В конце получившие повышение копы один за другим спустились со сцены под аплодисменты зрителей, и Ева задумалась, сможет ли эхо этих аплодисментов хотя бы отчасти заглушить те оскорбления, которые им ежедневно придется выслушивать во время дежурства.
Ева хотела пройти сквозь зал, потратить пять-десять минут на то, чтобы поговорить с теми, с кем поговорить необходимо, потом потихоньку ускользнуть, переодеться и продолжить работу. Но Трухарт уже поджидал ее.
— Лейтенант!
— Дай-ка взглянуть… — Ева протянула руку, и Трухарт подал ей значок. — Красота. Следите, чтобы он оставался таким же блестящим, детектив Трухарт.
— Так точно! Просто хотел вас поблагодарить. Если бы не вы, мне бы здесь не стоять, не получить значка.
— Ты прошел хорошую подготовку у Бакстера, а в остальном добился этого сам.
— Не хотелось бы начинать первый день в качестве детектива с того, чтобы противоречить своему лейтенанту, но я бы, наверное, до сих пор подбирал трупы на улицах, если бы вы не предоставили мне шанс и не отдали под начало Бакстеру. Увидели, что я справлюсь, — ну, на то вы и лейтенант.
— В чем-то ты прав. Поздравляю, детектив!
Ева протянула Трухарту руку. Он пожал ее и тяжело сглотнул.
— Знаю, вы этого не любите…
Он притянул ее к себе и стиснул в объятиях.
— Ну хватит, хватит…
Вспомнив о важности момента, Ева потрепала Трухарта по спине и тут же отстранила его другой рукой, чтобы не уронить профессионального достоинства.
— Решил перехватить вас тут, пока мы не вышли к остальным. Подумал, что обниматься на глазах у всех вам бы не понравилось.
— Правильно подумал. А теперь подойди к матери.
— Так точно!
Когда Ева уходила, Трухарт обнимался с матерью. Его девушка — как бишь ее зовут?.. — смотрела на них с сияющей улыбкой на лице, а вокруг толпился чуть ли не весь отдел в полном составе.
Ева незаметно ускользнула, чтобы перекинуться парой слов с Мирой.
— Как мистер Мира?
— Настоял, чтобы я поехала на церемонию. Наша дочь с ним, так что… На самом деле все в порядке. Он даже порывался поехать в университет, но я запретила. Пусть еще денек отдохнет.
— Вы плохо спали.
— Да, плохо. Многие дорогие мне люди ежедневно рискуют жизнью. Такова уж работа полицейского. Некоторые из них погибли, другие искалечены. Постепенно к этому привыкаешь и учишься как-то справляться. Но Деннис… Он ведет тихую жизнь, и мне даже в голову не приходило, что ему могут причинить вред.
Мира замолчала и перевела дыхание.
— Я поговорила с губернатором, — продолжила она.
— Серьезно?
— Не только у Мэнди есть связи. — Теперь голос Миры звучал спокойно и деловито. — Губернатор понимает ситуацию, а поскольку знаком с Мэнди лично… В общем, с этой стороны проблем не будет.
— Хорошо.
— С Мэнди я тоже поговорила.
— Да вы время даром не теряете!
— Я читаю ее как открытую книгу и умею с ней обращаться. Новостей от Эдварда она не получала, похитители на связь не выходили. Мэнди скорее злится, чем волнуется. Если бы не Деннис, я посоветовала бы вам бросить это дело…
— Послушайте, я дело не брошу, хотя возможность получить ордера есть только у Хэнсона, и он, наверное, продвинется дальше моего. Но мы продолжаем расследование, и я буду держать вас в курсе. Мне нужно сказать что-нибудь матери Трухарта, а потом мы с Пибоди побеседуем с последней любовницей Эдварда.
Мира положила руку Еве на плечо.
— Он вам за это спасибо не скажет, даже если сведения, которые вы получите, помогут спасти ему жизнь.
— Слава богу, я работаю не ради благодарностей.
Ева подошла к матери Трухарта. Пришлось вытерпеть еще одни объятия — на этот раз несколько слезливые.
— Спасибо, лейтенант! Трой мечтал об этом с детства, и вы помогли осуществить его мечту. Вчера вечером я спросила, чего он хочет теперь, когда стал детективом. Он ответил, что хочет стать таким же отличным копом, как вы.
— Миссис Трухарт…
— Полин, зовите меня Полин. Я рада, что вы ставите для него такую высокую планку. Не хотелось бы, чтобы он стремился к чему-то меньшему. Знайте, Трой будет каждый день гордиться тем, что получил значок детектива, а я буду гордиться им.
Еве хотелось улизнуть, приступить поскорее к работе, но она не смогла промолчать.
— Трухарт сообразительный и наблюдательный. Вдумчиво подходит к решению проблемы. Внешность тоже подходящая. Он симпатичный и какой-то домашний. Некоторые считают, что он мягкотелый и его легко обмануть, но это не так. А еще у Трухарта безупречный кодекс чести, так что вам действительно есть чем гордиться, ведь именно вы привили ему это.
— Спасибо, спасибо большое. — Голос миссис Трухарт дрогнул, а глаза наполнились слезами. — Простите… такой день…
Она стиснула руку Евы и заспешила прочь.
— Ты сказала именно то, что нужно. — Рядом с Евой возникла Пибоди.
— Она опять расплакалась.
— Матерям это свойственно.
— Давай выберемся отсюда и займемся тем, что свойственно копам.
— А как же торт?
— Штаны тебе велики, забыла?
— Черт… — Пибоди заспешила вслед за Евой, оглядываясь на стол с угощением. — Раз они велики, маленький кусочек торта не повредил бы.
— Раз они тебе велики, ты можешь быстрее их стащить и заняться делом.
С тяжким вздохом Пибоди вошла в лифт вслед за Евой.
Переодевшись в штатское, Ева заскочила к себе в офис, чтобы позвонить Хэнсону. Вестей от сенатора Миры или его похитителей по-прежнему не было. Хэнсон с напарником собирались допросить Винни, шофера Эдварда, и уже успели побеседовать с Сайласом Гринбаумом. Они займутся сотрудниками института, пока Ева с Пибоди объезжают любовниц.
К тому времени как Ева вышла из кабинета, Дженкинсон все в том же полосатом галстуке уже сидел за своим столом, Сантьяго — за своим. Кое-кто из патрульных тоже вернулся.
— Сегодня вообще кто-нибудь работает?
— Все под контролем, Даллас. — Зная ее острый глаз, Дженкинсон торопливо стряхнул с одежды крошки торта. — Классная церемония.
— Да, классная. А знаешь, что еще классно? Ловить подонков.
— Люблю это дело даже больше, чем торты, — ухмыльнулся Сантьяго.
Пибоди метнула на него обиженный взгляд.
— Ребята, вы нарочно, что ли?!
— В таком случае поймайте мне парочку подонков, — сказала Ева. — Пибоди, за мной!
— Идешь по горячему следу, Даллас?
