* * *
Пот капал с лица Рафаэля Кардонеса на панель перед ним. Электронные модели ведения боя «Саладина» менялись и перестраивались с необычайной быстротой в сравнении с их первоначальной старческой медлительностью, а оборона линейного крейсера, казалось, игнорировала электронные контрмеры его ракет. Он чувствовал, как рядом переживает Уолкотт – все больше ракет прорывалось сквозь ее растянутую оборону, калеча «Трубадур», но у него не было времени отвлекаться. Он должен был найти ахиллесову пяту «Саладина», обязательно должен!
* * *
– Боже мо…
Голос лейтенанта Каммингса прервался с тошнотворной внезапностью. Через долю секунды первый термоядерный реактор совершил аварийную остановку, и эсминец дернулся, когда второй реактор принял его нагрузку на себя.
Доклады от аварийных команд прекратились. Делать их было некому.
* * *
– Беглый огонь из всех орудий!
Хонор не отрывала взгляда от пульта связи с «Трубадуром». Подвижная сторона ее лица отражала отчаяние: на мостик Алистеру текли бесконечные рапорты о повреждениях. Не важно, сколько оставалось боеприпасов, она должна была отвести огонь «Саладина» прежде, чем…
Внезапно связь прервалась, и она в ужасе повернулась к экрану, на котором «Трубадур» переломился, как спичка, а вся задняя треть эсминца исчезла во вспышке солнечного взрыва.
* * *
Мостик «Саладина» взорвался аплодисментами, и Мэтью Саймондс заколотил по подлокотникам, хрипло вопя от восторга.
Он гневно оглянулся на экран и на единственный безбожный корабль, стоявший между ним и отступниками. Лицо его исказила жажда убивать, уничтожать, но даже сквозь кровожадный порыв он заметил, что «Бесстрашный» усилил огонь. «Гнев Господень» дернулся, загудели сигналы тревоги, когда внутрь прорвался еще один рентгеновский пучок, – и на этот раз Саймондс зарычал от ярости. Последнее попадание лишило его двух орудий.
– Убей эту суку, Эш!
* * *
Теперь была очередь «Бесстрашного».
По нему ударил первый залп «Саладина», и завопили сигналы тревоги. Хонор оторвалась от кошмарного зрелища – гибели «Трубадура». Она не могла об этом думать, не могла позволить, чтобы смерть друзей ее парализовала.
– Рулевой, Отель-Восемь! – приказала она, и собственный голос показался ей незнакомым, не затронутым гневом и ненавистью, обращенными на саму себя.
– Мы потеряли контрольные цепи к заднему кольцу, шкипер! – доложил коммандер Хиггинс с поста аварийного контроля. – Ускорение упало до двухсот шестидесяти g!
– Верни эти импеллеры в действие, Джеймс!
– Я попробую, шкипер, но у нас поврежден шпангоут три-двенадцать. Понадобится по меньшей мере час, чтобы провести новый кабель.
«Бесстрашный» снова дернулся, когда в него врезался еще один пучок.
– Прямое попадание в секцию связи! – Голос лейтенанта Метцингер был искажен болью. – Никто из моих людей не выбрался, шкипер. Никто!
* * *
«Гнев» затрясся, когда в него ударили еще два пучка, и Саймондс выругался. Ракеты шли так быстро и густо, что даже управляемые компьютером лазеры не успевали поймать их всех, но он атаковал Харрингтон с не меньшей мощностью, а корабль у него был куда крепче. На краю экрана задрожал сигнал, когда импеллерный клин «Бесстрашного» внезапно дернулся. Глаза Саймондса вспыхнули.
– Увеличьте ускорение до максимума! – скомандовал он. – Сократите расстояние. Прикончим суку энергетическим оружием!
* * *
«Бесстрашный» снова вздрогнул, когда очередная лазерная боеголовка вышла из-под контроля энсина Уолкотт. Новые лазерные пучки уничтожили еще две пусковых, и Рафаэль Кардонес почувствовал отчаяние. Он попадал в ублюдков не реже, чем они задевали «Бесстрашный», но «Саладин» был так прочен, что, казалось, не замечал этого, а у него осталось только девять труб!..
А потом он замер, глядя на экран. Этого просто не может быть! Только идиот будет так пользоваться РЭБ – но если капитан права насчет того, кто управляет тем кораблем…
Перед ним появились результаты анализа, и он сжал губы. РЭБ «Саладина» управлял компьютер. Иным дело объяснить было невозможно, и бой протянулся достаточно долго, чтобы его собственные приборы успели отследить схему его действий. Линейный крейсер прокручивал сложный план ловушек и контрмер, который менялся каждые четыреста секунд – и при этом каждый раз начинал с одного и того же!
Объяснять все капитану времени не было. Кардонес поспешно поменял последовательность загрузки, уточнил профили проникновения ракет… и остановил весь атакующий огонь. Он не стал обращать внимание на тревогу окружающих, вызванную прекращением огня. Глаза его были прикованы к часам. Он дождался момента и наконец нажал кнопку залпа.
* * *
Саймондс нахмурился, когда «Бесстрашный» внезапно прекратил ведение огня. Прошло пятнадцать секунд без единого выстрела, потом двадцать. Двадцать пять. Он уже вдохнул побольше воздуха, собираясь закричать от радости, – разочарованно выругался, когда вылетел новый залп.
* * *
Девять ракет летели сквозь космическое пространство, и компьютеры «Гнева Господня» заморгали в кибернетическом удивлении, определив их странный метод подхода. Они летели плотной фалангой, самоубийственно плотной при современной обороне… но три ведущие ракеты несли только электронные ловушки и имитаторы. Их глушители выли в полный голос, перекрывая все активные и пассивные системы датчиков и создавая плотную стену помех. Сквозь нее не могли видеть ни «Гнев», ни остальные ракеты залпа, и если бы тактической секцией управлял человек, то он бы задумался над тем, почему «Бесстрашный» глушил головки самонаведения собственных ракет. Но компьютеры увидели только один источник глушения и ответили на него только двумя противоракетными снарядами.
Один глушитель был сбит, но два выжили, расходясь, меняя мощность и форму передач, которые сбили с толку последующие противоракетные снаряды «Гнева». Они летели вперед, а потом внезапно по дуге ушли вверх, открывая шесть ракет, летевших сзади.
Оборонные лазеры последнего рубежа развернулись и ударили синхронными лучами, поскольку компьютеры наконец осознали угрозу, но глушители дурили их до последнего момента, а атакующие ракеты точно знали, что они искали. Одна из шести ракет погибла, потом вторая, но последние четыре шли вперед, и на панели лейтенанта Эша загудела тревога.
Лейтенант в ужасе повернулся. В последнюю секунду он понял, что эти ракеты каким-то образом были запрограммированы использовать сигналы его РЭБ, будто его ловушки были маяками наведения, а не средствами обороны…
А потом ракеты поразили цель.
Две из них взорвались в ярких, как солнце, вспышках, встряхнувших «Гнев», в стенку которого на четверти скорости света врезались семидесятивосьмитонные кувалды. Несмотря на всю мощность ударов, эти две ракеты не нанесли вреда, но вот системы проникновения остальных двух сработали как надо.
