– Не успеешь, – и красноречиво качнул бластером. – Собирайся.
Врачиня медленно отступила в тамбур. Прошла в комнату, заполненную непонятной аппаратурой.
– Только без фокусов, – равнодушно сказал Кузьмичев. – И не вздумай навредить. Учти: если мои товарищи не поправятся, твоему здоровью не позавидуют самые тяжелые больные.
Женщина, изо всех сил стараясь удержать на лице каменное выражение, собрала все причиндалы для неотложной помощи в маленький контейнер и выцедила:
– Я готова.
– На выход с вещами…
Вряд ли врачиня уловила второй смысловой слой, да это Георгия и не интересовало. Выведя женщину за порог госпиталя, он усадил ее рядом с собой на краулер и ткнул дулом бластера под левую грудь.
– Сиди тихо и спокойно, улыбайся новому дню…
Врачиня негодующе фыркнула и отвернулась. Полковник, снова помолясь киберам и роботам, вывел краулер к воротам. Кто-то в синем комбинезоне неспешно брел прочь от ворот и даже не обернулся на низкое жужжание краулера.
Ворота раздвинулись ровно настолько, чтобы пропустить танкетку-«ползуна», и сошлись за ним, отсекая любое несанкционированное проникновение. Георгий тут же увеличил скорость.
Всю дорогу он молчал. Тем для разговора хватало, но и болезнь брала свое – подъедала силы, отупляла, окатывала волнами безразличия ко всему. И только свернув с дороги в лес, Кузьмичев задал первый вопрос:
– Как тебя зовут?
– Вы ко всем женщинам обращаетесь на «ты»? – съехидничала врачиня.
– Нет, – хладнокровно ответил полковник, – только к любимым или к пленным. В последнем случае бесцеремонность здорово помогает – пленницы теряются, пугаются и не оказывают сопротивления…
– И вы их спокойно насилуете! – закончила женщина.
– Лично я этим спортом не увлекался и другим не давал, – по-прежнему хладнокровно сказал Кузьмичев. – Женщины мне и без того не отказывали. Лучше бы ответила, почему вы напали на нас?
– Мы?! – взорвалась врачиня. – На вас?! Это вы напали на нас! Это из-за вас героически погиб Джошуа, первым отбивший ваш десант!
– Какой, к бесу, десант?
– А-а! – нервно развеселилась врачиня. – Так это не ваши бронеходы с пушками и пулеметами высадились у Жженого каньона?! Это не ваши автоматчики собирались штурмовать Космоград?!
Краулер вильнул, но тут же вернулся на малозаметную тропу.
– Космоград – это так называется ваш город-колония? – спросил Кузьмичев.
– Представьте себе! А меня зовут Лида! Лидия.
– Очень приятно, Лида. А теперь послушайте то, что я вам скажу. Мы прибыли на эту планету в 1982-м году…
– А вы думали, мы этого не знаем? – перебила его распаленная врачиня. – Да мы уже десять лет живем и работаем на Неогее и видели за хребтом сброшенную боевую технику. А в прошлом году наши приборы показали сумасшедшее искривление пространства – в пике оно достигало десяти тысяч риманов! Так мы поняли, что пора ждать нашествия… Они из двадцатого века! Ха! Вы еще погордитесь этим! Чем, спрашивается?! Варварством? Дикостью? Маниакальным желанием насиловать и убивать, пытать и мучить?!
– Не перебивайте меня, Лидия, – ледяным тоном сказал Кузьмичев. – Когда мы узнали о существовании человеческой колонии на этой планете, то очень обрадовались. Девчонки просто плакали от счастья – они мечтали увидеть своих потомков, расспрашивать их обо всем, что было и как стало, а потом и на Землю вернуться. Это было как чудо! Как сказка! И мы отправились к вам в гости на четырех БМД – вы их еще назвали бронеходами. В горах нас едва не завалило селем, но мы успели-таки спрыгнуть в пропасть и выпустить запасные парашюты. Так вот и спаслись. А потом эта сволочь… Как вы сказали? Джошуа? Так вот, эта сволочь по имени Джошуа сбросил вниз одну из наших машин… Тут и сказочке конец.
Лидия молчала, отвернувшись к лесу.
– Автоматчики, говорите? – горько сказал Георгий. – Захватчики? В той БМД ехало лишь два солдата – Коля Шматко и Эдик Яковец. Третьим погиб ваш коллега, доктор Ханин. Четвертым был пожилой профессор биологии, а пятой – его молоденькая аспирантка, Леночка Полежайкина. Восторженная была особа, все мечтала защитить диссертацию и стать кандидатом биологических наук… Увы. Мы ошиблись. Так спешили, так хотели протянуть руку дружбы своим потомкам, что нам даже в голову не приходила мысль о боестолкновении. Откуда мы могли знать, что нас встретят трусливые ублюдки?
– Я вам не верю… – проговорила Лида.
– А мне насрать, верите вы мне или нет. Своих друзей я уже потерял. Не похоронил пока по-человечески, но ладно – и этот, последний, долг я им отдам. Обязательно. И салют будет, и все почести…
– Там были только военные, в том вашем БМД!
– Нет! – жестко отрезал Кузьмичев. – Или вы не научены различать останки? Труп молодой девушки, знаете ли, весьма отличен от мертвых мужиков! А, брезгуете вскрытиями презренных пращуров-людоедов? Понятно, чего там…
– Мы забрали только тело Джошуа. Памятник ему поставили.
– Кстати, это я сбил его птерокар.
– Гордитесь, небось? – на бледном лице Лиды проступила кривая усмешка.
– Представьте, нет. Тут не гордость – горечь. Горе… Да и разве смерть одного подонка оживит пятерых?
– А вы сами, – перешла врачиня в наступление, – разве не грозились меня убить?
– Мало ли чем я грозил… Все равно не убил бы. По трем причинам.
– Это по каким же?
– Во-первых, вы женщина. Во-вторых, пленная…
В этот момент из лесной чащи выпрыгнул особо наглый арахнозавр – он щелкал клешнями, скрежетал и повизгивал, домогаясь сладкой женской плоти. Но Кузьмичев был против – бласт-импульс прожег в визгуне канал от жвал до членистого хвоста. Бледная, трясущаяся Лида не стала справляться о третьей причине.
Краулер выехал на берег озера.
– И сколько вас… осталось? – спросила Лидия с запинкой.
– Двадцать три.
Краулер поднялся на холм и подкатил к землянкам. Кузьмичева встретила тишина. Он похолодел. Неужели…
А врачиня не стала мяться – подхватив свой контейнер, она направилась к первой землянке. Поскользнулась на крутых ступеньках, но не упала. Георгий спустился следом, чувствуя, как организм все чаще дает сбои – дурнота накатывала, грозя погрести и потушить рассудок.
Врачиня быстро осмотрела Аллу Миньковскую. «Так он в своей землянке?» – вяло подумал Георгий.
– Пустяки, – сухо проговорила Лида. – Обычная лесная горячка. Инъекция локальной биоблокады вылечит девушку за час.
Врачиня приложила к плечу Аллы инжектор и впрыснула свое зелье.
– Вы тоже подставляйте руку, – отрывисто сказала она, поворачиваясь к Кузьмичеву, – я же вижу, у вас все симптомы «лесянки».
