Все сидящие подавленно молчат. И только на лице бесполезного муляжа застыла тихая, умиротворённая улыбка.
…
– Ау, любимый! Ну вот я и дома!
Ирочка, стоящая в проёме комнаты, разом осекается, встретив мой взгляд.
– Почему?… - голос не слушается меня, и я перехожу на мысль. "Почему их не убили?"
Моя жена медленно подходит ко мне. Прижимается. Я судорожно глажу её.
"Так почему их не убили? Епископа Кашона и всю эту банду?"
"Ему не дали. Понимаешь, ему не дали этого сделать. Уину не дали возможности отомстить за свою жену"
Ирочка смотрит на меня огромными сухими глазами. Я уже заметил за ней - она легко начинает всхлипывать из-за пустяков, но в иных случаях становится твёрже алмаза…
"Расчёт на прогностической машине показал - убийство этих… поставило бы их на одну доску с Жанной. Церковные власти сделали бы из них великомучеников"
"Мнение прогностической машины для вас важнее справедливости?"
"Ты не понимаешь… Отдалённые последствия были бы ужасны. Костры инквизиции горели бы в Европе ещё добрых четыреста лет"
"Я не понимаю. Зло следует карать. Убийц следует убивать. Меня бы никто не остановил"
Она гладит меня по лицу.
"Остановили бы, если это было бы нужно. Вот папа бы и остановил. Да, Рома. В работе миссионера это самое страшное. Даже не сама смерть. Невозможность отомстить за смерть близких ради будущего. Такое может случиться с каждым, кто работает на вашей дикой планете. Такое могло случиться и с тобой, Рома. И с папой тоже. Вот поэтому каждый шаг просчитывается. Вот поэтому мы не подставляем своих. Если это хоть как-то возможно"
Ирочка вдруг встряхивает крыльями и кудряшками разом.
– Где-то далеко-далеко отсюда, за сотни светолет, на одной отсталой планете существует любопытный обычай - мужья иногда кормят своих усталых жён. Скажи, это правда?
– Сроду не слыхал о такой планете.
Она смеётся, разрушая недобрую свинцовую тяжесть, словно повисшую в воздухе.
– Ну тогда просто давай ужинать.
– Завтракать.
– Тем более. Тащи корзинку! Там ещё осталось что-либо, или вы с Нечаянной радостью всё подъели?
Тяжёлый кулёк обрушивается мне на голову. Проснулась… Разумеется, эта зверюшка никогда не откажется подкрепиться…
- 10 -
Нет, всё-таки во вкусе ангелам никак не откажешь. Вход в подземелье, где установлен межзвёздный телепорт, выполнен в виде громадной хрустальной скалы, неуловимо-изящные обрывы и вершины чередуются, создавая одновременно впечатление невесомости, устремлённости ввысь и колоссальной силы, прогибающей твердь планеты. Как им это удаётся?
"Слушай, разве мы отсюда вышли?"
"Нет. Я поняла твой вопрос. Это у "зелёных" каждый телепорт жёстко связан с одной линией. Да ещё и разделён на два односторонних канала - приёма и передачи. А у нас из каждого такого телепорта можно попасть в любой другой. Ну как бы тебе… Ну вот у вас есть такое примитивное устройство связи - телефон. Есть полевой телефон, а есть городской…"
"Я понял, не продолжай. Но красиво, слушай"
"А у землян тоже есть шедевры архитектуры. Храм Покрова на Нерли - правильно сказала?"
"Да, есть такое сооружение"
Ирочка возмущённо фыркает.
"Сам ты сооружение. Это шедевр, внесённый в каталог "лучшие достижения иных миров" Ещё там есть Тадж-Махал, Останкинская телебашня… Я почему знаю - готовила когда-то доклад, ещё когда училась на оперсотрудника"
"У нас до сих пор чудом света считаются египетские пирамиды"
"Тоже мне, шедевры. Куча камней правильной формы. Тупость и примитивность"
Мы уже вошли под своды вестибюля. В толще хрусталя гуляют размытые разноцветные огни, обычный приём тутошних дизайнеров. Банная духота сменилась прохладой. А вот и лифт - бледно светящаяся голубоватым светом труба, кажется, уходящая в самые недра планеты. Ирочка шагает в "трубу" и солдатиком проваливается вниз. Я шагаю следом, усилием воли сдерживаясь, чтобы не развернуть крылья, и тоже падаю камнем. Свистит воздух, скорость нарастает. Я протягиваю руку, пытаясь коснуться гладкой стенки трубы, но это мне не удаётся - какая-то невидимая преграда останавливает мои пальцы в паре сантиметров от стенки. Ясно, техника безопасности.
Скорость резко падает, какая-то сила тормозит меня, без малейших перегрузок. Мягкий толчок в спину, я делаю пару быстрых шагов, освобождая створ лифта для следующих пассажиров. Оглядываюсь.
Ага, вся Ирочкина родня уже тут. И прабабушка с прадедушкой тоже. Здравствуйте все!
Они отвечают мне мысленно, причём хором, отчего в голове у меня возникает странное ощущение, но смысл приветствия я уловил: "И тебе здоровья"
– Что же ты, Ди, не прилетаешь? - это прабабушка - Хотел поучиться…
– Да всё некогда - я смущён - И неудобно как-то без жены.
– Неудобно летать в балахоне. А в гости к родне всегда удобно. Странный ты.
– Я исправлюсь. Дайте срок.
А вот и братец Федя с супругой. Лоа мягко улыбается мне, я улыбаюсь в ответ. На руках у неё маленький Уэф, и я улавливаю: его специально принесли, чтобы порадовать деда Уэфа и бабу Мауну прямо у трапа, так сказать. Федя-Фью тоже широко улыбается, хлопает меня по спине рукой. Он бы и крылом мне засветил, да в толпе не развернуться.
А это уже Иуна, с молодым ангелом. Ничего, смотрится малый. Гляди-ка, и глаза, как у меня - тёмно-фиолетовые. Ирочка уже рядом.
– Вот это и есть мой Кеа, познакомьтесь - она смеётся - Если бы не он, вам бы вместе вовек не собраться. А так на свадьбу как не прийти?
Оператор телепорта вовсю колдует над висящим в воздухе изображением. Крышка гигантского ореха всплывает вверх, и бело-радужный комок - ядро ореха - распадается на две знакомые фигурки. Мама Маша и папа Уэф выходят из телепорта.
– Здравствуйте все!
На этот раз никто из встречающих не становится на одно колено - понятно, это же не живые легенды… Мне вдруг становится обидно. Ну скажите, разве можно сравнивать меня, к примеру, и маму Машу? Да мне за ней авоськи с фруктами таскать - и то недостоин…
"Нет правды на Земле - но нет её и выше" - глаза Ирочки смеются.
"Именно так. Если бы не твоя мама… Что я совершил? Залез в ванну витализатора - вот и весь мой подвиг. Сравнивать меня с ней - всё равно что собаку Лайку с академиком Королёвым"
– Ты серьёзно? - мама Маша как-то незаметно оказалась рядом. Мудрые глаза смотрят в упор - А я вот считаю наоборот. Пройдут века, и никого из ныне живущих не останется. Но вас будут помнить. Вот тебя и мою дочь запомнят, про вас будут знать даже школьники. А про нас с Уэфом - только специалисты по иноцивилизациям. Ну здравствуй, Рома.
