– Я смогу! – негромко заявила Оля сама себе и направилась к месту, указанному Валентином как эпицентр взрыва. Настя с Чикитой пошли следом, Варвара, наоборот, отошла на центр цеха и замерла там, словно высеченная из снега статуя Снежной Королевы.
Эпицентр взрыва представлял собой совершенно пустой кусок цехового пола, бетонная поверхность которого несла на себе следы воздействия огромных температур. Плиты словно сначала вскипятили, а потом резко опустили в холодную воду, из-за чего кипящая поверхность скомкалась, застыла и потрескалась, образовывая большую сморщенную вмятину. Оля ходила вокруг нее, изо всех сил пытаясь не позволить тоскливой боли выползти из глубины души, и напряженно вслушивалась в себя. Сознание молчало, и тщательное разглядывание вмятины не давало ровным счетом ничего.
– Какой странный взрыв, – задумчиво произнесла Настя, и Оля заметила в ее руке небольшой тускло светящийся кристалл личного оборудования. – Как минимум остекление крыши и тонкие внутренние стены не должны были выдержать такой нагрузки. Цех должно было разворотить, а вместо этого только двери выдавило… И находившихся за ними людей покалечило. Очень избирательное воздействие. Ни пожара, ни обрушений. Зато все экспериментальное оборудование всмятку. И никакого пожара. Уничтожилось только то, что должно было уничтожиться.
– Взрывов было два, – Чикита опустилась на корточки и провела пальцем по затертой грязью глубокой царапине. – Обломки конструкции разлетались в разные стороны с огромной скоростью, бетон процарапан, словно фрезой прошлись. Все царапины прямолинейные и уходят от эпицентра радиально.
Черноволосая красотка поднялась, отошла на тридцать шагов в другую сторону цеха и вновь опустилась на корточки. Ее затянутые в красную ткань пальцы коснулись грязного пола, залитого здоровенным пятном засохшей краски, из-под которого едва виднелись расходящиеся по сторонам мелкие прямые царапины.
– Учитывая силу взрыва, – Чикита выковыряла несколько кусочков грязи, обнажая неглубокую борозду в бетоне, – все, что летело из эпицентра, должно было мчаться до самых стен. И если не пробить их на фиг, то застрять или рикошетить об их поверхность. Здесь же царапины идут во встречном направлении, и не только. Здесь был второй взрыв.
Она выпрямилась, поднесла руку к лицу и растерла зажатый в пальцах кусочек грязи.
– Краска вперемешку с моющим средством, – уверенно определила она. – Здесь было много крови. Под воздействием высокого давления и температуры она прикипела к бетонной поверхности и въелась в трещины. Ее сначала пытались отмывать, а после залили место взрыва краской. Чтобы убрать следы человеческих останков. На этом месте погибли люди.
– Оба взрыва произошли почти одновременно, – Настя направила руку с кристаллом в сторону залитого краской покореженного пола. – В материалах следственной комиссии указано, что взрыв экспериментального образца повлек за собой разрушение контрольно-измерительного оборудования и гибель научной команды… – Она на миг закрыла глаза, прислушиваясь к своему кристаллу, и продолжила: – Это не так. Непосредственно возле экспериментального образца находился только один из ученых, остальные занимали места за контрольно-измерительным оборудованием. Которое находилось там, где все залито краской. Оно взорвалось первым. Второй взрыв, уничтоживший экспериментальный образец, произошел спустя тридцать три тысячных секунды после первого. Оба взрыва были очень мощными и высокотемпературными, при этом очень локальными. Сила поражающих факторов резко упала уже в районе стен. Так и хочется спросить: из чего погибшие ученые сделали свое оборудование? Из смеси гексагена с белым фосфором?
«– К нам приближается патруль на внедорожнике», – браслетик связи зажег образ Малыша. – «Будут заезжать через главные ворота. Зайдут в цех, как мы заходили».
«– Я поняла», – ответила Варвара. – «Встречаю».
– Ольга, осмотри пятно краски, – тихо посоветовала Настя. – Если там запеклась кровь… особенно родная… ты почувствуешь ее. Даже испарившийся отпечаток Древней Крови – это мощный источник энергии и информации.
Оля пошла к Чиките, чувствуя, как с каждым шагом начинает все сильнее биться сердце. Большая лужа засохшей серой краски, почти сливающейся с бетонной поверхностью пола под слоем грязи, теперь казалась ей огромной лужей крови, обильно посыпанной человеческим пеплом. Горечь тяжелой потери все-таки выплеснулась на свободу, и Оля молча брела к месту гибели мамы, борясь с подступающим к горлу комом.
– Зайди на центр пятна, – Чикита посторонилась, – там отпечатки погибших сильнее.
Но поставить ногу на залитый краской пол оказалось выше Олиных сил, и она молча стояла перед зловещей границей, собираясь с духом. Подгонять ее никто не стал, Чикита продолжила искать заметные только ей детали, Настя закончила свою возню с эпицентром взрыва, переместилась ближе к Оле и принялась изучать место второй трагедии. За последующие несколько минут Оля так и не смогла пересилить себя и единственное, что возникало в ее сознании помимо горя, это ощущение собственной бесполезности.
«– Заходят!» – браслетик передал от Малыша лаконичный образ.
Вместо ответа Варвара неторопливым шагом направилась к выбитым дверям и оказалась возле них одновременно с тремя вооруженными мужчинами в униформе и респираторах, входящими в цех с другой стороны. Едва не столкнувшись с ней, мужчины отпрянули, одновременно хватаясь за оружие.
– Стоять! – глухо рявкнул первый из них, беря на прицел Варвару. – Ни с места! Руки вверх!
– Там еще трое! – второй направил автомат в сторону Насти с Чикитой, и Оля увидела, как за спинами автоматчиков бесшумно появляются Игорь с Лисом.
– Волга! Волга! Это Двина! – Третий оперативник вышел в эфир при помощи портативной рации. – Экстренная ситуация! Группа неизвестных в Цехе № 3! Пришлите помощь!
– Так ведь нет же никого, – невозмутимо произнесла Варвара, внимательно вглядываясь в глаза автоматчикам.
– Твою мать, Антоха! – Второй оперативник опустил автомат и укоризненно посмотрел на первого: – Здесь пусто!
– Да че-то проглючило меня, – недовольно поморщился первый, опуская автомат следом за вторым. – Не поверишь, зашел, смотрю: бабы в вечерних платьях стоят! Офигенные! А прямо передо мной шикарная блондинка с бюстом, словно мячики, аж соски через ткань продавливают!
– Понятно, – усмехнулся второй, бросая на коллегу насмешливый взгляд: – Блондинка с большими сиськами посреди, мать вашу, засранного цеха! Антоха, сколько раз повторять: чаёк пить надо, а не курить!
– Двина! – зашипела рация. – Группа захвата направляется к вам! Доложите обстановку!
– Ложная тревога, – вышел в эфир третий. – Приняли друг друга за нарушителей. Здесь все чисто.
– Принято, Двина, отбой тревоги, – подтвердила Центральная. – Повнимательнее там!
– Чаёк курить… – первый оперативник недовольно зыркнул на второго. – Остряк, блин! – Он сделал вдох и поправил респиратор, убеждаясь в плотности прилегания маски. – Всяким дерьмом дышать приходится, и никто не даст гарантии, что респиратор ничего не пропускает! Тут не то, что глюки, тут бы онкологию не выхватить!
