В письме к одному из своих сослуживцев по СИС от 23 января 1922 года Рейли посетовал: «Я уже больше не бываю в конторе; Мортон, возможно, говорил Вам, что в моих интересах лучше не появляться там какое-то время»
.
О том, какую позицию Си занял по отношению к Рейли, можно судить по его ответу на запрос разведцентра СИС в Вене о статусе Рейли в английской разведке.
«В ответ на ваш запрос о Рейли я телеграфировал вам вчера, что ему не следует более давать никакую информацию за исключением той, которую мы сочтем нужной ему сообщить.
Признаться, я склонен разделять ваше мнение и полагаю, что он знает слишком много о нашей организации. Несмотря на то что он работает на нас неофициально, он знает так много, что, я полагаю, нам не стоит портить с ним отношения или давать ему понять, что к нему стали относиться по-другому.
Он работал на нас во время войны в России и, несомненно, оказал нам ценные услуги. После заключения мира он продолжал контактировать с нами, и, я думаю, мы получили от него куда больше информации, чем он от нас, хотя во многих случаях мы предоставляли ему такие средства и возможности, которые он вряд ли сумел бы получить от кого-либо еще.
Вы наверняка знаете, что он является правой рукой Бориса Савинкова. Он, похоже, финансирует его движение и в этой связи представляет для нас большую ценность.
Он необыкновенно умен, настроен вполне пробритански и искренне отдает свои силы борьбе с большевизмом.
Надеюсь, на основании всего того, что я сообщил вам, вы, несомненно, выберете правильную линию поведения с ним; ни в коем случае не подавайте вида, что вы скрываете что-то от него, и не демонстрируйте неискренность; в то же время будьте чрезвычайно с ним осторожны и старайтесь не выдать важной для нас информации.
Мне только сейчас пришло в голову, что он может к вам обратиться с просьбой оказать помощь в организации поездки двум людям Савинкова в Константинополь. Любые подобные просьбы должны переадресовываться компетентным властям, так как менее всего мы бы хотели быть замешанным в историю с Савинковым, хотя, разумеется, мы не прочь быть в курсе дел и планов этого господина.
Искренне Ваш, Б.М.»
.
Телеграмма СИС чиновнику отдела паспортного контроля британского посольства в Нью-Йорке была куда более лаконична:
«С. Дж. Рейли работал на нас во время и после войны в России и знает достаточно много о нашей организации. Он, по-видимому, знает Вас, так как просил нас составить рекомендательное письмо на Ваше имя в случае, если у него возникнут трудности с паспортами. Мы отклонили его просьбу, так как, хотя он и полагает, что отдел паспортного контроля является прикрытием для нашего отдела, необходимо, чтобы он не был в этом слишком уверен. Если он будет задавать Вам какие-нибудь вопросы, ответьте ему, что вы занимаетесь только паспортами и не в курсе того, чем занимаются другие отделы, так как организация претерпела структурные изменения. Так как Рейли ездит по британскому паспорту, я не думаю, что он вообще Вас побеспокоит; если все же он объявится, то мы хотим предупредить Вас, что мы более не имеем с ним никаких дел»
.
Надо сказать, Рейли был далеко не единственным, с кем СИС расторгла контракт. Его увольнение пришлось на тот период, когда Интеллидженс сервис резко сокращала свой штат и избавлялась от многих агентов, завербованных ею во время войны. Джордж Хилл и Уильям Филд-Робинсон тоже не были исключением и покинули ряды СИС в 1922 году. С окончанием войны, улучшением отношений с Россией и сокращением бюджета английская разведка была уже не в состоянии содержать столь многочисленный персонал, как это было во время войны. Рейли, очевидно, воспринял свое увольнение как личное оскорбление и обратился к Си с просьбой пересмотреть это решение.
Си, однако, остался глух к его мольбам. Никогда более в своей жизни Рейли не получит шанс восстановиться в английской разведке — его короткая, но головокружительная шпионская карьера подошла к концу.
