Мы отправились с отцом обедать, на четвертом этаже была столовая для сотрудников. Vip-зал отделен от основного стеклянной перегородкой. Николаева я увидела сразу. Он сидел в одиночестве за угловым столиком, причем предпочитал пялиться в стену, а не на лица коллег. Занятный парень. Обратил на него папа внимание или нет, сказать трудно, в любом случае никак не отреагировал. То, что Николаев до сих пор работает в фирме, свидетельствует: отец, скорее всего, об их отношениях с мамой не догадывался. Или предпочел их не замечать? Честно говоря, эти самые отношения вызывали сомнения. Мало ли что там Ольге привиделось. Невозможно представить маму рядом с Николаевым. Сумрачный тихоня. Да еще эти прыщи. Хотя, возможно, именно это и привлекло мою мать. Не прыщи, само собой, а полная противоположность отцу. Если верить циникам, принцессы быстро приедаются, в данном случае – принцы.
Николаев несколько раз взглянул на часы, что не укрылось от моего внимания. Возможно, у него встреча. В офисе или в другом месте.
Простившись с папой, я заглянула в юротдел для того, чтобы еще раз поблагодарить за помощь, а на самом деле проверить: там ли Николаев. Он сидел за своим столом и складывал в портфель какие-то бумаги. На мое появление никак не отреагировал, даже головы не поднял.
Покинув здание и выехав с парковки, я стала наблюдать за входной дверью. Вскоре появился «прыщавый». Как выяснилось, машины у него не было, по крайней мере, в тот день парковку он игнорировал и направился к трамвайной остановке. Малой скоростью я последовала за ним. Это оказалось крайне неудобно, я создавала проблемы себе и прочим водителям, но выхода не было. Остановку Николаев благополучно миновал, и это при том, что вроде бы торопился на встречу. Потом все-таки сел в троллейбус. Жизнь мне это облегчило, но ненадолго. Он вышел на следующей остановке, вновь отправился пешком, потом вдруг замер, постоял, с минуту глядя в мою сторону, пересек газон и, оказавшись на проезжей части, махнул рукой. Обращался, вне всякого сомнения, ко мне. Парень меня засек и теперь хотел выяснить, в чем дело. Это было хорошо. Вдруг его одолевают желания раскрыть мне душу, хотя, судя по его мрачной физиономии, к общению он не особо стремился.
Я остановилась, он распахнул дверь, но садиться не торопился.
– Что вам надо? – спросил сердито.
– Поговорить.
– О чем?
– Может, вы, наконец, сядете?
– Не вижу необходимости.
– Мы мешаем движению, – напомнила я.
Он вроде бы засомневался, но все-таки сел. И я влилась в поток машин.
– Куда вам? – спросила я.
– Вы хотели поговорить. Говорите, – заявил он.
Я припарковалась возле магазина и повернулась к нему.
– Мне показалось, вы торопитесь.
– Ну так и вы поторопитесь.
– Тогда вопрос: какого хрена ты на меня злишься?
Вопрос его смутил, по крайней мере, на физиономии появилось выражение неуверенности.
– С чего вы взяли? – пробормотал он наконец и добавил сердито: – Вы являетесь в офис, потом следите за мной… С какой стати?
– Хочу поговорить о своей матери.
Он криво усмехнулся.
– Почему со мной?
– Потому что она выделяла вас среди сотрудников, – нашла я политкорректный ответ.
Он вновь усмехнулся.
– Я хороший юрист. Она это понимала.
– В отличие от моего отца?
– У меня нет претензий к моему работодателю.
– Само собой. Расскажите мне о своих отношениях с мамой, – попросила я.
– Отношениях? – нахмурился он.
– Ну да. Когда и при каких обстоятельствах она поняла, что вы хороший юрист. С чего-то ведь все началось?
Николаев пожал плечами.
– Не припомню особых событий. Мы общались исключительно по работе…
– Но по крайней мере однажды водитель забирал ее от вашего дома.
Он вдруг густо покраснел, вызвав у меня, скорее, удивление, а у себя досаду.
– Кто вам сказал эту чушь? Она никогда не была в моей квартире. Ваша мать не из тех женщин…
– Кончай, а? – перебила я.
– То, что вы дочь хозяина, не дает вам права вести себя со мной по-хамски…
– Я просто хочу понять, что случилось четыре года назад.
– Тогда вам лучше обратиться к вашему отцу.
Николаев распахнул дверь и поспешно вышел. Я хотела окликнуть его, но лишь чертыхнулась сквозь зубы. Если честно, теперь я была уверена: с матерью их связывала не только работа. То, как он говорил о ней, наводило на размышления. Прошло четыре года, а тема для него до сих пор болезненная. Он любил маму и не смирился с ее исчезновением? Или считал себя в чем-то виноватым? В чем? Отличный вопрос, который следовало задать ему, но за неимением такой возможности я сама над ответом голову ломаю.
Николаев стремительно удалялся в сторону сквера, наверное, с тем расчетом, чтобы я не могла за ним последовать на машине. Внутренний голос вещал: вторая попытка поговорить с ним закончится так же, парень явно не расположен раскрывать мне душу, но я здорово злилась, в основном на себя, и решила все же попробовать.
Николаев уже скрылся за деревьями парка, когда я вышла из машины и почти сразу услышала:
– Эй, красотка!
В досягаемой близости от меня радостно скалил зубы Берзинь. На сей раз он предпочел своей спортивной тачке «Рендж Ровер». В тот момент мне было не до него, и я предпочла сделать вид, что оглохла. Ну и со зрением у меня, само собой, проблемы.
– Не убегай, милая, – голосил он мне вдогонку. – Ты рвешь мое сердце на части.
– Чтоб тебя, – бормотала я сквозь зубы, торопясь ко входу в сквер и высматривая Николаева.
И тут увидела ее. Женщина в белом плаще переходила дорогу. Большие солнцезащитные очки при пасмурной погоде выглядели странно. Одну руку она держала в кармане плаща, другой придерживала ворот, пряча в нем нижнюю часть лица. Как в шпионском фильме. Мы должны были пересечься на тротуаре, когда она перейдет дорогу, но тут она увидела меня, замерла на мгновение, а потом, развернувшись, бросилась бежать.
– Стой! – заорала я и кинулась за ней.
Она бежала, не оглядываясь, и я тоже, наплевав на светофор, который вспыхнул красным, сигналы водителей и вполне вероятную возможность оказаться под колесами. И тут выяснилось: бегунов трое. Неизвестная в плаще, подозрительно похожая на мою мать, я и Берзинь, который тоже участвовал в забеге с неясной целью. На середине дороги пронесся мимо, успев крикнуть:
– Я ее догоню!
К тому моменту женщина успела юркнуть в подворотню напротив, Берзинь за ней, а мне пришлось притормозить, чтобы пропустить нахала-мотоциклиста, который в противном случае наехал бы мне на ноги.
