Незадолго до своего отъезда Рейли явился в лондонскую контору своего приятеля майора Филд-Робинсона на Стренде с просьбой одолжить денег: «Робби, я разорен. На моем банковском счету не осталось ни пенни, а я должен ехать в Нью-Йорк на судебный процесс. Это мой последний шанс. Ты сможешь помочь?»
Филд-Робинсон немедленно отправился в банк и снял со своего счета 200 фунтов, которые выдал Рейли под расписку. Получив деньги, Рейли тут же заказал билеты на пароход. «Разумеется, я так больше и не увидел своих денег», — вспоминал Филд-Робинсон через двенадцать лет после этого эпизода, во время своей встречи с Джорджем Хиллом, которому помогал писать биографию Рейли
.
Тем не менее многие друзья и знакомые Рейли относились к нему как к озорному ребенку, на которого невозможно долго держать обиду. Прекрасно сознавая это, Рейли часто обращался с просьбой оказать ему небольшие услуги к людям, с которыми ему приходилось ранее иметь дело или даже ставить в весьма затруднительное положение, например к Локкарту, Си или Филд-Робинсону. Эдвард Спирс тоже не был исключением, так как через неделю после того, как Рейли выпросил у Филд-Робинсона 200 фунтов, он обратился к Спирсу написать для него рекомендательные письма двум чикагским бизнесменам, с которыми ему предстояло встретиться. 19 июля Спирс писал Рейли:
«Прилагаю обещанные рекомендации… При встрече с г-ном Борденом будет лучше, если Вы сошлетесь на г-на Герца. Мое письмо, разумеется, тоже сыграет некоторую роль, однако по силе воздействия оно несравнимо с рекомендациями г-на Герца, поскольку Борден доверяет Герцу как самому себе. Желаю Вам счастливого путешествия»
.
Единственной правдивой информацией, которую Рейли сообщил о себе в очередном брачном свидетельстве, был его адрес. Все остальное, включая имя, возраст, прежний чин, а также сведения об отце, являлось откровенной ложью.
В своем рекомендательном письме Спирс писал, что «Модерн медисин компани» имеет «блестящее будущее»
. Однако, приехав в Чикаго, Рейли так и не смог убедить Бордена и Герца в чудодейственности своего препарата «гумагсолен». Блестящему будущему «Модерн медисин» так и не суждено было сбыться, и компания в конце концов благополучно обанкротилась
. Второе дело, из-за которого Рейли отправился в Америку, также не доставило ему много радости: компания «Болдуин Локомотив» была решительно настроена не выплачивать Рейли ни цента комиссионных, на которые он претендовал.
Вернувшись в Англию в январе 1924 года с пустыми руками, Рейли столкнулся еще с одной проблемой: неудачи прошлого года стали явно сказываться на его здоровье. Когда врачи сообщили Рейли, что он на грани нервного срыва, он с неохотой последовал их совету и отправился на юг Франции для восстановления здоровья и смены обстановки.
Супруги Рейли уже заказали номера в отелях и железнодорожные билеты и готовы были выехать из Лондона во второй половине января 1924 года, когда к ним домой явился незваный гость. В своей книге воспоминаний «Британский супершпион», отредактированной профессиональным журналистом и вышедшей через десять лет после описываемого эпизода, Пепита называет этого загадочного посетителя с густой бородой «мистером Уорнером» и в драматических красках описывает события, развернувшиеся через несколько дней после его появления на пороге их дома
.
Если верить книге, мистер Уорнер был противником большевиков и его настоящая фамилия была Дребков. Приняв приглашение пройти в гостиную, он стал объяснять Рейли, что приехал из России по поручению антибольшевистской организации с целью уговорить его вернуться в Россию и стать их вождем. Явно играя на тщеславии Рейли, он заявил ему: «В России нам нужен свой человек… человек, который умеет отдавать приказы, которые не обсуждаются, и добиваться их исполнения, человек, который будет нашим вождем».
С «нараставшим волнением» Рейли продолжал слушать Дребкова, еле удерживая себя от искушения принять его предложение: «У нас до сих пор нет вождя… которому бы все подчинились. Балков, Опперпут, Альвендорф, Бориславский и другие обращаются к вам с призывом — все готово для выступления, мы ждем лишь момента, когда вы станете нашим вождем»
.
В подтверждение своих слов Дребков предъявил документы и пригласил Рейли отобедать с ним в «Савое». Под впечатлением от этого неожиданного поворота событий Рейли принял приглашение и решил отложить на неделю свое путешествие во Францию, для того чтобы «изучить… перспективы наших друзей в России»
. Борясь с непреодолимым желанием вернуться в Россию, Рейли в конце концов сказал Дребкову, что не может принять его предложение ввиду плохого состояния здоровья, но пообещал ему, что, когда выздоровеет, Дребков может полностью на него рассчитывать.
Проводив разочарованного Дребкова на вокзал, откуда тот отправлялся обратно в Россию, Рейли вернулся домой и обнаружил, что там никого нет. Не прошло и нескольких минут, как в его дверь позвонил незнакомец, сказавший ему, что Пепиту сбила машина и ее отвезли в больницу. Рейли уже собирался ехать в больницу, когда услышал телефонный звонок. Звонила Пепита, сообщившая ему, что вскоре после того, как он уехал на вокзал, ей позвонил некий человек и сказал ей, что Сиднея сбила машина и что его отвезли в клинику. Незнакомец предложил Пепите подвезти ее в больницу, на что она охотно согласилась. В автомобиле Пепита почувствовала укол шприцем, потеряла сознание и очнулась в помещении аптеки. Рейли сразу понял, что это была попытка его похищения и вывоза обратно в Россию.
Достоверность этой, как, впрочем, и множества других шпионских историй, которыми изобилует книга Пепиты, несомненно, вызывает большие сомнения. Но при всей невероятности описываемых событий мы считаем нужным привести цитату из письма, написанного Пепитой 25 января 1924 года своей сестре Элис, которая в это время отдыхала в Каннах: «Вчерашние события ясно показали, что враги Сиднея уже не останавливаются ни перед чем»
.
Была ли история с похищением реальностью или вымыслом, очевидно одно: в последнюю неделю до отъезда Рейли и Пепиты во Францию в их жизни произошли какие-то драматические события.
На следующей неделе супруги Рейли остановились в отеле «Ля Террас» в Теуле, недалеко от Канн, где проводила отпуск сестра Пепиты Элис. Хотя Рейли приехал во Францию с явным намерением поправить свое здоровье, его письма свидетельствуют, что он вел ежедневную переписку с представителями политических и деловых кругов.
Так, в своих письмах к Савинкову Рейли часто сетует на свое удручающее материальное положение. Хотя финансовое состояние Рейли действительно было далеко не идеальным, его постоянные жалобы на отсутствие денег являлись несомненной тактической уловкой, поскольку ему к этому времени явно надоело быть денежным мешком для Савинкова: «Я не в состоянии прислать Вам даже 500 fr. Я жду из Лондона несколько фунтов, но до сих пор еще не получил их».
Проведя несколько недель на юге Франции, Рейли изо всех сил стремится во что бы то ни стало вернуться в Нью-Йорк для завершения своей судебной тяжбы с компанией «Болдуин»:
