Глаза Пула оживились.
– Приятно познакомиться, доктор Бибо. Уверен, работая с профессором Хэтэуэем, вы будете частенько заглядывать к нам в «Бурю».
– Мне тоже так кажется, – ответила Бибо.
– Планируете поездки за город? Начинается золотая осень, – продолжал любезничать Пул.
– Нет, к сожалению. Боюсь, всю неделю я проведу в городе.
– Действительно жаль. Обещайте, что придете на послеобеденный чай, мы в это время года балуем посетителей домашним печеньем из тыквы и яблочным пирогом с корицей.
– Надеюсь, получится к вам заглянуть, – улыбнулась Виктория. – А сейчас я, пожалуй, тоже возьму обычный завтрак.
– Две порции тостов и бекона, – сказал Пул, кивнул и направился к кухне.
Пока женщина наливала молоко себе в чай, Саймон решил не откладывать дела в долгий ящик.
– Итак, доктор Бибо… Почему именно вы?
Прежде чем ответить, она сделала глоток.
– У меня большой опыт адаптации новичков к работе в «Анимусе».
– Да, я читал о вашей работе в «Абстерго» и «Аэри».
«Аэри» был единственным в своем роде центром, где проводились тренировки специализированных групп молодых мужчин и женщин. Уникальность этих людей заключалась в том, что их генетические воспоминания имели больший вес – и значимость, – только взятые вместе, не по отдельности.
– Я уже давно вышел из подросткового возраста, доктор.
– Пожалуйста, зовите меня Викторией, – улыбнулась доктор Бибо. – Ваш возраст мне известен. У меня был случай в «Абстерго индастриз»… – Она помолчала, затем продолжила: – После «Анимуса» жизнь во многих аспектах меняется как к лучшему, так и к худшему. Иными словами, в ордене, кроме меня, мало кто знает, какое воздействие «Анимус» оказывает на мозг человека. Мне неизвестно, говорили ли вы с доктором Килкерманом на эту тему, но модель, с которой вы будете работать, совершенно новая – это скорее прототип, чем настоящая модель.
Саймон почувствовал, как вновь начинает закипать:
– Разумеется, я говорил с доктором Килкерманом. Я в курсе, что это усовершенствованная модель.
– Даже если и так, вы все равно новичок в работе с ней и у вас всего неделя, чтобы доказать ценность вашего метода. Вам придется проводить в «Анимусе» много времени, а потому ответ очевиден: без меня вы не справитесь.
Пул принес тосты и бекон. С минуту Саймон молча пил чай, затем сказал:
– Очевидно, вы читали обо мне и моей работе.
– Конечно, – подтвердила Виктория. – В процессе нашего сотрудничества мне будет интересно поглубже познакомиться с вашими идеями. И, как вы правильно заметили, я также изучила результаты ваших психологических тестов и сделала вывод, что вы обладаете устойчивой психикой. Не думаю, что будет много проблем.
– Не думаю, что они вообще будут.
Доктор Бибо широко улыбнулась:
– Ну что ж, commençons
[1].
– Боюсь, я не говорю по-французски.
– Через две недели заговорите и на французском. Или на чем там говорили в пятнадцатом веке, – сказала Виктория.
– На среднефранцузском, вероятно?
– Вы знакомы с эффектом просачивания?
– Ну разумеется, – кивнул Саймон.
Эффектом просачивания называлось побочное действие «Анимуса», возникающее после длительной работы с аппаратом. В отдельных случаях личные качества, мысли, эмоции, иногда физические способности предка «просачивались» в субъект.
– Я уже свободно говорю на русском, испанском и арабском и не представляю, каким образом мне может пригодиться среднефранцузский.
– Чтобы развлечь гостей на какой-нибудь скучной вечеринке? – улыбнувшись, предположила Виктория, а затем продолжила уже более серьезным тоном: – Честно говоря, ваши знания французского проявятся не сразу, и я сомневаюсь, что вы будете свободно на нем говорить. Эффект просачивания может быть позитивным, но не всегда. Приобретаются новые способности: например, человек овладевает боевыми искусствами или иностранными языками. Однако с моей стороны было бы нечестно не предупредить вас, что работа в «Анимусе» крайне опасна. Я уверена, вам известно, каким разрушительным эффект просачивания оказался для субъектов номер четыре и четырнадцать. К несчастью, я наблюдала это собственными глазами. – Печаль тенью легла на лицо доктора Бибо, а голос сделался тихим. – Один из наших аналитиков-исследователей слишком глубоко погрузился в личность субъекта. Некоторое время спустя тот уверовал, что является реинкарнацией ассасина по имени Арно Дориан, активного участника Французской революции.
– Не самое лучшее время в истории Франции, – заметил Саймон. – И что с ним случилось?
– Он попытался сорвать проект, уничтожив бесценные результаты, полученные в ходе исследования: стер файлы, повредил жесткие диски, сжег свои записи. Орден пытался его урезонить, но субъект отчаянно сопротивлялся. – Доктор Бибо поджала губы.
Саймон понял, что это значит.
– Да, это ужасно, когда теряются все материалы исследования. Ничего не удалось восстановить?
На лице доктора Бибо появилось выражение, смысл которого Саймон не смог понять.
– Кое-что восстановить удалось, – ответила она. – В любом случае большинство проблем, с которыми мы сталкиваемся при работе в «Анимусе», удается устранить. По крайней мере, это цель, к которой мы стремимся. А потому на эффекте просачивания мы сосредоточиваем максимум внимания. Думаю, пока люди остаются людьми, окончательно от него избавиться не удастся.
К концу завтрака доктор Бибо начала расспрашивать Саймона о его хобби. Вначале он не желал откровенничать, утверждая, что у тамплиеров не бывает хобби. Но доктор Бибо сообщила, что она сама увлекается гончарным делом и бегом на длинные дистанции.
– Перед тем как надеть спортивный костюм, я не забываю отойти от гончарного круга и помыть руки. – Доктор Бибо расплылась в лучезарной улыбке. – Мои увлечения помогают на время отключить голову и включить тело, чтобы сохранить гармонию. У вас тоже должно быть что-то, чем вы любите заниматься помимо работы.
Саймон признался, что любит океан.
– Ходите под парусами?
– Дайвинг, изучаю места кораблекрушений. – Он помолчал и добавил: – А еще меня интересуют секретные подземные ходы. Их в Лондоне тьма-тьмущая.
Виктория с уважением посмотрела на него:
– Вас привлекает то, что скрыто от обычного взгляда, Саймон Хэтэуэй.
Он на секунду задумался и вздохнул:
– Не буду спорить, хотя сдается мне, я скучнее, чем может показаться на первый взгляд. – Саймон вернул разговор к главной теме и подробно рассказал о цели своего эксперимента, а также вкратце обрисовал историю меча. – Если ваш аналитик взаимодействовал с Арно Дорианом, то вы, возможно, видели тот меч, который мы сейчас изучаем. Франсуа-Тома Жермен некоторое время владел им, пока Дориан не отправил Великого магистра на тот свет.
