождению. Вот, например, я знаю, что вы работаете в центре «Аякс», там же, где и доктор Меркулов! У меня там, кстати, шурин в охране. Алексей Серебряков, не знаете случайно?
— Нет, — я покачала головой, пораженная размахом, с которым здесь была поставлена безопасность.
— Надя, — подошедший Игорь взглянул на охранника, как мне показалось, немного ревниво. — Я тебя искал!
Охранник щелкнул ботинками, склонил голову, едва ли честь нам обоим не отдал и пошел к себе.
— Что он хотел? — поинтересовался Меркулов.
— Это я хотела, — сказала я и разъяснила ситуацию с чайками. — Хотела шею ему намылить!
Его ревность меня немного обидела — неужели он думает, что я в самом деле тут кокетничала с этим медведем? Это не в моих правилах. Даже если бы в охране состоял Ален Делон, так я и заявила Игорю, я бы не позволила себе ничего лишнего!
— А ты сегодня решительно настроена! — удивился он, целуя меня.
Мое настроение снова поднялось до максимальной отметки, даже бедная чайка забылась.
Однако за совместным завтраком с хозяевами эту тему я все же затронула.
— Вынужденная жестокость, — заметил Иннокентий. — Должен признаться, раньше я вообще очень любил охоту. Старинная забава и благородная. Не слушайте тех, кто говорит, будто охотники перебили всех зверей и птиц. Это — чушь! Природу губят индустриализация и бесконтрольная вырубка лесов. В старину охотились гораздо больше, но животный мир от этого не страдал. Я не говорю об исключительных случаях, например — уничтожение бизона…
— Душегуб, — вдруг заявила Нина.
Он молча посмотрел на нее.
— Да, я именно это сказала! — бросила она с вызовом. — Душегуб!
Судя по всему, она успела принять с утра. На завтрак она вышла в розовом пеньюаре, еле-еле прикрывающем мощные телеса. Иннокентий оставался невозмутим — очевидно, такие сцены были для него не в новинку.
— Моя супруга поддерживает партию зеленых, — пояснил он.
— Ага — фиолетовых в крапинку! — отреагировала Нина раздраженно.
— Успокойся, — он потянулся через стол и взял ее за руку: — Может, тебе лучше прогуляться с Бекасом?
Бекасом, я догадалась, звали сенбернара. Нина встала и молча вышла, слегка покачиваясь.
— Вам нравится вино? — спросил Иннокентий, желая отвлечь меня от неприятной сцены. — Я заказываю его во Франции, у моего знакомого винодела.
Вино с утра я пить не могу, пришлось в этом сознаться.
— У Жерара Депардье тоже есть свои виноградники! — мне хотелось блеснуть своими познаниями.
— С Депардье я, к сожалению, не знаком! — улыбнулся он. — Но у моего друга, уверяю вас, вина не хуже. Вы знаете, что удивительно — во Франции вина недороги, даже очень хорошие сорта, я не говорю уже об осенних распродажах. Здесь же цена поднимается в три раза, а то и больше. Я подумывал заняться этим бизнесом, но потом решил, что все-таки это очень далеко от моего, скажем так, профиля…
День мы провели в осмотре достопримечательностей виллы. Игорь, я видела, тоже тяготился атмосферой дома, но когда мы дошли до кабинета хозяина, смогли расслабиться. Огромное помещение, где мог запросто разместиться теннисный корт, был наполнен предметами старины. Здесь все было настоящее, а не новодел, как в комнатах Нины. Иннокентий небрежно демонстрировал картины и гравюры, статуи и старинные книги. Было видно, что он очень гордится своей коллекцией, несмотря на свое напускное безразличие и разговоры о том, что все это пустяки по сравнению с собраниями его замечательных предков.
