Питер голоден, поэтому по пути мы заезжаем за гамбургерами и молочными коктейлями. Когда я возвращаюсь домой, Марго с Китти меня уже ждут.
– Расскажи нам все! – просит Марго, протягивая мне чашку какао. Я проверяю, не забыла ли она добавить туда маленькие маршмеллоу, и вижу, что не забыла.
– Питер все исправил? – хочет знать Китти.
– Да! Он заставил Анонимку удалить видео. Пригрозил, что у него дядя крутой юрист, хотя на самом деле его дядя владеет пиццерией в Нью-Джерси.
Услышав это, Марго улыбается. Потом ее лицо становится серьезным.
– В школе тебя доставали?
– Нет, все было не так уж и плохо, – беспечно отвечаю я, ощущая прилив гордости за то, что не выдала своих чувств перед сестрами. – И, кажется, я знаю, кто выложил видео.
– Кто? – спрашивают они хором.
– Женевьева, как и говорила Крис. Я столкнулась с ней в туалете. Она стала все отрицать, но потом скривила рот так, как обычно делает, когда врет. – Я показала им на себе. – Гоу-Гоу, ты помнишь?
– Вроде да, – отвечает сестра, хотя я вижу, что не помнит. – Что сказал Питер, узнав, что это была Женевьева? Он ведь тебе поверил?
– Не совсем, – увиливаю я, дуя на какао. – Но он обещал поговорить с ней и докопаться до истины.
– Он должен был в любом случае тебя поддержать, – хмурится Марго.
– И он меня поддержал, Гоу-Гоу! – Я беру ее руку, переплетая наши пальцы. – Так он и сделал. Он сказал «Только ты и я, малыш». Это было так романтично!
– Ты безнадежна! – смеется Марго. – Никогда не меняйся.
– Так жаль, что ты завтра уезжаешь, – вздыхаю я.
Мне уже ее не хватает. Когда Марго рядом, когда она принимает решения и дает мудрые советы, я чувствую себя в безопасности. С ней я сильнее.
– Лара Джин, ты со всем справишься, – говорит она, и я слушаю, глядя на нее очень внимательно, пытаясь уловить нотку сомнения или фальши, хоть какой-то намек на то, что она говорит так лишь для того, чтобы поддержать меня. Но не вижу ничего, кроме уверенности.
8
Сегодня Марго в последний раз ужинает с нами перед тем, как вернуться в Шотландию. Папа собственноручно готовит ребрышки по-корейски и жареную картошку с сыром. И даже печет лимонный пирог.
– На улице так серо и холодно, – говорит он. – Я подумал, нам всем не помешает немного солнечного света в виде лимонного пирога.
Затем он обнимает меня за талию и похлопывает по боку, и, хотя он не спрашивает, я знаю, что он чувствует, что со мной происходит что-то посерьезнее месячных.
Мы едва успеваем поднести вилки ко рту, когда папа спрашивает:
– Ну что, кальби-ччим на вкус такое же, как у бабушки?
– Почти, – отвечаю я, но, увидев, как улыбка сходит с папиного лица, быстро добавляю. – В смысле, даже вкуснее!
– Я отбил мясо, как она велела, – сообщает папа. – Но оно совсем не так легко отходит от кости. Помните, как получается у бабушки? Вам даже нож не нужен, чтобы есть ребрышки по-корейски, если они правильно приготовлены.
В этот момент Марго как раз пытается отрезать кусок ножом для стейка и останавливается.
– Впервые я попробовал кальби-ччим с вашей мамой. На наше первое свидание она повела меня в корейский ресторан, сделала заказ на своем языке и рассказала мне о каждом блюде. В тот вечер я был поражен ею. Жаль только, что вы, девочки, перестали ходить в корейскую школу. – Уголки его губ опускаются на мгновение, но потом он снова улыбается. – Ешьте, девочки.
– Пап, в Университете Вирджинии есть программа по изучению корейского языка, – говорю я. – Если я поступлю, то обязательно запишусь на этот курс.
– Маме бы это понравилось, – отвечает он, и в его взгляде снова проскальзывает грусть.
Марго поспешно восклицает:
– Папуль, ребрышки просто объедение! А вот в Шотландии нет вкусной корейской еды.
– Возьми с собой немного морских водорослей, – советует папа. – И чай с женьшенем, который бабушка привезла нам из Кореи. И забери рисоварку.
– В чем же мы будем варить рис? – хмурится Китти.
– Мы купим новую! – говорит он и мечтательно добавляет: – Вот бы съездить туда в отпуск всей семьей! Это было бы просто чудесно! Ваша мама всегда хотела свозить вас в Корею. У вас там довольно много родственников.
– А бабушку мы тоже с собой возьмем? – спрашивает Китти. Она продолжает тайком подсовывать кусочки мяса Джейми, который сидит на задних лапах и смотрит на нас полными надежды глазами.
Папа чуть не давится картошкой.
– Отличная идея! – восклицает он. – Из нее бы вышел прекрасный гид!
Мы с Марго обмениваемся улыбками. Бабушка уже через неделю свела бы папу с ума.
Меня же больше всего воодушевляет шопинг.
– Вы только подумайте, сколько там всяких канцелярских принадлежностей! – говорю я. – И одежды! И заколок! И косметики! Надо составить список!
– Пап, ты мог бы сходить на мастер-класс по корейской кухне, – предлагает Марго.
– Да! Давайте запланируем это на лето, – говорит папа. Я вижу, что он в восторге от своей идеи. – Естественно, придется согласовать все наши графики. Марго, ты ведь будешь здесь все каникулы?
Так она говорила на прошлой неделе.
Марго опускает взгляд на свою тарелку.
– Точно не знаю. Я еще ничего не решила.
Папа выглядит озадаченным, и мы с Китти обмениваемся взглядами. Это наверняка связано с Джошем, и я могу ее понять.
– Возможно, меня примут на стажировку в Королевский институт антропологии в Лондоне.
– Я думал, ты хочешь снова работать в Монпелье, – говорит папа, наморщив лоб в замешательстве.
– Я пока еще думаю. Говорю же, я еще ничего не решила.
– Как думаешь, в Королевском институте ты встретишь членов королевской семьи? – вмешивается Китти.
Я закатываю глаза, а Марго бросает на сестренку благодарный взгляд и отвечает:
– Это вряд ли, Котенок, но всякое бывает.
– Ну а ты, Лара Джин? – спрашивает Китти с невинными круглыми глазами. – Ты разве не должна делать что-то полезное этим летом, чтобы произвести впечатление на приемную комиссию?
Я бросаю на нее злобный взгляд.
– У меня еще полно времени, чтобы что-нибудь придумать.
Под столом я сильно пинаю ее, и она вскрикивает.
– Ты должна была искать стажировку на весну, – напоминает мне Марго. – Говорю тебе, Лара Джин, надо действовать быстро, иначе все хорошие места разберут. И ты еще не писала Нони насчет репетиторства для подготовки к экзаменационному тесту? Узнай, будет ли она преподавать в летней школе или уедет домой.
