– Было дело, – соврал он.
– Да где же ты его видал, боярин? – удивился еще больше Васька, сжав арбалет. – Я ж его своими руками в дальнем западном походе добыл. У воина франков отнял, жизни лишив. Тому уж годов десяток будет. А на Руси я таких луков отродясь не видал. Так поведай мне, откудова тебе сие оружие известно?
– Так ты что, меня арбалетом хотел удивить? – усмехнулся Кондратий вместо ответа.
– Верно, – кивнул Васька, услышав знакомое название, – франки промеж себя его почти так и называли.
– Я с ним давно знаком. Может даже, не забыл, как обращаться, – подтвердил со значением Кондрат, решив и дальше упирать на авторитет. – А откуда, так про то тебе знать необязательно.
– Может, тебя оттого Коловратом кличут?
[32] – не унимался уязвленный кузнец, которому очень хотелось, но не удалось произвести на всезнающего боярина неизгладимое впечатление диковинкой, которых на Руси вообще быть не могло.
– Может, и оттого, – подпустил туману боярин, – кончай разговоры, пойдем лучше постреляем из луков. Тоже дело. Заодно можно и арбалет твой опробовать, если он у тебя работает, да стрелы специальные имеются.
– Пойдем, – кивнул окончательно заинтригованный Васька, не ожидавший такого расклада. Ученик продолжал его удивлять второй день подряд. – И про стрелы особенные тоже знаешь. Мудрено.
Они вышли во двор, где Кондрат с неподдельным удивлением обнаружил несколько чучел из мешковины, набитых соломой. «Живучие у местного кузнеца подмастерья. И когда только успели», – подумал он, но вслух злить кузнеца не стал. Он и так уже нанес немало ударов по самолюбию бывшего атамана, пора было остановиться. Мало ли на что этот кузнец способен в минуту слабости.
Кондрат присмотрелся. Мишеней для стрельбы было пять штук, и все развешены на деревьях у дальнего конца поляны. От воды, вдоль леса, до единственной тропинки. Кондрат попытался определить расстояние. На глаз получалось, что ближние чучела висели метрах в пятидесяти, а до самого дальнего чучела было примерно в три раза дальше.
– Возьми лук, что подлиннее, – приказал Васька, положив пока арбалет в сторонку, – да стрелу с костяным наконечником из вон того колчана. А потом постарайся попасть в ближнюю мишень.
Боярин повиновался. Взял стрелу, приладил. Натянул изо всех сил тетиву и, прицелившись как мог, выстрелил в мешок с соломой. Стрела с еле слышным свистом пролетела в стороне от мешка и пропала в лесу.
– Вторую бери, – удовлетворенно кивнул Васька Волк, – да не тяни со всей дури. Лук, он нежного обращения требует. Как и любое оружие. Для воинского человека это первейшая заповедь.
Кондрат не стал комментировать слова учившего его стрельбе воинского человека, когда-то промышлявшего грабежом, а просто выполнил указание. В этот раз стрела прошла гораздо ближе. С третьего раза он сумел задеть мешок. Стрела, пролетая мимо, впилась-таки в бок мешка и повисла опереньем вниз, запутавшись в соломе.
– Молодец, боярин, будем считать, что поранил противника, – ухмыльнулся Васька, – дай-ка мне лук. Покажу, как надо стрелять.
Он взял лук из руки боярина, вложил стрелу, медленно натянул тетиву, показывая наблюдавшему за ним Кондрату правильные действия, и плавно отпустил. Стрела вонзилась в самый центр мешка, пригвоздив его к сосне.
Купец покровительственно взглянул на Кондратия и сделал следующий выстрел, но уже гораздо быстрее. Тетива не успел отзвенеть, как стрела уже пробила мешок рядом со своей предшественницей.
– А вот так надо стрелять в бою, – продолжал демонстрировать свои умения бывший атаман, – что с коня, что со стены, что с ладьи.
Он закинул лямку колчана за спину. Взял покрепче лук в левую руку. И стал пускать стрелы, неуловимым движением выхватывая их одну за другой из-за спины. Стрелы летели почти безостановочно. В каждую мишень – а кузнец стрелял только по ближним – он всадил по несколько стрел рядком ровнехонько в одну линию, прежде чем колчан почти опустел.
– А теперь попробуем достать дальние мешки, – сообщил Васька, – но этот лук туда не достанет. Дай-ка мне вон тот, покороче, оружие степняков.
– Это каких таких степняков? – делано изумился боярин, которому не терпелось узнать хоть что-нибудь о единственных известных ему степняках. – Ты что же, и со степняками знаешься?
– У меня везде знакомых довольно, – хитро ухмыльнулся в ответ кузнец, принимая короткий изогнутый луг с костяными наконечниками, – и в мордве, и у буртасов, и у половцев, и в самой Волжской Булгарии. Мы же на самом краю живем, боярин. До степи от нас рукой подать. Али забыл? Да мало ли где в степи с луком управляться умеют. Им без лука не прожить. Это мы с одним ножичком прожить можем.
Не услышав ничего о монголах и татарах, Кондрат махнул рукой. Мол, показывай, как твои степняки стреляют. И кузнец, имевший тайные связи, похоже, по всему подлунному миру, показал. Он прицелился хорошенько и выпустил стрелу по дальним мешкам. Стрела эта, преодолев всю поляну, достигла-таки мешка с соломой и поразила его в самую середину.
– А этот лук отчего не достанет? – уточнил Кондрат, показав первый.
– Этому далеко, он хорошо бьет только в ближнем бою. В даль стрелять только стрелы зря тратить. На, бери лук степняков, да по дальним мешкам поучись.
Кондрат взял лук. Но прежде чем начать пускать стрелы, немного рассмотрел. Этот лук был хоть и короче прежнего, но сделан как-то иначе. Несмотря на отполированное ложе, было видно, что он склеен из нескольких видов дерева, старательно подогнанных другу к другу. Концы его вообще были сделаны из рогов какого-то животного. Тетива звенела на разные лады, если прикоснуться. А в целом лук был более тугим и требовал немалой силы.
Первую стрелу боярин пустил мимо. Как и вторую. И третью. Между тем кузнец невозмутимо наблюдал, как его ученик транжирит стрелы, улетавшие в лес. Задаток за обучение этого странного боярина он получил такой, что пару новых кузней выстроить можно, не то что колчан стрел прикупить. Он лишь подсказывал после каждого неудачного выстрела, как держать спину, оттягивать руку или куда упереться ногой.
С десятого выстрела лук в руках Кондратия наконец-то смог поразить дальнюю мишень. Стрела пробила верхнюю часть мешка, выйдя наружу. Окажись там человек, он был бы прошит насквозь.
