Спустя десять минут микроавтобус подъехал к лагерю.
«УАЗ» обошел их, и саперы увидели Адамсона, Рамни и Софи Келли, дикой кошкой взиравшую на сирийцев и русских.
Галдин взглядом знатока оценил наемницу:
— А она реально ничего. И мордашка, и фигурка. Вот только глаза хищницы.
Холин прошел к палатке комбата.
Туда отвели пленных. С ними постоянно находился человек в штатском.
Капитан вскоре вернулся и сказал:
— Парни, я поговорил с Сердановым. Он приказал нам возвращаться на базу. Так что собираем пожитки и грузимся на борт вертушки. Вылет через полчаса.
Ми-8 благополучно доставил отряд разминирования, группу «Берег» и американцев в Хмеймим. Пленных сразу же отвели в штаб.
К саперам вышел Серданов.
Холин быстро построил отряд и спецназ охраны. Полковник поблагодарил личный состав за отличное выполнение задачи, передал приказ генерала Адаксина о возвращении саперов в Москву. «Берег» переходил в подчинение полковника Северцова. Вылет был назначен на понедельник, 10 октября. В 10.00 в Россию уходил Ил-76.
После построения Галдин подошел к Серданову:
— Разрешите обратиться, товарищ полковник?
— Обращайся.
— Хотел бы попросить предоставить мне отпуск.
— Отпуск? — переспросил Серданов. — А когда он у тебя по графику?
— Зимой, в феврале позапрошлого года должен был быть. Но все дела. Командование как-то подзабыло, наверное, о том, что нам, как и другим офицерам МЧС, положен отдых.
— Ты после Суринама не отдыхал?
— Разве это отдых? На неделю освободили от исполнения, да, не спорю, но с обязательным условием не покидать Москву.
— А ты куда собрался? В Сочи или в Крым? Так там сейчас тоже особо делать нечего, разве что достопримечательности смотреть да тусоваться на всяких шоу.
— В деревню поеду, к старому другу.
— В деревню? Что ж, там всегда хорошо.
— Вот и я о том же.
— Давай так. Прилетим в Москву, поговорю с Адаксиным. До получения лицензии еще достаточно много времени. Если в планах центра нет серьезной работы, то получишь отпуск, как и все остальные.
— Вот спасибо, Леонид Андреевич. Я всегда говорил, что душевный вы человек.
— А ну-ка давай без этого. Да и благодарить рано. Шансов на то, что для нас хотя бы на пару недель не найдется серьезной работы, не так уж и много.
Галдин вздохнул и заявил:
— Понятно. Значит, опять предвидится облом.
— Друга-то давно не видел?
— Да года три. Как раз в крайний отпуск заезжал к нему.
— А он что, не служит?
— Уволился. Вернее, уволили его, а хороший был спец. Сейчас то ли лесником пашет, то ли в рыбоохране. Мы давно не созванивались.
— А когда ты уезжал, чем он занимался?
— Дом родительский приводил в порядок. Мать умерла, еще когда он был ребенком, отец — лет пять назад. Остался один с сестренкой.
— Не в сестренке ли дело, Вадим?
— Это, по-моему, никого не касается.
Полковник улыбнулся.
— Ты прав, конечно, но я был бы не против погулять на твоей свадьбе. Это куда лучше, чем вытаскивать тебя из всяких пикантных ситуаций. А попадаешь ты в них почему? Потому что один. Ладно, ничего не обещаю, но постараюсь решить вопрос.
— Спасибо!
На следующий день Ил-76 ровно в 10 часов взлетел с аэродрома Хмеймим и взял курс на Москву.
Американцы заметно поскучнели. Видимо, перспектива их не особо устраивала.
Члены отряда смотрели в иллюминаторы. Вокруг синева, от которой слезились глаза. Где-то далеко видны белые айсберги облаков. Каждый думал о своем. Наверняка о том, как их встретят дома жены, дети.
Только Галдин размышлял насчет того, кого ему по прибытии снять в баре — скороспелку Вику, чернушку Куну или Лору, барышню опытную, делающую все медленно, но качественно. Может, забрать к себе официантку Надежду?
Эту головоломку старший лейтенант решить никак не мог. Впрочем, размышлял он недолго, чисто по-русски решил, что как получится, так пусть и будет. Старший лейтенант совершенно не предполагал, что мирная жизнь может быть куда опасней и жестче, чем война.