Глава 12. Смена наживки
Уход Рейли из СИС был не единственным значительным событием, произошедшим в его жизни в 1922 году. Еще в начале предыдущего года он завязал деловые отношения с отставным бригадиром Эдвардом Спирсом. За годы армейской службы Спирс приобрел массу полезных знакомств, но, по его собственному признанию, ему не хватало опыта в коммерции
. Он решил компенсировать этот недостаток, взяв Рейли компаньоном в табачную компанию, которую они совместно учредили в Праге. Однако их главной затеей была попытка сбыта чешского радия, для чего ими была создана компания «Редиум корпорейшн».
В своем дневнике Спирс сделал запись о своем первом впечатлении о Рейли: «Сомнительный, но довольно обаятельный тип»
. За все время своих достаточно тесных деловых контактов с ним Спирс, как до него Локкарт и Камминг, так и не смог сформировать однозначного отношения к Рейли. Часто возмущаясь его необязательностью и методами работы, Спирс тем не менее никогда не выказывал неприязни к нему.
В июле 1921 года Рейли вновь встретился с Локкартом во время своей деловой поездки в Прагу. Локкарт, который к этому времени занимал должность секретаря торгового отдела английской миссии в Праге, занимался «поиском возможностей восстановления центральноевропейских банков»
.
Спирс и Рейли пригласили Локкарта на обед, за которым они принялись обсуждать коммерческие перспективы Чехословакии и переговоры с чехословацкими банкирами, которые в этот момент вел Локкарт. Закончив обсуждение дел с Локкартом, Рейли, всегда соединявший приятное с полезным, пригласил Спирса посетить местные увеселительные заведения. В день, когда они обедали с Локкартом, Спирс сделал следующую запись в своем дневнике:
«Вместе с Рейли отправился на русский благотворительный праздник, было очень людно и душно, не получил никакого удовольствия. Р[ейли] хорошо знаком с некоторыми русскими певцами. Бедняги, для них сейчас настали нелегкие времена. Они как осиротевшие дети… один из них — полковник русской армии, бывший адъютант великого князя и друг Половцова. Р[ейли] потащил меня обедать с ним в заведение, где они играют. Они для нас исполняли цыганские романсы… были чрезвычайно тронуты щедростью Р[ейли]»
.
Месяц спустя Спирс убедился в крайней ненадежности Рейли. Он записал в своем дневнике:
«Рейли должен был прийти на встречу с Гведаллой
в 3 часа, но он так и не появился, поглощен русскими делами, меня это крайне раздражает. Гведалла и Гай
дали мне понять, что они не в восторге от Рейли… встречался с Р[ейли] в Олбани — он весь сияет от счастья после своей встречи с Черчиллем, который хочет его представить Л[лойд]-Д[жорджу]»
.
Отношения Спирса с Рейли стали еще хуже, когда две недели спустя он получил от Рейли телеграмму, которую посчитал «хамской». «Не выношу наглецов»
, — записал Спирс в своем дневнике в этот день. Через несколько месяцев, однако, их отношения обострились еще больше. Все более усиливавшееся беспокойство Спирса относительно невыполнения Рейли своих обязательств теперь уже переросло в сомнения в его честности как компаньона. Эти подозрения были вызваны тем, что Рейли стал присваивать себе средства, выделявшиеся на оплату счетов компании
. Однажды, придя в контору, Спирс с возмущением узнал, что его телефон выключен, так как «Рейли не заплатил по счету»
. Повздорив со Спирсом по поводу неоплаченного счета, Рейли в конце концов замял ссору и предложил своему компаньону провернуть еще одну махинацию — в дневнике Спирса мы находим запись о том, что 22 ноября они с Рейли отправились с визитом в «Британо-Североевропейский банк» на встречу «с Райером относительно болгарской яичной сделки». На следующей неделе Спирс вновь отчитал Рейли:
