МакКой знает мать Селии.
МакКой помогал ей осуществить странный пагубный план – сделать Селию королевой школы.
Они хотят убрать отвлекающий фактор.
То есть Майлза.
Двадцать четвертая глава
– Загадайте еще.
– Я загадал.
– Ты спортсмен? – спросил Майлз.
– Черт побери, ты уже знаешь, кто это. Что, не так? – возмущенно сказал Иван.
– Ты Пеле, – победным голосом сказал Майлз.
Иван запустил руку в волосы и вытащил ее оттуда так быстро, что выдернул почти целую прядь.
– Как? Как ты узнал это, практически не задав мне ни одного вопроса?
Майлз положил сплетенные пальцы на грудь и, не отвечая, уставился в потолок зала. Остальные сидели вокруг него, а парни из баскетбольной команды тренировались на площадке внизу. Джетта взяла виноградинку из коробки для ланча и опустила ее Майлзу в рот. Он с наслаждением сжевал свою награду.
– На прошлой неделе ты сказала, что вы начинаете готовиться к футбольному сезону, – наконец произнес Майлз.
– К соккеру, – уточнил Ян.
– Футболу, – прошипела Джетта, пихая Яна в голень.
Майз проигнорировал их перепалку.
– В следующий раз не загадывайте самых знаменитых спортсменов.
– Я загадал, босс, – сказал Арт.
– Ты жив?
Майлз начинал с этого вопроса, когда не очень хорошо знал соперника. По крайней мере я думала так поначалу. Но понаблюдав, как он играет в эту игру с членами клуба на протяжении нескольких месяцев, углядела в его вопросах определенную схему. Он не давал шанса выиграть Тео, Ивану и Яну, потому что это вдохновляло их еще больше, давало некий стимул, чтобы в следующий раз победить, но Джетте и Арту он всегда предоставлял некоторое пространство для маневра.
– Да.
– Ты мужчина?
– Да.
– Ты телеведущий?
– Нет.
– Ты был телеведущим в какой-то период своей жизни?
Арт не умел улыбаться широко, но улыбка выдавала все его мысли:
– Да.
– Ты носил бабочки?
Арт продолжал улыбаться:
– Нет.
Майлзу пришлось откинуть голову на скамейку, чтобы увидеть его:
– Правда? Интересно.
– Сдаешься? – оживился Арт.
– Нет. Ты, скорее всего, Норм Абрам (вел передачу «Этот старый дом»). Ты был либо Биллом Наем, либо кем-то, кто работает с деревом.
Иван, Ян и Тео дружно застонали. Джетта скормила Майлзу еще одну виноградину. Арт пожал плечами и сказал:
– Мой отец подсадил меня на «Этот старый дом», когда я был совсем ребенком.
Майлз махнул рукой в мою сторону:
– Твоя очередь.
Я никогда не играла с ним после того первого раза с ацтекскими правителями: он не приглашал меня.
– Хорошо. Я загадала.
– Ты жив?
– Нет.
– Ты у нас историк, и потому неудивительно, что выбрала труп. Мужчина?
– Да.
– Из Северной или Южной Америки?
– Нет.
Он повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза, словно, предельно сосредоточившись, мог прочитать мои мысли.
– Европа – это ловушка… ты из Азии?
– Да.
– Ты имел значительное влияние на развитие одного из направлений философии, которое впоследствии изменило мир?
– Почему ты не задаешь такие вопросы нам? – выпалила Тео.
Я подавила смешок.
– Да.
Майлз сел и немного подумал. Он использовал всего пять вопросов. И уже подобрался довольно близко.
– Ты из Китая?
– Нет.
– Из Индии?
– Нет.
Он прищурил глаза:
– С Ближнего Востока?
– Да.
– Ты исповедовал ислам?
– Да.
– Родился до 1500 года нашей эры?
– Да.
– Занимался медициной?
– Да.
Майлз снова перевел взгляд на потолок и закрыл глаза.
– Тебя также называют отцом современной медицины?
Ян нахмурился:
– Гиппократ был мусульманином?
– Я не Гиппократ, – сказала я. – Я Ибн-Сина.
– Знаешь, одно из правил игры – не говорить боссу, кто ты есть, пока он сам не отгадает, – довел до моего сведения Иван.
Я пожала плечами:
– Он уже знал ответ. – Я повернулась к Майлзу: – И мы обошлись двенадцатью вопросами. Но по крайней мере, ты не затягивал игру, чтобы повыпендриваться, как в прошлый раз.
Он скрипнул зубами.
Джетта посмотрела на двери зала, потом снова на Майлза:
– Mein Chef. Der Teufel ist hier
[5].
Мы обернулись. В зал, одергивая пиджак и поправляя галстук, вошел мистер МакКой. Его глаза пробежались по нашей группе, потом он обошел баскетбольную площадку и остановился у подножия трибун.
– Мистер Рихтер, – позвал он словно сквозь стиснутые зубы. – Могу я с вами немного поговорить?
– Да, – не сдвинувшись с места, ответил Майлз.
МакКой подождал целых четыре секунды и лишь потом добавил:
– Наедине, мистер Рихтер.
Майлз поднялся на ноги, прошел мимо меня и спустился с трибуны. Они с МакКоем отошли в дальний угол зала, откуда до нас не доносилось ни слова, Иван и Ян одинаково преувеличенно пожали плечами.
– Осторожно, не спускайте с них глаз, – сказал Иван.
– Да, – согласно кивнул Ян. – МакКой может вырезать боссу глаза ножом для дыни и выпить с ними свое мартини.
– Что такое? – поразилась я. – Почему?
– Der Teufel hasst Chef
[6], – сказала Джетта.
– Я не знаю, что это значит.
– МакКой ненавидит босса, – объяснила Тео. – Я считаю своих братьев невыносимыми, но существует реальный шанс, что МакКой хранит нож для дыни в выдвижном ящике своего стола, на котором написано имя босса.
– А если серьезно? – нахмурилась я. – Это такая же ненависть, какую испытывают к нему остальные? Тем более, хреново быть директором школы, где Майлз учится.
