В суд Омара Нагиева привезли в наручниках и под усиленным
конвоем. Его провели в зал суда и посадили на скамью подсудимых, огороженную,
как теперь водится, решеткой. Дронго приехал вместе с Голиковым, зная, что
Эдгар Вейдеманис уже в зале.
В связи с большой общественной значимостью предстоящего
процесса было решено проводить его в Доме культуры, вход — по специальным
пропускам. Несколько наиболее оголтелых группировок "патриотов" тут
же стали добиваться присутствия своих представителей в зале суда. На базарах, в
барах и кафе участились случаи избиения кавказцев и приезжих из других южных
республик. Губернатор принял решение усилить городскую милицию за счет
подкрепления из районов области. Все ждали открытия суда.
Работа возобновляющегося суда началась с рутинных процедур.
Проверялись биографические данные обвиняемого, уточнялись полномочия сторон,
инструктировали присяжных заседателей. Одним словом, начался обычный суд, от
которого все ждали чего-то необычного.
Прокурор Ковалев очень хорошо подготовился к процессу Его
сотрудники продемонстрировали пистолет, из которого были убиты Ковальчук и его
супруга. Зачитали акты экспертизы, точно определившей, что отпечатки пальцев на
пистолете принадлежат Нагиеву. Рассказали об украденных деньгах. Когда речь
зашла о девочке, задушенной кровожадным убийцей, некоторые женщины в зале
потеряли сознание. Бригада врачей, дежурившая в Доме культуры, оказала людям
медицинскую помощь.
Сотрудники Ковалева сумели даже добыть протокол о приводе
Нагиева в милицию, после того как он устроил скандал в "Синем
горизонте". Прокурор использовал этот факт как еще одно доказательство
глубоких корней антиобщественного поведения подсудимого. Допрошенная мать
Ковальчука рассказала, каким хорошим, заботливым сыном он был. Директор школы,
где училась погибшая девочка, — едва сдерживая слезы, говорила о ней как о
выдающейся ученице, которая могла стать гордостью школы, если бы ее не задушил
подлый убийца. После выступления педагога люди, собравшиеся у Дома — культуры,
требовали прекратить на этом рассмотрение дела и приговорить Нагиева к
расстрелу.
Во время процесса Голиков с трудом сидел на своем месте
адвоката, то и дело беря в рот таблетки нитроглицерина или валидола. Он уже
предоставил право ведения защиты своему помощнику.
Наконец прокурор вызвал для дачи показаний
эксперта-патологоанатома Григория Санаева.
— Позволяют ли результаты вскрытия утверждать, что девочка
погибла насильственной смертью? — спросил его прокурор.
— Безусловно, — ответил Санаев.
— На одежде девочки были найдены отпечатки пальцев
подсудимого.
— Это вывод дактилоскопической экспертизы, — заметил Санаев.
— Наше внимание привлекли следы пальцев на плечах и шее девочки, свидетельствующие
о возможной причине смерти.
— У меня нет вопросов к эксперту, — победно заявил прокурор.
Он был коренастым, среднего роста, красивая седая шевелюра делала его похожим
на прокурора в исполнении американской кинозвезды. Ковалев не скрывал, что надеется
после этого процесса получить высокий пост в Генеральной прокуратуре.
— У меня есть, — сказал Дронго, поднимаясь с места. —
Скажите, господин Санаев, отчего именно погибла девочка? Можно ли считать, что
она была задушена?
— Нет, — ответил Санаев. — Мы указали в протоколе, что на ее
шее остались следы мужских пальцев. Но ее не задушили, она погибла от удара в
голову.
— У погибшей на губах были синяки, — напомнил Дронго. — Они
могли появиться в результате удара или в результате удушения?
— Наши эксперты предполагали, что это следы попыток спасти
девочку, делая ей искусственное дыхание. Возможно, когда ее обнаружили, она еще
была жива.
— Согласно вашим актам, родителей девочки обнаружили через
семь-восемь часов после смерти. Вы считаете, что девочка могла жить столько
часов после попытки ее убить?
— Я не понимаю, почему защита так интересуется подробностями
смерти ребенка, — обратился к судье прокурор. — От куда у вас такой болезненный
интерес, Господин Дронго?
— У меня есть на то веские причины, — ответил Дронго под
неодобрительный гул.
— Этого быть не могло, — ответил Санаев. — Так что я не могу
объяснить, откуда появились эти синяки.
— У меня вопросов больше нет, — сообщил Дронго. Возвращаясь
к скамье адвокатов, он увидел в зале Митрохина, который сидел в последнем ряду
и задумчиво следил за прениями сторон.
При допросе матери Ковальчука прокурор задал ей лишь
несколько вопросов и разрешил сесть в зале. Сестра Петра Ковальчука была
вызвана позже. Но и к ней у прокурора были лишь вопросы, ответы на которые
могли подтвердить, насколько порядочным человеком был погибший. Когда прокурор
закончил, пришла очередь Дронго задать сестре погибшего свои вопросы.
— Скажите пожалуйста, свидетель, вы никогда не встречались с
находящимся здесь Омаром Нагиевым?
— Никогда, — был твердый ответ.
— То есть он никогда не приезжал к вам в Балашиху?
— Никогда, — снова отрезала сестра погибшего.
— Спасибо, — сказал Дронго. — Пригласите, пожалуйста,
свидетеля Анатолия Потребеева.
Когда Потребеев занял место свидетеля, в зале наступила
мертвая тишина.
— Свидетель Потребеев, вы хорошо знаете подсудимого? —
спросил Дронго.
— Мы с ним вместе учились в институте, — сообщил Потребеев,
— и знакомы больше двадцати лет.
— Расскажите суду, как вы отвозили своего друга в Балашиху,
и укажите конкретный адрес.
— Потребеев начал рассказывать. Дронго увидел, что в зале
появилась Лена Бондаренко. Она огляделась и подсела к Фатиме. Женщины обнялись
и тихо заплакали. Омар сидел, опустив голову, он не видел своей бывшей супруги.
"Очевидно, ее привез Погребеев, — догадался Дронго. — Какой молодец!"
Потребеев рассказал о поездке в Балашиху и назвал адрес Прокоповичей.
— Свидетельница Ковальчук, у меня есть к вам еще вопрос. —
Вновь пригласил сестру погибшего Дронго. — Вы утверждали, что Нагиев никогда не
был в вашем доме. Потребеев утверждает, что привозил Нагиева к вам и видел, как
он входил в ваш дом.
— Мало ли чего он утверждает! — разошлась женщина. — Не было
его, и все. Не видела я его никогда.
— Он приехал к вам, чтобы вернуть деньги, — сказал Дронго, и
в зале началось оживление.
— Протестую! — прокурор встал. — Вместо вопроса защита сама
начинает что-то утверждать, да еще без ссылки на свидетеля. Ведь Потребеев
говорит только, что привез Нагиева на место. Он не утверждает, будто видел, как
подсудимый передавал деньги.
— Протест принят, — отозвалась судья. — Защита должна более
тщательно формулировать свои вопросы.
