Однако непостижимым образом Кара вновь окружила себя аурой морд-сит. Она улыбалась, и спокойная уверенность этой улыбки согрела его сердце.
— Со мной все в порядке, — сказала она, как будто просила не волноваться. — Я снова с вами.
В ее взгляде снова была сталь. Кара действительно вернулась. Ричард кивнул.
— Я тоже. Сейчас я чувствую, что просыпаюсь. — Он потянулся к ее мешку. — Собираем вещи и уходим.
Глава 20
Прижимая руки к груди, Никки стояла на краю холма. Ее взгляд скользил по далекой статуе из белого мрамора, ярко освещенной светильниками, — ибо народ Алтур-Ранга посчитал, что символу свободы не должно погружаться в темноту даже на мгновение.
Большую часть ночи Никки мерила шагами полумрак нижней залы гостиницы. Мысль о том, что по ту сторону двери беспомощно угасает чужая жизнь, не давала ей покоя. Все ее знания не смогли спасти Кару. Все было напрасно.
Никки не слишком хорошо знала Кару — но, разумеется, знала Ричарда. Причем лучше, чем любой человек на земле — за исключением, возможно, волшебника Зеддикуса, его деда. Ее не интересовали истории о детстве Ричарда; она знала взрослого мужчину. Знала самые сокровенные тайны его сердца. И не было человека, которого она знала бы лучше.
Она чувствовала, как тяжела ему будет потеря Кары. Дар позволял ей улавливать лишь отголоски его страданий — но и этого было достаточно, чтобы терзать сердце. Никки была готова на все, лишь бы избавить Ричарда от этой боли.
Был момент, когда ей хотелось войти и утешить Ричарда, разделить с ним его боль и одиночество. Но дверь не открывалась.
Это озадачило Никки, но она и не пыталась открыть дверь силой. Ощущения подсказывали ей, что внутри только Кара и Ричард, а то, что удалось ей услышать, говорило лишь о безграничной печали. Не в силах слушать стенания Ричарда над ложем угасающей Кары, Никки в конце концов вышла на свежий воздух — и вот теперь, сквозь беспроглядную ночь, смотрела на созданную Ричардом статую.
Быть с Ричардом или смотреть на удивительные творения его рук — больше ей не хотелось ничего.
Иногда смерть близких заставляет людей увидеть мир в новом свете, обратить внимание на что-то более важное. Никки было любопытно, встряхнет ли Ричарда смерть Кары, заставит ли прекратить гонку за призраками и встать рядом с людьми, сражающимися против Империи.
Раздались шаги, кто-то позвал ее по имени. Никки обернулась. К ней приближался Ричард, за ним шел кто-то еще, плохо различимый в темноте. Сердце Никки упало. Это могло означать только, что мучения Кары пришли к концу.
Но вот они приблизились, и Никки разглядела его спутницу.
— Милосердные духи! — в изумлении прошептала она. — Что ты сделал?
В неярком свете далеких светильников Кара смотрелась превосходно — и была вполне жива.
— Магистр Рал исцелил меня. — Кара небрежно пожала плечами, как будто это деяние было ничуть не сложнее, чем помощь на кухне.
Никки остолбенела.
— Но как?
Ричард выглядел изможденным, как после тяжелой битвы. Никки не удивилась бы, будь он залит кровью с ног до головы. Но за плечами у него был дорожный мешок, на поясе меч — он приготовился к отъезду.
— Я подумал, что нельзя не попытаться помочь Каре, — ответил он. — Видимо, сильного желания оказалось достаточно, и я смог это сделать.
Причина, по которой дверь не желала открываться, внезапно стала ясна. В каком-то смысле Ричард все же был залит кровью — только ее не было видно.
— Ты использовал свой дар, — нахмурилась Никки. Это было обвинение, а не вопрос. Однако он спокойно ответил:
— Думаю, да.
— Ты думаешь! — Никки изо всех сил старалась удержаться от насмешки. — Я перепробовала все, что знала. Все было напрасно. Я не смогла дозваться до ее сознания, не смогла исцелить. Что же сделал ты? Как смог коснуться своего Хань?
— Ну, не знаю… — Ричард смущенно пожал плечами. — Я держал ее и чувствовал, как она умирает. Я позволил себе — своему разуму — проскользнуть в нее, в самую глубину, туда, где таилась ее душа и где требовалась помощь. А когда мне удалось достигнуть соединения, я вобрал ее боль в себя — так, чтобы у нее хватило сил принять тепло жизни, передаваемое мною.
Никки хорошо понимала суть того сложного действия — можно сказать, чуда, — которое он совершил. Но ее слегка ошеломило то, какими обыденными словами он все это описал. С тем же успехом она могла бы спросить его, как ему удалось сделать такую чудесную статую, и услышать в ответ: «Отсек от мраморной глыбы все лишнее». Довольно точное объяснение — и при этом настолько простое, что кажется абсурдным.
— То есть ты впустил внутрь себя то, что убивало ее?
— Мне пришлось сделать это…
Никки потерла виски кончиками пальцев. Даже она, со всей силой отпущенного ей дара, не говоря уже о годах тренировок, знаниях и опыте, не смогла бы проделать такого. Сделав несколько глубоких вдохов, она слегка успокоила колотящееся сердце.
— Ты хоть понимаешь, насколько это опасно?
Ричарда очень смутила ее горячность, но он только и сумел сказать:
— Никки, это был единственный выход.
— Единственный выход, — пробормотала Никки, не веря своим ушам. — Ты хоть понимаешь, сколько сил нужно, чтобы отправить собственную душу в такое путешествие? А чтобы вернуться? И насколько это опасно?
Она отчитывала его, как мальчишку. Насупившись, Ричард сунул руки в карманы и упрямо повторил:
— Другого пути не было — вот все, что я знаю.
— И у него получилось. — Кара ткнула пальцем в сторону Никки, привлекая внимание и защищая Ричарда. — Магистр Рал спас меня.
Никки прищурилась, глядя на морд-сит.
— Ричард ходил за тобой на границу мира мертвых… а, может, и дальше.
Кара искоса взглянула на Ричарда.
— Правда?
Никки медленно кивнула.
— Твоя душа уже ушла в царство теней. Я не могла дотянуться до тебя. Поэтому и не могла исцелить.
— Что ж, у лорда Рала получилось.
— Да, получилось. — Никки подошла ближе и потрепала Кару по подбородку. — Никогда не забывай, что этот человек сделал для тебя. Помни об этом всю жизнь. Сомневаюсь, что в целом мире еще хоть кто-то отважится на такой поступок.
— Он не мог поступить иначе. — Кара ухмыльнулась. — Магистр Рал без меня не обойдется, и ему это прекрасно известно.
Ричард отвернулся, чтобы никто не видел его улыбки.
Никки не верилось, что можно так легко отзываться о столь важном свершении. Она еще раз глубоко вдохнула, чтобы не дрожал голос. Ей не хотелось создать ложное впечатление, будто она недовольна тем, что Ричард исцелил Кару.
