— Кагэбэшники набедокурили, а наш офицер мучится. Никого ждать не будем.
«Омеге» пришлось вызывать из Кабула самолет Представительства КГБ. На это ушло еще 3 часа. Капитана МВД не довезли, он скончался в воздухе…
Для нас это было дико. Годом ранее в Джалал-Абаде загибался от тропической лихорадки «каскадер» Володя. Он уже впал в кому. Нужны были какие-то редкие импортные препараты. И тогда братва выдала «SОS» по радиостанции «Сатурн». Центр отреагировал мгновенно и послал шифровки во все свои закордонные резидентуры. В одной из европейских стран были куплены необходимые лекарства и самолетом «Аэрофлота» в тот же день переброшены в Москву. В «Шереметьево» ящик с медикаментами был перегружен на борт андроповского ТУ-134 и доставлен в Кабул. Оттуда военным бортом в Джалал-Абад. Володя был спасен.
Пока кадровик КГБ опрашивает свидетелей, я должен определить, что же взорвалось. Провожу осмотр места происшествия. Два двухэтажных здания, отстоящих друг от друга примерно на 10 метров, и гараж между ними в плане образуют букву «П». Во дворе стоит белая «Волга». У машины выбиты стекла правого борта. Верх и правые двери в нескольких местах пробиты осколками. На поверхностях крыши и дверей радиально расходящиеся следы копоти. Поскольку они отложились в двух плоскостях, легко определяю центр взрыва. Провожу по этим следам пальцем — копоть жирная. Это человеческий жир. Левая кисть капитана, державшая ракету, была разнесена в клочья. В таком случае фрагменты кисти должны быть разбросаны по кругу во все стороны. Оглядываюсь вокруг. Что-то слишком много мух на стенах. Подхожу ближе и вижу, что они роятся над мельчайшими частицами человеческой плоти, налипшими на штукатурку.
Собираю в бумажные кулечки все, что мог обнаружить: металлические осколки, косточки, кусочки мяса. Затем разбираю пробитую осколком дверцу «Волги» и обнаруживаю там донную часть осветительной ракеты. Все ясно. Взорвалась ракета, начиненная взрывчаткой. Я сам умею изготавливать такие сюрпризы. Только я обычно добавляю в пластит шарики или мелкие гвозди. В этой ракете убойных элементов не было. Иначе погибли бы все.
Детально обследую и поверхность земли. За моими действиями со стороны внимательно наблюдает старичок с погонами генерал-майора. Затем он подходит и заговорщически шепчет:
— Гранату могли бросить сверху, — и показывает пальцем на бойцов, дежурящих на крыше.
Похоже, дед малость «не того».
Где вторая неиспользованная ракета? Вдруг и там сюрприз?
Часовые показали, что вторую ракету после ЧП выбросили через забор в камыши. Ее нужно найти. Перебираюсь через МЗП и, чуть не наступив на гюрзу, взлетаю на стену. Впереди густой камыш. Придется спуститься вниз и шарить руками. А там — страшно подумать: всякие ползучие и членистоногие. Бр-р!
Пока переминаюсь на заборе и раздумываю, издалека раздается автоматная очередь: кто-то пытается меня срезать. Но стреляет он неважно, и пули поют довольно высоко. Осторожно сползаю со стены и, прокалывая землю складным ножом, углубляюсь в заросли. Через некоторое время нахожу не одну, а две ракеты. Возвращаюсь по своим следам обратно.
Штаниной все-таки цепляюсь за крючок МЗП. Хлопок сигнальной мины, жуткий вой, трассеры! Прибегает злющий подполковник-сапер:
— Твое счастье, что этот участок я вчера не успел заминировать. Попробовал бы отойти на пару десятков метров правее! И вообще, какого хрена ты шатаешься по моему минному полю?
Я на него не в обиде. От солдат я и так знал, что на этом участке мин нет. Когда все утихомирилось, начинаю колдовать над ракетами: разбирать или нет? Кто ж этих гээрушников знает, вдруг изделие поставлено на необезвреживание? Колупнешь крышечку — и бывай здоров! Решаю выстрелить. Привязав ракеты к козлам для пилки дров, длинным шпагатом из-за угла привожу их в действие: первая срабатывает, как и полагается осветительной ракете. Дергаю второй шнурок. Взрыв!
Опять набегает народ. Сапер орет на меня. Он подумал, что этот идиот опять полез через забор и подорвался на мине.
Виноват, не спорю.
Меня беспокоят другие мысли. Когда военнослужащий гибнет в бою, его семье выдается денежное пособие. Например, за майора полагается 1000 рублей. Хоронят его с музыкой и троекратным салютом. По этому поводу, отправляясь на боевые, мы иногда подначивали Серегу:
— Командир, садись вперед. Случись что, тебя будут хоронить с музыкой. А нам надо еще дослужиться до майора.
Сергей не спорил и, посмеиваясь, послушно занимал место рядом с водителем БТР.
Если смерть военнослужащего не была связана с боевыми действиями, его семье ничего не полагается.
Конечно, как член комиссии я обязан установить истинную картину происшествия. Но если эта истина пойдет ребятам во вред — я, не колеблясь, уничтожу вещдоки и буду доказывать всем, что имел место душманский обстрел. С этой целью я даже привез с собой из Кабула пару железок: хвостовые части 82-мм мины и реактивной гранаты ПГ-7В. Армейцы будут молчать: сработало их специзделие.
Вечером переговорил с кадровиком Представительства КГБ. Он согласен прикрыть ребят, но просит подготовить несколько других правдоподобных версий, поскольку весь городок знает, что никакого душманского обстрела в новогоднюю ночь не было. Сажусь писать справки, дополняю их цветными рисунками. Излагаю факты:
— центр взрыва находился примерно на высоте 180 см от поверхности земли;
— взорвалась осветительная ракета;
— ракета взорвалась в руке погибшего капитана.
Далее выдвигаю возможные версии:
— взорвавшаяся ракета имела заводской дефект;
— в корпусе осветительной ракеты находилось взрывное устройство.
По последнему пункту предполагаю:
— сюрприз могли подложить душманы;
— сюрприз мог быть изготовлен сотрудниками ГРУ для спецмероприятий (иначе зачем простые осветительные ракеты хранить в сейфе), но предыдущий начальник разведточки по какой-то причине не поставил в известность своего преемника.
А подполковник МВД, не поставив нас в известность, уже улетел в Кабул. Странно.
Номер и серия второго взорвавшегося специзделия совпадают с номерами ракет армейской бригады, дислоцирующейся возле Кандагарского аэропорта.
Едем туда. Комбриг дает команду собрать все ракеты этой серии. Их более ста штук. Нужно их проверить. Заниматься этим в расположении бригады не разрешают. Уезжаем на «Волге» подальше. Нам выделяют БТР сопровождения. Уже вечер. Алый диск солнца на багровом фоне неба, черные силуэты скал, черная земля, а на ней серебристые ручейки. Красота-то какая!
Впереди на обочине «бурубахайка». Бородатые мужики душманского вида, завидев нашу «Волгу», не спеша рассредоточиваются по обе стороны дороги. Я начинаю нервно нащупывать пистолет, потому что неделю назад в этих краях из такой же «бурубахайки» впарили в корму БТР. «Духи», заметив позади нас далеко отставший бронетранспортер, возвращаются обратно к своей машине. Слава богу, нас не трогают. Подъезжаем к мосту. Привязываем ракеты к перилам и длинным шнуром из-под моста начинаем их запускать.
