— Не знаешь ни хрена, так и скажи! — продолжал
бушевать Судейский. — В письме ясно сказано — она лечит от чего-то там. А
вдруг в ней написано, как жить вечно? А ты прочитать не можешь!
— Я бы попросил мне не тыкать, — начал было
ученый, но депутат прервал его:
— Ладно. — И, не обратив внимания на робкий
протест, Рудольф Аркадьевич продолжил:
— Я уважаемых людей не кидаю, бабло свое получишь. Но только
после того, как найдешь мне человека, который прочитает, что написано в книге.
Теперь ты, — обратился он к специалисту-антиквару, обладателю небольшой
седой бородки, — прошерсти всю свою клиентуру, может, у кого завалялась
похожая. Каталоги международные посмотри — вдруг на аукционах всплывала. В
общем, не мне тебя учить. Ищите, если надо еще кого-то привезти сюда —
привозите. Докладывать будете раз в неделю. Если что срочное — звоните
пресс-секретарю, — Судейский кивнул в сторону Димы. — Если деньги
нужны, ему скажете. Обратно в город вас отвезут. Все, ребятки, за работу!
* * *
Распустив по домам свой штаб, все это время безропотно
ожидавший исхода дела в окрестностях хозяйского бассейна, убивая тоску
сигаретами и пивом, которое им исправно таскала шустрая девчонка-официантка,
Судейский уединился в кабинете со своим казначеем, главным бухгалтером и
финансовым директором в одном лице. Лицо было серенькое, незапоминающееся, зато
на нем своей, будто бы отдельной жизнью жили глаза, в которых светились равным
светом недюжинный ум и лисья хитрость.
— Куда ее, Сергей Александрович? — Судейский был
на сей раз предельно сосредоточен и серьезен.
— Думаю, в пещеру Али-Бабы, — растянул узкие губы
в улыбке финансист. — Тем более что она должна быть под рукой, если потребуется.
— Ну, хорошо. Сам сделаешь или позвать кого на помощь?
— Донесу, чего там. В шкаф номер три положу, там
подходящая по размеру ячейка есть.
— Пустая?
— Сейчас — да. В мае мы оттуда забрали пакеты, которые
ушли к нашим друзьям в Праге и Лондоне.
— Да, помню. Все, пойду отдыхать, завтра тяжелый день —
лоббируем одного человечка на ба-а-льшую должность. Столько хлопот предстоит,
но — надо.
— Удачи, Рудольф Аркадьевич.
— Спасибо, Сережа.
* * *
Самолет из Барнаула прилетел в Москву с небольшим опозданием.
Было около десяти вечера, но еще достаточно светло и очень душно — похоже,
собиралась гроза. В самолете они решили прямо из Внукова ехать в редакцию и
там, в привычной рабочей обстановке, обдумать сложившуюся ситуацию. Маринина
старушка-иномарочка терпеливо дожидалась их на стоянке.
— Ты бы помыла ее, что ли, — буркнул Лева,
запихивая в салон свои длинные ноги.
— Уважаемый Лев Валентинович, в следующий раз, когда вы
почтите нас с машиной своим присутствием, я собственноручно вымою ее шампунем
от перхоти. Ну-ка давай, залезай быстрее — и поехали. По дороге еще
продовольствия надо закупить — что-то голодно.
— И водки, — добавил неунывающий стажер.
— Перебьешься пивом.
— Нет, кофе. Надо срочно выпить кофе, а то в сон тянет.
Может, поспим сначала?
— Договорились же — сначала план, потом — отдых. На
многое, кстати, не надейся — часам к восьми утра ты должен быть готов. Что
все-таки произошло с Инниным пресс-секретарем? Почему бандиты говорят, будто у
него нет книги? И еще депутат этот. Бог знает, как наладить с ним контакт. Надо
ж было именно ему послать! С кем-нибудь другим еще можно договориться,
объяснить, а этот… Я его боюсь!
— Не волнуйся, вдруг он еще не получал посылки и она на
почте лежит.
— Хорошо бы. А если не лежит?
— Ну чего сейчас гадать? Завтра и разберемся. Сейчас
планчик действий накидаем — и спать, спать, спать.
— Возможно, он выбросил ее — увидел, что это только
часть книги, и выкинул за ненадобностью?
— Марин, ты не отвлекайся, мы сейчас чуть в кювет не
угодили! Кстати, когда ты заведешь себе машину с кондиционером — открытые окна
в период глобального потепления не спасают.
— Вот стану главным редактором, разгоню кучу
бездельников вроде тебя, а их зарплату поделю между талантливыми и
трудолюбивыми сотрудниками вроде меня. Тогда будет у меня шикарная тачка со
всеми наворотами. Присмотри-ка лучше какой-нибудь приличный магазинчик с
непросроченными товарами.
— Думаешь, я отсюда определю, просроченные они или нет?
— Демагог! — Марина решила прекратить пикировку,
тем более что впереди засверкал разноцветными огнями вывесок большой
супермаркет. — Ага, вот и оно. Атакуем. — И она свернула на дорожку,
ведущую к стоянке рядом с торговым центром.
* * *
…Пока Марина делала покупки. Лев Валентинович расслаблялся.
Он вел себя вызывающе нагло: задевал охранников, приставал к девушкам,
рекламирующим какие-то товары на стендах, пытался на их фирменных майках
написать номер своего телефона, требовал от продавцов-консультантов, чтобы они
доказали ему экологическую безопасность комплектов мужского нижнего белья.
Похоже, полученный на далеком Алтае эмоциональный заряд требовал немедленного
выхода в привычных для Левы формах.
Буквально оторвав его от продавщицы отдела морепродуктов,
которой он рассказывал, что не ест устриц потому, что они напоминают ему нечто интимное,
Марина поволокла молодого нахала к машине.
— Не дала с девушкой договорить, — упрекнул ее
Лева, едва они тронулись.
— Я не дала ей сойти с ума, а тебе — попасть на
разборку с охраной. Я видела, кольцо вокруг тебя уже сужалось.
— Поесть-то купила? — зевая, спросил стажер.
— Тебе — нет.
— Понятно. А пиво?
— Баночку крысиного яда. Выпьешь перед сном натощак.
— Спасибо тебе, любимый руководитель. Что бы я без тебя
делал?
— Думаю, если бы не сидел в тюрьме, то работал бы в
цирке.
* * *
Журнал «Обо всем на свете» выходил раз в неделю, поэтому
сотрудники не сидели в кабинетах круглосуточно и не бегали лихорадочно по
коридорам с полудня до позднего вечера, прихватывая заодно часть ночи.
Собираясь часам к одиннадцати утра, они, как правило, к концу дня расползались
— кто на задание, кто в типографию. Специфика издания требовала к тому же
частых командировок в районы, где происходили всякие интересные события, и
многие журналисты отсутствовали по несколько дней кряду, а вернувшись, еще
сутки отсыпались. Однако при этом попасть в офис редакции «своим» можно было
круглосуточно — никто здесь ничего не запирал и не опечатывал. А пост охраны на
первом этаже исключал несанкционированное проникновение сюда посторонних.
