Книга Маркус Вольф, страница 68. Автор книги Леонид Млечин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Маркус Вольф»

Cтраница 68

В 1946 году Короткова отозвали в Москву на должность заместителя начальника внешней разведки. Но начальником его так и не сделали. Сначала помешало благоволение к Короткову Лаврентия Павловича, которого в 1953 году расстреляли. Когда руководителем разведки стал генерал Сахаровский, пошли разговоры, что он недолюбливает своего заместителя, потому и отослал генерала Короткова руководить представительством в ГДР. Возможно, Сахаровский чувствовал в нем конкурента.

Председателю КГБ Шелепину Коротков тоже не очень понравился. В конце июня 1961 года его вызвали в Москву. 27 июня после не очень приятной беседы с Шелепиным Коротков позвонил бывшему председателю КГБ Ивану Александровичу Серову. Они пошли играть в теннис на динамовский стадион на Петровке. На стадионе Короткову стало плохо, и он умер от сердечного приступа.

По странному стечению обстоятельств он закончил свою жизнь там, где когда-то началась его карьера. На этом самом стадионе на юного Короткова обратил внимание увлекавшийся спортом секретарь Дзержинского Вениамин Герсон. Он устроил Короткова в госбезопасность наладчиком лифтов. Потом перспективного молодого человека взяли в иностранный отдел…

На похороны Короткова прилетела вся коллегия Министерства госбезопасности ГДР во главе с министром Эрихом Мильке. Его заместитель по разведке Маркус Вольф произнес прощальную речь. Вместо Короткова в Восточный Берлин отправили заместителя начальника разведки Алексея Алексеевича Крохина. В отличие от своего предшественника он не был германистом, несколько лет служил резидентом в Париже.

Посол Первухин сказал Ульбрихту, что, несмотря на их сложные отношения, сейчас надо действовать вместе и ничего друг от друга не скрывать:

— Это и в ваших собственных интересах. Если что-то пойдет не так, нам обоим головы снимут.

Двенадцатого августа 1961 года в четыре часа дня Ульбрихт подписал приказ о закрытии границы между секторами. Операция началась в полночь. В час ночи АДН, государственное информационное агентство ГДР, передало заявление о том, что границы закрываются по решению стран Варшавского договора с целью прекратить подрывную деятельность против стран социалистического лагеря.

Границу перекрывали солдаты и полицейские. С западной стороны стали собираться толпы людей, но они вели себя нерешительно. К утру 13 августа город был разделен.

На Бернауэрштрассе граница прошла прямо по стене дома. Сам дом остался в Восточном Берлине, а окна выходили на Западный. Когда закрывали границу, пограничники задумались о том, как помешать людям выпрыгивать прямо из окон. Придумали. Рано утром в квартиры вошли солдаты, встали у окон и объявили: к окнам не подходить. Строители внесли кирпичи и цемент и стали закладывать окна. Заложили на первом этаже. Поднялись на второй. И только тогда до жильцов дома стало доходить, что их запирают в Восточном Берлине.

Кто-то с этим смирился, а кто-то в последний момент рискнул и выпрыгнул со второго этажа. Когда заложили окна на втором этаже, с третьего этажа прыгать было уже страшновато. Спускались по веревкам. Когда заложили окна на третьем и четвертом этажах, остался только пятый. С западной стороны подъехали пожарные команды, растянули простыни. Люди выбрасывали свои вещи, потом прыгали сами. Несколько человек разбились.

Сначала город разделила колючая проволока. Через пару недель вместо колючей проволоки стали сооружать бетонную стену. Некоторые члены политбюро были против стены, говорили, что она помешает пограничникам и ночью врагам будет удобнее подобраться. Но Ульбрихт предпочел настоящую стену. Он не любил полумер. Построили сторожевые вышки. Установили минные поля. Пограничники получили приказ стрелять на поражение. Патрулировали со служебными собаками.

Тринадцатого августа появилось распоряжение советских военных властей о закрытии сообщения между Восточным и Западным Берлином. Граждане ГДР должны были получить разрешение народной полиции на посещение Западного Берлина. Работать в западной части города запретили.

Пятнадцатого августа три западных коменданта отправили письма протеста советскому коменданту по поводу заградительных мер на секторальной границе. 19 августа в Западный Берлин прилетел вице-президент Соединенных Штатов Линдон Джонсон. Он заявил, что изоляция Восточного Берлина — признание слабости коммунизма.

А 20 августа в Западный Берлин перебросили американский воинский контингент в полторы тысячи солдат. Это была чисто эмоциональная реакция — так американцы хотели поддержать моральный дух западных берлинцев. Ни советские военные власти, ни полиция ГДР не чинили американцам препятствий.

Но 23 августа Советский Союз направил ноту трем западным державам, указав на злоупотребление воздушными коридорами для переброски в Западный Берлин «западногерманских агентов, реваншистов и милитаристов».

Двадцать четвертого августа последовала ответная нота американского правительства: представители западных держав имеют право на беспрепятственный доступ в Берлин и на полную свободу передвижения в городе.

«Выглядит стена не очень внушительно, — писал британский журналист Джон Мэндер, автор книги „Берлин. Заложник Запада“. — Меня поразила невзрачность стены, когда я впервые ее увидел. Она словно просила, чтобы ее сломали; или танк или бульдозер мог бы сровнять ее с землей скорее, чем вы успеете произнести „Вальтер Ульбрихт“. В таком виде стена наносила оскорбление Западу и провоцировала его. Великая Китайская стена не просто обозначала границу — она защищала от вторжения врага. Стена Ульбрихта была иного сорта, поначалу ее легко было сломать. Сама непрочность этой стены давала основание думать, что коммунисты считали, что Запад и не попытается ее разрушить».

А бегство из ГДР продолжалось. За месяц 417 человек ускользнули в Западный Берлин. Эрих Хонеккер приказал сделать побег невозможным. 15 августа пограничник стрелял в супружескую пару, которая переплывала Тельтов-канал, но промахнулся. А 29 августа убили человека, который тоже пытался вплавь уйти в Западный Берлин. За 28 лет существования стены убили и ранили сотни граждан ГДР, пытавшихся покинуть социалистическое государство.

Вальтер Ульбрихт всё равно был недоволен тем, что Москва сохранила представителям оккупационной администрации трех западных держав беспрепятственный доступ в Восточный Берлин. Явочным порядком пытался сорвать любое советское сотрудничество с западными странами.

Сначала власти ГДР оставили внутри города 13 контрольно-пропускных пунктов, через которые можно было переходить из одной части города в другую. 23 августа число КПП сократили до семи. Один для иностранцев — «чек-пойнт Чарли». Один для западных берлинцев на Инвалиденштрассе и пять — для граждан ФРГ. «Чек-пойнт Альфа» неподалеку от города Хельмштедта служил для пересечения границы между двумя частями Германии, «чек-пойнт Браво» использовался для въезда в Западный Берлин со стороны ГДР.

Министр иностранных дел ГДР Отто Винцер предложил требовать от всех западных дипломатов предъявлять документы, несмотря на дипломатические номера на машине, — иначе они будут нелегально вывозить в своих машинах граждан ГДР.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация