Двигались почти сорок минут. Не сказать чтобы трудно, но сил такое передвижение отнимало немало. Изредка кто-то рефлекторно поднимал голову и тут же слышался удар шлема по бетону, а следом отборный мат, правда, вполголоса.
– Стой! – раздался шепот Дроба.
– Стой! – передал Погорелов команду дальше, прямо за ним замыкающим шел тот самый парень Старатель.
Так, в тишине, прошло минут десять. Где-то впереди, метрах в пятнадцати, сверкал плазменный резак. Ампер отключил свой визор и сидел во тьме, изредка озарявшейся вспышками плазменной горелки.
– Вперед! – передал Дроб и шустро пополз за исчезающим Сачком.
Уже через пару минут потянуло свежим воздухом. Бетонная труба закончилась сначала срезанной крупной решеткой, потом каким-то рукавом с дырой, через которую уже скрылись все, кто шел впереди.
В подвале было сыро и тихо. Вся группа сосредоточилась у лестницы, ведущей наверх. Помещение оказалось средним – метров десять всего. Большую его часть занимали какие-то насосы и системы сбросов то ли воды, то ли еще чего.
Сверху активно бахало, где-то рядом работал крупнокалиберный пулемет. Изредка слышались разрывы, похоже, гуляйцы не брезговали минометами. Танки договорились не применять, хотя союзники притащили целых два. Только из лесополосы работала скорострельная пушка БМП-2 и то чуть ли не одиночными, уж больно дорогие снаряды к игрушке.
Наконец из дыры показалась голова бойца, а следом за ним появился и Ремень. Через пятнадцать минут все участники штурма собрались в полном составе. Группа Рыжего считалась по праву лучшей у медведей. Из общей обоймы выбивался Старатель, молодой дерзкий, глупый и почти без опыта. Остальные мужики были тертыми, прошедшие войну, а кое-кто и две. Поэтому именно их пустили вперед, и именно им предстояло первыми вступить в бой.
Рыжий присел перед железной дверью, прислушиваясь к происходящему снаружи. В правой руке у него был пистолет с глушителем, автомат висел стволом вниз. Левой рукой он потянул ручку вниз и слегка толкнул дверь, та почти бесшумно приоткрылась. Ствол пистолета пошел вверх, контролируя видимое пространство. Вход в подвал, вернее в отнорок систем очистки, был расположен очень удобно: в маленьком коридоре, ведущем в цокольный этаж административного корпуса, который и выбрали для обороны «гости», цистерны с цементом стояли чуть в стороне, и по большому счету никого не интересовали, кроме двух снайперов и пулеметчика, свивших там гнездо. Правда, эта идея им вышла боком. На них не пожалели управляемой ракеты, используемой для уничтожения инженерных сооружений типа дот. Это были первые потери пришлых. Правда, одному из гнездовых повезло пережить атаку, и он надумал смыться, скользнув вниз по веревке, но, похоже, у снайпера был талант от бога, и он подстрелил его прямо в процессе, и это с расстояния в километр.
Конечно, имперцы сразу ответили. С границы черноты были отозваны боевые дроны, которые висели там посменно, заработали автоматические пушки бронеавтомобилей, из цементных укреплений огрызнулись минометы. И вот эта канитель продолжалась уже больше трех часов.
Первой жертвой Рыжего стал боец, суетившийся возле ящиков темно-зеленого цвета, в которых любой военный без труда определил бы тару для хранения боеприпасов. Пуля вошла ему в затылок снизу под шлем, с легким звоном пробив его. Он рухнул на ящик грудью, словно пытался заслонить его собой.
У дверей располагалась еще и пулеметная точка, прикрывавшая вход. До нее было всего метров шесть, пулеметчика не видно, поскольку он сидел, укрывшись за задней стенкой. О том, что он на месте, говорил только табачный дым, поднимающийся из-за мешков. Рыжий посмотрел на Погорелова.
– Работай, – приказал он.
Ампер опустил автомат, который безвольно повис на груди стволом вниз. В правую руку он, как всегда, взял «Каратель», в левую «Таран». Так уж вышло, что ножом он мог орудовать только правой, а вот стрелял одинаково хорошо с любой. Встав в полный рост с наглостью человека, которому можно тут ходить так, как ему хочется, он направился к гнездышку. Подойдя к мешкам, которые были ему по пояс, он глянул вниз, пулеметчик сидел с сигаретой в зубах. Шлем с ночником, точно такой же, как на нем, лежал на полу. Пулемет стоял на сошках. Расслабился боец, обстрел снаружи, на приступ никто не идет.
– Эй, – позвал Погорелов.
Курильщик задрал голову, посмотреть на напарника, которого он, похоже, послал за цинком. Удара кинжала он не заметил, лезвие вошло в правый глаз и пронзило мозг. Вытащив тесак обратным движением, Погорелов перегнулся и вытер клинок о заткнутый за погон берет трупа, после чего нырнул в «гнездо» и взял вход на прицел.
Рыжий сделал знак, и Дроб рванулся вперед и, ухватив покойника за шиворот, стянул вниз. Прикрываясь ящиками, отволок тело в коридор, чтобы раньше времени шум не поднимать. Теперь тот, кто зайдет, не заметит ничего подозрительного.
Ампер не видел, что за спиной, но знал, сейчас Дроб и Сачок взяли на прицел двери, ведущие из холла, а остальные быстрыми перебежками несутся к лестнице на верхние этажи.
Пока все по плану. Они вошли тихо, захватили плацдарм, с которого начиналось наступление. Теперь главное – не засыпаться.
Где-то во дворе рванула мина, кто-то заорал, но сейчас Погорелова это не интересовало. Похоже, холл административного здания превращен в склад боеприпасов. Сюда было удобно сбегать с этажей, зайти с улицы и из гаража, вход в который располагался справа. Стеклянные двери, ведущие во двор, были выбиты, осколки стеклопакетов валялись на полу, покореженные алюминиевые конструкции просто отбросили в сторону. Возле стены лежала пара черных мешков, по контурам которых безошибочно угадывались человеческие тела. Незваные гости несли потери.
– Они прошли, – раздался в наушнике голос Рыжего. – Сейчас тебя Старатель сменит. А мы пойдем чистить гараж.
– Желтый, вышел на исходную.
– Здесь Красный на позиции, готовность по сигналу.
– Оранжевый, готов начинать.
– Зеленый, занимаем исходную, – и тут же перешел на канал группы: – Ампер, давай сюда.
Погорелов уступил Старателю место.
– Слышь, молодой, – зажав микрофон, шепнул он, – держи холл как хочешь, но потеряем его, они нам в спину ударят. Если что, хватай пулемет, у него сектор в шестьдесят градусов, сможешь метров семьдесят простреливать. Понял?
Тот закивал.
– Спасибо, ты это… – Он замялся.
– Потом, все потом, – отмахнулся Ампер и перебежал к двери, рядом с которой уже устроились остальные «зеленые».
– Готовы начать, – доложился Рыжий. – Зеленые на исходной.
– Отсчет, – раздался голос Ремня, – три, два…
Но окончить он не успел, двое имперцев втащили в холл под руки третьего, у которого вместо ноги был обрубок. Они замерли, глядя на людей, сгрудившихся у двери в гараж. Оружие болталось у них на груди стволами вниз. «Молодой» не оставил им шанса, автомат латинян, снабженный глушителем, выдал длинную очередь в двадцатник. Те задергались от попаданий. Пули латинян сделали свое дело, трупы повалились друг на друга, но отчетливо были видны в проходе.
